— Вы собирались выпить кофе.

Себе он заказал двойной эспрессо, для меня лавандовый капучино. Можно было забрать стаканчик и вернуться в офис. Но осталась рядом с ним за крошечным столиком. Насладиться напитками не получилось. Собственник здания прилетел в наше застеколье. Разговоры, начинающиеся с вопроса "Доволен?", обычно очень интересны, но услышать продолжение мне не удалось, Греков коротко отрезал "Не здесь" и ушел из кафешечки. А я так и осталась за столиком с двумя стаканчиками кофе.

Полдня псу под хвост. Друг отца попросил быть "сторонним экспертом", ибо так и не смог донести своему чаду, что его идея экономически не выгодна, чадо слышало только себя. Реконструировать и повышать уровень здания надо было лет пять назад, в сегодняшних реалиях — люби и береги тех, кто регулярно платит тебе арендную плату. А сейчас у чада не хватило даже самоуважения, чтоб не устраивать показательные выступления.

— Все, Феликс, разговор окончен.

Лет шесть назад я бы ему врезал. А сейчас просто развернулся и ушел. Раздражение, злость. Сначала перенесли встречу, не предупредив, рассчитывая, что не стану дожидаться, потом крики на совещании, теперь эти разборки. Линдт все еще сидела в кафе. Можно было уйти, но у меня там все же кофе. Улыбка приклеилась не с первого раза, хотя она старательно ее приделывала. Просто усталая женщина, которой сейчас не кофе с "клиентом" пить, а поспать бы.

— Остыл.

— А в моем капучино пробила полночь, и оно превратилось в кофе с молоком.

— Заказать новый?

— Не поможет. Надеюсь ваши разборки с собственником здания не затронут нашу компанию?

— Затронут, ближайшие два года вам точно не придется искать новый офис.

Помог ей выбраться из низкого кресла. Почти проводил, она прошла турникеты, я остался у них.

— И все же, Линдт, чей труп вы запрятали в шкаф?

Она рассмеялась и шагнула в лифт.

Зря шкаф не открыл, теперь не узнаю.

Хорошо, хоть отмылось, во всяком случае пол уже не пугал красной лужей. А вот шкаф… Нельзя уборщицу туда пускать, еще что важное выкинет. А я хоть узнаю, что там под макетом было. Не барыня, сама протру, ведерочко, тряпочка. Каталог еще нужен, надо новый будет запросить. Не нужно, это тоже не нужно, обновление было.

Присела.

Так, а вот это уже интересней, как раз для любителей экопродукции, жуткие естественные цвета, скатерка из конопли, салфеточки окрашенные натуральными красителями, так, надо будет еще и экобумагу запросить, пока волна пошла, и вообще надо отдельную подборку "эко" сделать. Точно, надо не забыть только. А то все это как-то кусками, бессистемно.

Надо записать, чтоб не забыть, а то опять забегаюсь…

Ржание шефа меня уже достало, мог бы сначала помочь, а потом ржать. Нет, он своими безудержными гыгыгы уже всю контору собрал. Подумаешь, планка провернулась, всякое бывает, иногда даже дважды за день. Что ржать-то? Ну, колени на уровне ушей. Сами бы в подобном положении не лучше выглядели. Ден все же помог выбраться.

— Может, ее убрать?

— А давай, мне она все равно не нужна, лучше полку нормальную сделать.

Не так проста планочка оказалась, цеплялась за стенки и не желала вытаскиваться. Победоносное "сделал" сменилось матом. А вот не надо было так резко выпрямляться, Шефчик, по полочке затылочком бить, она дама обидчивая. Денис, потирая ушибленную голову, выбрался из шкафа.

— Его давно пора выкинуть, — пробурчал шеф и расстроил мой обожаемый, вместительный и почти комфортный шкаф окончательно, ничем другим сход лавин каталогов и образцов с верхних полок я обосновать не могу.

Череп и другие части скелета у Дениса крепкие, как и слова, что сыпались из него. И всех коллег в миг выдуло из моего кабинета, даже дверь не прикрыли, смываясь, поэтому мой мстительный смех был слышен и в коридоре.

— Иди домой, от тебя один урон, — продолжал бурчать Ден.

— От меня?

— То клиента выгодного чуть не проворонила, то шкафы ломаешь. Домой, Линдт, домой. А то от конторы ничего не останется. И спать, Лотта, спать. Ты поняла?

— Поняла. А деньги? Их же надо снять и положить.

— Завтра, а то пойдешь с тобой в банк, его еще грабить начнут, пристрелят, а у меня большие планы на жизнь. Домой.

Раз так гонят, надо ехать, Денис даже такси вызвал и проводить до него меня собрался. А может, и хорошо, что Шеф рядом, а то собственник так в лифте взглядом окинул, удивилась, что живой осталась.

— Ему-то что успела сделать? — поинтересовался Ден, когда Феликс скрылся с горизонта.

— Вообще не трогала. У него какие-то разборки с Грековым, я просто рядом стояла.

— Отдохни, поняла меня? У нас с тобой еще много дел, и мне не нужно, чтоб ты свалилась.

Шеф захлопнул дверцу. Поехала домой, не так я и устала, бывало и хуже.

Выбираться из машины жуть как не хотелось, но водитель настаивал, тряс, будил и всячески возмущался, никакого сервиса, нет бы покатать по городу уставшую женщину, дать поспать хотя бы пару часиков, поездку все равно шеф оплачивает. Вылезла, лифт, как всегда, не работал, дотащилась до квартиры с перерывами на позевать.

Любимая пижамка, теплые носочки, чашка горячего шоколада, впереди теплая постелька, почти двенадцать часов сна. И дурацкая мысль — чей бы труп спрятать в шкафу?

Все неправильно, он должен был добиваться долго, удивлять, а я должна была быть вся такая неприступная. Охотник слишком легко получил добычу.

— Натка, о чем думаешь? — Макс сел рядом.

— О том, что все неправильно.

— И тебя это напрягает?

— Нет, — расхохоталась, закутавшись в простыню, села рядом.

— Это наш завтрак, сейчас накрою, а ты пока оденься, или опять не позавтракаем, — поцеловал меня в нос и пошел в крошечную кухоньку.

Умирающий заштатный городишко, сонный, ленивый, старый. Сюда занесло моего шефа в гости к друзьям, меня для подмоги прихватил. Несколько часов в день проводила с ним, неприспособленный, в век продвинутых технологий, которые он сам часто и создавал, совершенно не умел пользоваться гаджетами, они его интересовали только в разобранном виде. Немного рассеянный, но очень добрый человек, хоть и с кучей тараканов в голове, с которыми за восемь лет мы практически сдружились.

Свободное время проводила в маленькой квартирке, что сдала суровая женщина. Гулять здесь особо негде — пустыня, шоссе и проезжающие мимо большегрузы, вид надоел через пару часов.

Максим, вот уж не думала, что втрескаюсь в Лотткиного ухажера.

С моего дня рождения мы практически не расставались, даже со встречи с подругами сбежала раньше, чтоб побыть с ним. И как же мне не хотелось ехать в эту командировку, да и в любую другую, вдруг я разлюбила свои обожаемые путешествия. Ведь его рядом не будет. Так хотелось быть с ним рядом как можно дольше, пока все не закончилось, пока не исчезло это волшебство.

Макс прилетел и нашел меня в этой глуши. Прикатил на оранжевом Додге Асрен с черными полосами. Мы с упоением доказывали, что штампики в паспорте с пропиской и есть подтверждение брака в нашем "дремучем" отечестве, ведь хозяйка не допускает распущенности под своей крышей. Он даже кольца где-то раздобыл, пластмассовые, правда, но подслеповатая квартирная хозяйка этого не разглядела.

В такую рань работало только придорожное кафе, куда Макс и сходил за нашим завтраком, панкейки, пышные, политые кленовым сиропом и медом. Он опять приготовит кофе и смешает его с большим количеством молока, как мне нравится, будет смешить, целовать и любить.

Не думать о том, что все это неправильно, что через пару дней он уедет и что любой сказке приходит конец.

Наслаждаться, просто быть здесь и сейчас, с ним. В нашем маленьком "медовом" месяце, пусть без свадьбы и с пластмассовыми кольцами, но только в нашем.

Чтоб не возиться с юбилеем компании Павлина, согласилась забрать себе все выезды на три ближайших месяца. А почему бы к морю не съездить да за счет заказчика. Ну, подумаешь, ливень проливной три дня, так на четвертый солнце шпарило, все высохло и провели свадьбу как надо, джунгли почти не пострадали, да и гости местами только москитами были покусаны, обширными местами. Желающих же экзотики ничем не переубедишь. Но следы от укусов — это не мой вопрос, я их предупреждала в письменном виде. Фотографу работы много предстоит, ну он же за это деньги получил. Впервые за месяц побуду дома недельку, уже по своей квартире соскучилась, по кровати теплой, по чашке чая в руках и книжке под боком. Мысль о заслуженном безделье грела лучше пуховика. Домой, домой, домой…