Вскоре мы добрались до большого здания похожего на храм, оно возвышалось над склоном, внизу был город, а поодаль за ним виднелся оазис. Существа здешние были весьма страной наружности. Мы подошли к храму и человек, что вёл меня, поклонился и почтительным тоном сказал что-то невнятное, чего разобрать я, к сожалению, не мог, стражу. Тот взаимно выразил почтение, склонился к самой земле и, вернувшись к прямой стойке, выгнулся в обратную сторону. Картина была немного забавная, и я был вынужден с усилием сдержать смешок, подходивший к горлу.
Неожиданно ощутив присутствие посторонних, я обернулся – к нам подошли два существа, их головы были не покрыты, на них не было лиц, а тело от шеи до пят скрывалось тканями. На вид они мало чем отличались от стража, одежды, колыхались на ветру, верхняя накидка длинной до пояса покачивалась совсем незначительно, нижняя же видимо состоявшая из нескольких слоёв и длиной такая, что не позволяла разглядеть даже обуви, развевалась активнее и лаконично шла крупными волнами.
Гости, кажется, попытались вскинуть руки, но полотна не давали им этого в полной мере и прятали конечности под собой. Обернувшись вокруг себя тот, что стоял ближе ко мне на секунду замер и, нырнув мне под руку, оказался позади меня. Он словно шепча что-то придвинулся к лицу стражника своим, как кот покружил вокруг и вернулся на исходное место, второй в это время вырисовывал на песке причудливый рисунок. После всего действа, оба существа изменились в цвете и прошли в мраморные широкие двери с шумными, сливающимися в унисон речами, на неведомом мне языке.
Не то что бы всё прочее, что довелось мне узреть прежде не вызывало вопросов, но сейчас я осмелел и обернулся на человека в белом.
– Извини, но кто были эти существа? Куда мы всё-таки идём?
– Как грубо парень, я тебя не узнаю. Называть людей существами… совсем на тебя не похоже. Ай-яй-яй! А кто они, я не знаю, прохожие какие-то. Куда идём – сам узнаешь…
– Разве же это люди? Они не похожи на людей – возмутился я.
– Хах! Почему же? Разве лишь, если ты не видишь их как людей – он наиграно задумчиво приложил палец к подбородку.
– Я не вижу. У них нет лиц, как они говорят если у них нет рта? Да и что они только что делали?
– Ты задаёшь слишком много вопросов для того, кто родом из сих земель, но так и быть в твоём положении простительно – Мой проводник, улыбаясь, пожал плечами – Они – люди, просто ты этого не видишь. Я, например, вижу ясно, а ещё я понимаю, что они говорят. И их действия лишь пропуск в это здание. А поклон стражника нам – приветствие в город.
Непонимающий, я стоял на пару ступеней ниже спутника, а тот. не допуская и взгляда в мою сторону, непринуждённо изображал руками птиц, взмывающих в небеса, складывал какие-то шиноби-печати, плёл узоры из пальцев и пританцовывал.
Кажется, диалог он вёл не только со мной, но и продолжал о чём-то толковать с существом напротив.
– Мы должны взять воды и еды, пойдём сначала к оазису – прервался парень, спустя время – И ещё, пока вспомнил, солнце моё, поведаешь, что приснилось тебе?
Товарищ с этим вопросом развернулся и, потянув за конец ленты, увёл меня за собой, к широким улицам города.
Стены строений не выражали никаких излишеств, гладкие и однотонные, цвета охры, они сливались с пейзажем пустыни, и вписывались так органично, будто были здесь от начала существования мира. Этих личностей, что я всё ещё не осмеливался называть людьми, мы встречали время от времени и они не оборачивались на нас, словно не замечали самого нашего присутствия. Парень в белом молчал и тишину нарушали лишь изредка слышимые песни и как прежде голоса были мягкими, такими естественными, каким является шелест летней листвы в лесу или шуршание песка в этой огромной пустыне.
– Снилось, да? – начал я и право не мог найти, что сказать – не знаю.
– Видишь ли, в прошлом, когда ты пришёл к… царю у вас случился конфликт и после, его гнев обрушился и низвергнул тебя сюда в одиночное скитание. Он же проклял тебя на мучительные сны. Я должен провести тебя к нему и излечить от проклятия.
– Знаешь я так и не…
– Вспомнил, кто ты такой. – закончил спутник за меня – Я не могу тебе сказать. Если ты не помнишь, то значит так и должно быть. Прости. Но я могу помочь тебе вспомнить.
Он остановился по среди дороги и наклонился, так близко, что навис надомной. Дыхание его тёплое, сбивало меня с мыслей. «Повязка такая плотная, я даже вблизи не вижу её текстуры, словно провал в пространстве» – подумалось мне. В свете звёзд белые, точно седые, волосы переливались серебром, и, словно покрытые инеем, края его воротника были украшены кружевом из серебряной нити.
– Не подходи так близко – бросил я ему, отталкивая прочь от себя.
– Не бойся они не подумают о нас плохо – Проводник, как-то напугано осмотрел себя с ног до головы и выпустил ленту.
– Мне что нельзя было прикасаться? Рассыплешься? – судя по его поведению, именно так он и думал.
– Ну теперь знаю, что можно.
– Слушай, а ты тоже слышишь голоса? – перебил его я, когда вновь раздалась песня в ушах. Она сладковатая, как мёд обволакивала уши, а, кажется, открой рот и она, проникнув в него, растает на языке.
– Да, это – их голоса. – друг указал на существ на обратной стороне улицы.
– Но у них же нет ртов. – с непониманием выпустив слова, я уставился на прохожих.
– Я уже сказал тебе они есть, просто ты их не видишь.
– Хорошо, а что они говорят?
– Даже язык родной забыл… Забавно – он усмехнулся.
– То есть когда-то знал?
– Было дело… ты поймёшь, потом.
Слово «потом» уже поднялось в топ 3 моих ненавистных слов, и встало ровно между «узнаешь» и «Рей». Правда причина, почему мне так не нравилось второе слово скрывалась в самой глубине моего мозга, так далеко, что я не мог и предположить какова она.
Мы завернули за угол очередного строения, вдалеке я увидел пальмы и зеркальное блюдце на земле.
– Почему потом? Я согласен, что ты не говоришь о себе, но… но хотя бы про язык ты можешь мне сказать…
– Хорошо – Он остановился и одёрнул меня за рукав. И сейчас с расстояния метра ловил со мной зрительный контакт сквозь черноту повязки. Мне почудилось, что он наслаждался шансом смотреть на моё лицо, помедлив пару мгновений, он немного болезненно прервал своё занятие и, зачесав волосы назад рукавом сказал:
– Родившись здесь из песка и воды, ты не знал ничего о мире, в котором живёшь, всё как сейчас. Как и все, кто рождаются здесь. Но небо заговорило с тобой и выпустило в лес великанов. Потом ты мог возвращаться сюда иногда и тогда уже проблем для тебя не было, и люди получили лица, и звёзды стали ближе, пусть некоторые голоса пустыни твой разум так и не смог разобрать, но было достаточно, чтобы вести беседы с каждым разумным из здешних обитателей.
– Не говори, пожалуйста, так высокопарно, это странно. И почему сейчас не могу?
– Никто не знает всех секретов, что скрывают эти земли, да и твоё падение… – он задумался – а может в каком-то смысле это вознесением можно назвать… Я лишь знаю, что и я ничего не знаю. В бескрайней пустыне, говорят, во время песчаной бури, когда песок падает с неба подобно дождю, можно встретить божественных ангелов с огненными мечами. А ещё, порой, в одинокой долине появляются голоса, которые никто не звал. Они поют, даже когда нет совсем никого за несколько километров вокруг. И поют прямо над твоим ухом.
– Мило – сказал я в полном замешательстве, даже не зная, что именно я хочу спросить дальше у этого загадочного парня. На что он только продолжил:
– Сейчас мы идём на границу с лесом великанов, это единственное место, куда мы можем отправиться.
– Далеко идти?
– Дня 4. Да, долго, но иначе никак. Даже если доберёмся раньше, пока тебе не будет 4 дня от роду, тебя не пропустят. Так что наслаждайся путешествием.
Мы уже подошли к воде, и проводник достал две большие фляги из сумки, висевшей через плечо, и зачерпнул в каждую из них воду. После чего мы отправились в дальше.
