Милица засмеялась снова, плечи ее затряслись пуще прежнего и сейчас этот смех напоминал Элизе карканье вороны. Она нахмурилась и отодвинулась на край скамейки.

— Слушайте, я наверное откаж…

— Плата может быть высока, но ты получишь что желаешь.

— Большие деньги?

— Она не берет денег.

— Она?! Так это не вы?

— Нет. Я лишь знаю способ. Сама к ней обращалась когда-то.

— И получили что хотели?

— Она может дать что ты хочешь в разумных пределах. На другую планету ты полететь не сможешь, разумеется, — саркастично ответила Милица, — а вот ребеночка выносить и родить вполне. — Крохотная пауза. — Здорового, красивого ребенка.

— И за это ей не нужна плата?

— Плата нужна, но не деньгами.

Элиза почувствовала неладное. Она ощутила смутную опасность, витающую в воздухе, прямо возле этой мерзкой старухи.

— Нет, я… я упорно не понимаю к чему вы ведете, — чувствуя подкатывающее раздражение, сказала Элиза. — Что за женщина? Что за плата? Смогу ли я дать эту плату?

— Вначале ты сама ответь себе на вопрос, чтобы ты хотела отдать за рождение собственного здорового ребенка? За счастье познать радость материнства?

— Все, — еле слышно произнесла Элиза. Слово вырвалось само, она даже толком не задумывалась.

— Все не нужно. Она все не заберет у тебя. Но заберет то, что для тебя сейчас очень важно.

«Душу?» — Элиза глупо хихикнула, подумав первое, что пришло в голову. Не верила она во все это, не верила.

— Она заберет то, что сама посчитает важным для тебя. Это не будет твое здоровье или красота, или деньги… скорее всего. Хотя бы насчет материальных благ я уверена. Ей они попросту не нужны.

— Что за женщина такая?! — Элиза воскликнула так громко, что прохожие покосились на нее.

— Если надумаешь, — проигнорировав вопрос, важно продолжила Милица, — приходи на тот тот самый пляж, до которого ты еще не добралась…

— «Байова Кула», — тихо сказала Элиза. — Но…

— Приходи одна. На рассвете, или после заката, когда уже сумерки, чтобы народу рядом не оказалось. А если кто-то будет, найди тихое, отдаленно место. Знаю, у тебя получится. Подойди к самой воде и пусти по ней венок из живых роз. Лучше из красных. И когда венок поплывет по воде, громко и четко скажи: «Я хочу получить желаемое. Я готова заплатить за свое желание. Помоги мне.»

— Подождите…

— Когда будешь плести венок, порежь палец и капни на него несколько капель своей крови. Венок никто не должен видеть. Спрячь его и пусти по воде в укромном месте. Она должна его увидеть. Если твое желание сильное и искреннее, она поможет тебе.

— Кто она?

Милица загадочно улыбнулась, а затем ответила, нагоняя еще больше тумана:

— Увидишь.

— Я не умею плести венки из роз. В детстве плела из одуванчиков, и то криво выходило…

— А интернет тебе на что?

И Милица снова засмеялась, а Элиза разозлилась не на шутку.

— К черту все это… зря я с вами тут… и вообще мне пора!

Элиза резко поднялась и не попрощавшись, пошла прочь.

— Помни! Она все равно возьмет плату и плата будет немаленькая! За свои желания нужно платить, слышишь? Нужно платить!

Элиза все последующие дни ходила сама не своя, вспоминая слова странной старухи. О ком она говорила? Не старческий ли это бред? Не посмеялась ли Милица над ней? И вот однажды женщина решила залезть в интернет и почитать про легенды и мифы, связанные с этими местами, может ей что-то попадется, связанное с водой и венками? Но сколько бы она не рыскала по просторам интернета, ничего подобного и близко не попадалось.

«Подшутила старая карга», — подумала Элиза, и тут же заметила небольшой кусок текста:

«Ходят легенды, что живут здесь русалки. Они могут исполнять сокровенные желания, если хорошо попросить и всем сердцем желать, то желание исполнится, но и плата будет высока. Настолько, что многие обращавшиеся к ним потом жалеют о сделке. Бывали так же случаи, когда люди и вовсе пропадали с концами…»

— Во дела! Так об этом она говорила?! Ну это же легенды! С ними почти каждый такой городок связан!

И тем не менее из головы не выходил тот разговор на скамейке, не выходило смутное желание сделать венок. Ну, а что она теряет?

Элиза купила свежие цветы и сделала венок не без помощи видео от мастера по подобным штукам. Получилось с первого раза, кривовато, немного нелепо, но получилось. Не забыла и капнуть крови, проколов палец иголкой.

«Что я делаю? Хотя да, я же решила просто попробовать. Это просто… просто что? Я же уверена, что все это сказки! Никаких русалок не бывает, тем более тех, кто еще и желания исполняют!»

Ну руки все равно продолжали делать. Зыбкая надежда тревожила душу. Ведь, как считала Элиза, она ничего не теряет. Ну поедет. Ну пустит по воде венок. Подумаешь? Она что, развалится от этого? Нет. И это даже не попытка, это так, баловство… и все же…

И все же глупая, безумная надежда гнала ее продолжать. И вот венок из темно-алых роз готов. Пока свежие, нужно пустить по воде. Так Элиза решила сама. Завтра же поедет. Встанет очень рано, еще до рассвета, возьмет такси и отправится на этот пляж. От Котор ехать примерно десять километров, так что встать нужно очень, очень рано. Элиза даже не придумала, что сказать Эндрю. Она и не хотела ничего придумывать, а просто вернуться, когда тот еще будет спать. Она уверена, что все успеет провернуть незаметно и ее отсутствия не заметят. Женщина так и сделала. За окном еще стояла глухая ночь, когда Элиза вышла из дома. Эндрю спал крепко и ничего не слышал.

На берегу никого. Шезлонги и лежаки пустые, что и не удивительно. Элиза осматривала маленький узкий пляж. Тем временем полоска на горизонте становилась все шире.

— Ну и что, здесь? Или пойти к тем зеленым вершинам?

Женщина медленно шла по кромке пляжа, слушая тихий шум моря и шорох гальки под ногами. Ей нравился аромат этого места. Статья не обманула: воздух здесь стоял приятный из-за зарослей лавровых деревьев.

— Зачем ты куда-то еще прешься? Бросай венок в воду, говори что нужно и возвращайся. Пока доедешь обратно…

Элиза остановилась в легкой нерешительности. Она одна. Ей никто не мешает. Можно даже снять босоножки, зайти подальше в воду и пустить венок. Элиза вступила в теплую воду. Сделала пару шагов, понимая, что берег пологий, удобный, глубины резкой нет. Можно задрать платье повыше или вообще снять его к чертям и искупаться. Ведь еще совсем никого! Она одна, и нет ничего ужасного в том, если совершит раннее утреннее купание в одном нижнем белье! Или вообще без него, чтобы не намочить. Элиза уже хотела было сделать это, как взгляд снова упал на зеленые высокие возвышенности. До них не так далеко, если пойдет быстро, успеет за полчаса. Пляж заканчивался, не доходя до холмов.

«Скорее всего там сразу глубоко», — почему-то решила Элиза и не переставала испытывать чувство, что нужно именно туда. Но ведь Милица ей не говорила, что нужно именно к ним!

— К черту! Если буду так стоять и тупить, упущу время. Уже пора возвращаться, а я стою как неуверенная курица и не знаю, что мне делать! Никто не говорил мне идти именно к тем холмам! Еще заметят меня, дуру!

Элиза кинула последний раз взгляд на холмы, зашла по колено в воду и опустила свой венок. Подумала, припомнила нужные слова и со странным чувством произнесла:

«Я хочу получить желаемое. Я готова заплатить за свое желание. Помоги мне!»

Ее голос показался ей крайне громким в тишине. Элиза опасливо обернулась, но на пляже кроме нее все так же пусто. Еще очень рано, рассвет только-только вступал в свою силу. Туристы и местные, скорее всего, не часто приходят искупаться в такое время.

Элиза опустила взгляд на воду. Венок тут же подхватило течением. Красные цветы слишком ярко и неестественно смотрелись на мягких волнах, покачиваясь и отплывая все дальше. Так показалось Элизе. У женщины возникло чувство, что нужно было все же отойти от пляжа подальше и произнести слова более осмысленно, более серьезно, вкладывая всю душу.