–Ну она у меня появится… Это была её первая и последняя остановка.

–Ага… – Трегир налил в стакан холодное пиво. – Не переживай. Она появится, но не сейчас, где-то ближе к полуночи. Я уже дал распоряжение, чтобы были гото к её появлению. До полуночи её искать не стоит. Да и, в самом деле, не поведёшь же её по составу со связанными руками и под конвоем. Не солидно. А по-хорошему она не пойдёт. А в полночь появится. Люди спать будут укладываться, поезда летние переполнены…

Генри с тоской подумал о том, что её ожидает в Анастасе. Она будет делать всё, чтобы от неё избавились. Значит, на место надо было ставить здесь и сейчас.

Как Трегир и предполагал, Анжелика подошла к вагону на одной из остановок около полуночи. У неё в руках был огромный букет цветов. Она не рассчитывала на чудо и что её будут уговаривать. Но ведь и не убьют. Она почувствовала, как чьи-то крепкая рука взяла её за плечо. Рядом услышала голос Лаура:

–Допрыгалась. Ну что, заходи на экзекуцию, – поднялась в вагон, на платформе повернулась и кому-то помахала свободной рукой. – Давай, чего встала? – Лаур завёл её в коридор. – Цветы отдай Мэри, а сама – в купе Трегира, – адъютант довёл её до купе Трегира, подождал, пока она войдёт, и закрыл дверь. В купе было пусто. Она навалилась на спинку и закрыла глаза, притворившись спящей.

Поезд тронулся. Дверь купе распахнулась. Кто-то похлопал по щекам, несильно, но всё же чувствительно. Открыла глаза. Это был Генри.

–Вы должны просить прощения за то, что заставили нас волноваться, – Анжелика усмехнулась и молча повернула голову к окну.

–Анжелика, – Генри кончиками пальцев приподнял её подбородок и попытался повернуть голову, чтобы она смотрела на него.

–Ваше величество, – Анжелика скрестила на груди руки, – Вы ручки-то от лица уберите и не имейте привычки его трогать.

Генри сел напротив, некоторое время он молча смотрел на неё, как бы решая, что предпринять. Потом тихо, но жёстко произнёс.

–Мне придётся вас наказать за непослушание.

–Даже так? Поездка и общение с вами уже наказание. Интересно, как ещё вы меня можете наказать? Поставить в угол? Выпороть ремнём? А может, лишить сладкого? Вам не кажется, что мы не в детском саду? И вы не мой родитель? Меня папа с мамой никогда не наказывали…

–Я не папа и не мама, я старший брат, и я, как и ваш жених и опекун, несу за вас ответственность. Вы будете наказаны до тех пор, пока не услышу слова раскаяния. Искренние слова. Завтра весь день под арестом, – Генри открыл дверь. В купе вошёл Трегир:

–Анжелика, ты не оправдала нашего доверия.

–Да пошли вы!.. – она резко встала.

–Ваше величество, вы не будете возражать, если эта красавица сегодня проведёт ночь здесь? – Трегир с усмешкой наблюдал за реакцией Анжелики. Её резко бросило в краску.

–Трегир, – голос осип, – но тут едет Лаур. И потом… Это нехорошо: ты мужчина, а я…

–Вот как раз это очень даже и хорошо. А Лаур займёт твоё место. А может, ещё куда пойдёт. Он взрослый мужчина, ему нужна женщина, – Трегир подсел к Анжелике, которая от неожиданности опустилась обратно на полку, приобнял за плечи, пальцами другой руки приподнял её голову за подбородок. Она попыталась вырваться, но он её удержал и, глядя прямо в глаза, тихо произнёс: – Советую вести себя хорошо. А то ведь я тоже взрослый мужчина и вдруг мне тоже захочется женщину… – после этого он, велев ей готовиться ко сну, вышел из купе вместе с Генри. – Ты её как думаешь наказать? Арест… Отлично, вот и посидит весь день в своём купе.

Она потёрла виски: «Ну и шуточки…», потом встала, открыла дверь. Брат с Трегиром стояли в коридоре. Анжелика молча прошла мимо них, зашла в своё купе, взяла полотенце, умывальные принадлежности и направилась в сторону туалета.

–Ты и впрямь хочешь, чтобы она провела ночь у тебя? – Генри смотрел вслед удаляющейся фигуре. Анжелика скрылась из вида.

–Да, а ты против? – Генри кивнул как-то неопределённо. – Почему? Она краснеет при слове «поцелуй». Она боится мужчин и, проведя со мной ночь в одном купе, завтра будет как шёлковая. А то неизвестно где и когда может рвануть этот пороховой склад.

–Трегир, ну ты сам понимаешь… – Генри остановился. Он пытался подобрать слова , чтобы его правильно поняли. – Ты взрослый мужчина, а она ещё совсем девочка, ей только пятнадцать лет. И потом, ты её жених, может, не стоит её сейчас пугать. Ты рискуешь.

–А кто из нас не рискует? И потом, неужели ты и впрямь думаешь, что я буду к ней приставать? Она поспит на полке Лаура. Я к ней не подойду и насиловать не собираюсь. Ты же сам знаешь, что у меня была масса возможностей, если бы я этого хотел. Она ко мне тем более не подойдёт. А если учесть, что я её жених, ей надо бы начать привыкать ко мне как к мужчине, а не как к сопернику. И как мне не хочется быть её мужем… Мне порой хочется избавиться от неё навсегда. Ты не представляешь, как она может вымотать. Сейчас я скажу Лауру, чтобы он перебирался в её купе.

Трегир и Генри молча наблюдали за Мэри: она приготовила постель для принцессы, зашла в своё купе при этом, густо покраснев от каких-то своих мыслей.

–А Мэри? – спросил Генри после того, как дверь купе за девушкой закрылась.

–А что Мэри? Её мне предложил Лаур. Он нашёл её где-то в горном селе. Мне кажется, что она ему нравится. У него явно в планах поухаживать за девушкой. Да и она от него не бегает. У нас с Лауром есть договорённость, что до приезда в Анастас никаких поползновений. Так что тут всё спокойно. А потом, хоть один из нас сегодня спокойно выспится, а то ведь эта подруга может всё что угодно устроить, – Трегир замолчал. К ним приближалась Анжелика. Она иронично улыбнулась и, пожелав спокойной ночи, открыла дверь в своё купе. Увидев, что на её месте уже лежит Лаур, она замешкалась. – Девочка, я тебе, кажется, уже говорил, где ты сегодня проведёшь ночь, – Трегир взял её за руку, закрыв дверь купе, где находились Лаур и Мэри.

–Нет, – Анжелика попыталась вырвать руку.

–Тихо, люди уже спят. Пожелай брату спокойной ночи – и на боковую, – Трегир подтянул Анжелику к себе, после чего завёл в своё купе, где усадил на полку: – Значит, так: тебе ровно пять минут на то, чтобы ты переоделась в пижаму и легла спать. Если я увижу, что ты в джинсах, то мне и твоему брату придётся тебе помочь, – после этого он вышел из купе, закрыв за собой дверь.

Анжелика сидела на полке, обняв руками колени. Её взгляд был как-то безнадёжно рассеян. Зелёно-серо-голубые глаза в слегка раскосом причудливом очертании чёрных ресниц глядели по-собачьи безнадёжно грустно. Они то блуждали по мраку ночи, то останавливались на одной точке. Казалось, что они теперь всегда будут пьяно-влажными. Красивые губы искусаны до крови. Выступающие скулы покрывал бледный румянец. Её стала колотить мелкая дрожь. Ужас сковал её. Ужас, что она останется один на один с мужчиной, и не просто мужчиной, а её личным врагом. Она не знала, сколько прошло времени. Она сразу не поняла, что происходит. Ей вдруг стало холодно. До неё стало постепенно доходить, что с неё снимают рубашку. «Нет!» – как-то глухо вскрикнула она. И тут же услышала голос Мэри: «Ваше величество, это я. Не бойтесь, я Вам помогу переодеться…»

Анжелика легла. Несмотря на жару, она натянула одеяло до подбородка. В купе зашёл Трегир. Он закрыл дверь, сел на полку к Анжелике:

–Ты бы ещё с головой укрылась. Давай спи. Спокойной ночи, – он склонился над её губами. – Да не крути ты головой. Я тебя не съем. С Романом целовалась, а со мной? – сказал он с усмешкой и поцеловал её в щёку. – А теперь можешь отвернуться к стене. Мне надо переодеться.

Прошло всего два дня с последнего танцевального вечера. Анжелика честно оттанцевала с Трегиром два танца из трёх обещанных. Трегир пошёл её искать, чтобы пригласить на третий, как вдруг неожиданно наткнулся на неё и Романа, её приятеля и помощника во всех хороших и не очень начинаниях. Те разговаривали, а потом этот мальчишка вдруг наклонился и поцеловал её. Её… Ту, которая должна стать его женой. И она не отвернулась, не убежала, не вырывалась. И Трегир был более чем уверен, что она знала и видела, что он, Трегир, здесь и наблюдает за ней. Чертовка делала всё, чтобы он оставил её в покое, отказался, забыл.