Над растянувшимися вдоль шоссе деревенскими домами, поднимался рассвет. Где-то за деревней мычали коровы и слышались удары пастушьего кнута. Они, словно выстрелы, эхом разносились по округе. Деревня Кленовики просыпалась. Кроме старых крестьянских изб, на краю деревни стояли четыре современных, трёхэтажных, многоквартирных дома, построенных из белого кирпича. В одном из этих зданий, на третьем этаже, жила семья Мальковых. В их двухкомнатной квартире, на раздвинутом диване спал молодой мужчина. Его звали Мальков Вадим Николаевич. Он мирно похрапывал, а его жена в этот момент выгоняла из сарая свою тёлку, чтобы передать её в стадо пастуху. Сегодня была её очередь вставать раньше мужа.

Прозвенел будильник. Вадим резко поднялся с раздвинутого дивана и обнаружил, что жены рядом нет. Он вспомнил, что она занимается домашним хозяйством. Они с женой держали поросёнка, телёнка и кроликов. Дети ещё спали. Он взглянул на часы и понял, что пора будить детей, скоро прибудет автобус, чтобы везти их из деревни Кленовики в крупный посёлок Молотово, в школу и в детский сад.

– Вова, Надя, вставайте, пора собираться на автобус, – громко сказал он.

Ему тоже надо было сегодня ехать в город, но не на работу, как обычно, а в райком партии. Ещё вчера позвонила ему инструктор Иванова и сообщила, что его вызывает заведующий орготделом Мытников.

Девятилетний Вова встал первый и пошёл в туалет, а потом в ванную умываться. Надя была младше его на три года и не хотела вставать.

– Надя, вставай скорей, а то опоздаешь на автобус. Он тебя одну ждать не будет, – продолжал её будить отец.

Она стала хныкать, сказала, что не хочет идти в садик.

– С кем же ты останешься дома, мы с мамой уйдём на работу, а Вова уедет в школу. Давай вставай, – продолжал уговаривать дочку отец, и его нервы не выдержали. Он с раздражением откинул с дочки одеяло и снял её с кровати. Она ещё сильней заревела, и он нашлёпал её рукой по заднице.

– Совсем тебя мама избаловала, меня даже не слушаешься!

В этот момент вошла в квартиру жена и воскликнула: «Что тут происходит, почему ревим?» Вадим объяснил Веронике ситуацию, и она приласкала Надю.

– Не плачь моя, хорошая, мы сейчас твоего папку налупим.

Вероника два раза стукнула мужа, приговаривая: «Нельзя бить ребёнка».

– А ты поступаешь не педагогично, – с обидой произнёс муж. – Ты, таким образом, настраиваешь детей против меня и балуешь их. Если я детей наказываю, то ты должна меня поддерживать. Он не стал завтракать и, выходя из квартиры, хлопнул дверями.

Деревня Кленовики находилась на территории совхоза «Молотово». Эти кирпичные дома строила для совхоза передвижная механизированная колонна, в которой работал Вадим инспектором отдела кадров. В первоначальном проекте эти здания должны быть в два этажа, но для своих работников руководители ПМК решили достроить третьи этажи. Двухкомнатную квартиру на третьем этаже Вадим получил от передвижной механизированной колонны. По совместительству он там выполнял обязанности юриста, окончив недавно заочно юридический институт. Кроме того, он ещё являлся секретарём партийной организации. Но за эту общественную должность он зарплату не получал. За обязанности кадровика ему платили сто десять рублей в месяц, плюс за должность юриста ему доплачивали двадцать рублей.

Его жена Вероника работала заведующей деревенским клубом, и её зарплата составляла восемьдесят рублей в месяц. Денег Мальковым не хватало и им приходилось держать поросёнка, телёнка, кроликов и выращивать в своём огороде овощи. В соседнем совхозе в селе Климово жили родители Вероники. Отец там работал в совхозе шофёром, а мать бухгалтером. Родители часто помогали Мальковым деньгами и продуктами.

Вадим пришёл на автобусную остановку раньше времени, так как по расписанию автобус должен проезжать и останавливаться здесь через двадцать минут. Он мог бы успеть позавтракать, но Вероника обидела его, и он из принципа ушёл раньше. «Перекушу в столовой», – решил он.

Выглядел он, обычным парнем в возрасте тридцати трёх лет, среднего роста, летом носил фетровую шляпу и костюм с галстуком. Так, одевалось большинство советских служащих. Работал Мальков в районном городе Ромске, расположенном за тридцать километров от его деревни. Ему не нравилось каждый день ездить на работу на автобусе, который часто опаздывал и нарушал расписание. Но другой работы не было, и директор ПМК спокойно относился к его опозданиям, понимая, что виноват транспорт. Иногда удавалось доехать до Ромска на попутной машине.

На этот раз автобус прибыл вовремя и Мальков, купив билет у водителя, остался стоять в проходе, так как свободных мест не было. По утрам автобус всегда был переполнен.

Пока он ехал, всё думал о причине его вызова в райком партии: «Наверное, Мытников будет меня ругать за задержку в проведении партийного собрания. И протокол предыдущего собрания я ещё в райком не сдал». Но в действительности его вызвали в райком по другой причине. К десяти часам он успел прибыть на место и уже стоял возле кабинета заведующего организационным отделом. Постучав робко в полированную дверь, он услышал мужской голос: «Заходите!» В кабинете, кроме Мытникова никого не было.

– Проходи, Вадим, присаживайся, – спокойным голосом сказал хозяин кабинета, и ему кто-то позвонил по телефону, стоявшему на столе. Пока тот разговаривал по телефону, Вадим обратил внимание на холёный вид этого молодого партийного чиновника. Мытников был крупным человеком, лет тридцати пяти, с интеллигентным видом. Он недолго разговаривал по телефону и, обращаясь к Малькову, с загадочной улыбкой произнёс:

– Ты, у нас теперь номенклатурный человек, и мы должны продвигать тебя по партийной и служебной лестнице. Ты знал об этом?

– Нет, не знал.

– Номенклатура – это люди, предназначенные для руководящих должностей, – стал объяснять заведующий орготделом. – Тебя внесли в этот список, после того, как ты отработал в райкоме комсомола три года инструктором. Я тоже отработал в комсомоле пять лет и меня перевели сразу сюда, в это кресло. Первый секретарь райкома партии хочет предложить тебе должность секретаря парткома совхоза «Молотово», на территории которого ты живёшь. Зарплата там у тебя будет двести рублей в месяц. И ездить тебе в город придётся не часто. Ну, что? Согласен?

Вадим сидел в полном недоумении. Он думал, что его будут ругать, а получилось наоборот. И зарплату предлагают почти, как у начальника ПМК Фроловского. У того лишь на двадцать рублей зарплата больше. После минуты размышления он ответил:

– Да, я согласен. Но я не знаю, какие там будут у меня обязанности?

– Сейчас всё узнаешь.

Геннадий Андреевич по другому телефонному аппарату, для внутренней связи, позвонил и сказал, что у него сидит Вадим Николаевич Мальков и он согласен. После этого, обращаясь к Вадиму, Мытников сообщил:

– Поднимайся наверх в кабинет первого секретаря, и он тебе всё объяснит.

В двухэтажном здании райкома партии на первом этаже в двух кабинетах находились работники райкома комсомола. Они трудились под крылом старших товарищей коммунистов. Вадим здесь раньше тоже работал инструктором, и это здание ему было давно знакомо.

Выходя из кабинета Мытникова, он в коридоре столкнулся с Людмилой Ермоловой – вторым секретарём райкома комсомола. Она ещё продолжала здесь работать. Они радостно поздоровались.

– Какими судьбами здесь? – спросила она.

Вадим кратко сообщил ей о своём назначении секретарём парткома совхоза «Молотово».

– Я поздравляю тебя с этим почётным назначением и желаю удачи, – с улыбкой на её симпатичном лице, сказала Людмила.

Возле кабинета первого секретаря райкома партии сидела за письменным столом секретарша. Увидев Вадима, она приветливо улыбнулась и предложила заходить в кабинет.

Первым секретарём Ромского райкома КПСС был Фёдоров Николай Степанович, не молодой мужчина, с суровым выражением лица, на котором отражалась забота за судьбы района. Когда Мальков зашёл в кабинет, Фёдоров на миг взглянул на него и указал рукой на стул, а сам продолжал разбирать на столе бумаги. Минут через пять он поднял свой взгляд и сказал: