Мне вообще повезло с подружкой. Во всех отношениях, в том числе в и в этом. Если она покупает бельё по своему размеру и оно эластичное, то когда на меня налезает, то растягивается до отказа и прозрачнеет. Можно не проверять. Я так и сказала ей, чтобы брала, что глянется, и для меня тоже.

     И вот эти трусы на мне здорово растянувшиеся, особенно на ягодицах. "Кошачья шёрстка" причудливо комбинирует с цветом кожи. Спереди растяг послабее, но "киска" не проглядывала, а лишь угадывалась по сгущению темноты. При небольшой фантазии мужской глаз может "разглядеть" и вагину с её ходом в чарующую темноту. Но это всего лишь иллюзия, типа теста Роршаха с чернильными пятнами.

     Вот сейчас и протестируем страдальца.

     Подошла к Лёшке и сняла с него повязку, глаза замигали на свету. Держалась ласково-ласково, как мамочка с ребёнком.

     - Я бы тебя расстегнула, но, понимаешь, - уговор. Отожмись пару раз, придётся ведь всё равно, а дальше - хуже. Давай, отдохни, а я постараюсь в тебя силы влить, чтобы ты смог это сделать. Зри!

     И стала покачивать бёдрами и извиваться, словно заправская стриптизёрша. Прямо перед его носом "кошачьей" своей натурой блистала. Если б только вы меня видели!

     Но зритель попался неблагодарный.

     - Пусти, ну, правда. Еле терплю, - сипел он.

     - Лёша, дорогой. Я для тебя на всё готова, но пойми: над нами уговор. А это - святое. Мы, парни и девчата, должны крепко держаться уговоров, иначе не знаю, что будет. Беспредел какой-то. Вот пригласишь ты меня к себе, а я засомневаюсь, не задумал ли чего. Ты даёшь слово, что тащить в постель не будешь, и тогда я смело иду. Или, скажем, мы уговариваемся, что я выпью таблетку. Ну, чтобы всё без последствий обошлось. Я держу слово, и мы беспечно развлекаемся, по всему дивану и Кама-Сутре. Понял?

     - Му-у, - донёсся какой-то нечленораздельный звук.

     - Не мурзись, милый. Ну, расстегну я тебя без отжима. А потом как-нибудь, когда дело дойдёт до тех самых таблеток, ты подумаешь: тогда уговор нарушила, и сейчас ей это запросто. Эх, и залечу же я с ней! И ничего у нас с тобой не выйдет. Нет, честность, - лучшая политика. Согласен?

     Я старалась говорить мягко и убедительно, как та садистка с моей лопающейся Евой. Но ценил ли это собеседник? Эгоист, все думы его о своём.

     - Да ты что, писсингистка, что ли? - только сейчас догадался он.

     - Она самая. И ты сейчас у меня станешь... писсингистиком. - Ласково так я пропела последнее слово.

     Лёшка чуть было не захохотал, но сразу же отступился. Забавно было наблюдать, как "пар уходит в шипение".

     - Да какой у вас, баб, к чёрту, писсинг! От пузыря до устья вершок с кожей. Только и знай, что зажимайся изо всей силы, никакой тебе техники, никакой тактики. И ещё меня учить!

     Я обиделась.

     - Между прочим, мы, девушки, и ворочаемся, и пальцем зажимаем, и извиваемся и так, и сяк.

     - Ну, что вы, то и мы делать можем. Но у нас "шланг" подлиннее, и намного. Не можешь ты знать, как гоняют по нему жижу. Так вот, порой, расслабишься и чуешь, как от пузыря до самого кончика моча крадётся, вот-вот наружу, тут ты - стоп! - и изо всех сил её назад. Воротил, загнал обратно в пузырь, и радуйся. Жди следующей атаки. Вот это писсинг! Слушь, может, отпустишь меня сейчас, а как-нить соберёмся, я надену прозрачные плавки мешочком, напьюсь и покажу тебе танец живота? К нему морально готовиться надо, а вот так, с бухты-барахты, это непрофессионально, любительство какое-то. Садизм даже. О-ох!

     Он, наверное, до последнего не хотел признаваться, что писсингует. Не доспались мы с ним до такого уровня откровенности. К профи требования иные. Но уязвляло то, что профи заставляют заниматься своим делом в любительских условиях - так легкоатлету западло бежать в домашних тапочках. Тут уж взвоешь.

     Лёшка сжался, поморщился и продолжал соблазнять:

     - Положишь ты мне пальцы на... плавки, прижмёшь там и почуешь: как пульсирует моча в стволе. Отпущу - она на выход и вот-вот прорвётся, напрягусь - она обратно. Я так раз двадцать могу качнуть, прежде чем из меня с размаху вылетит. А то и до полного мешочка состязаемся. Давай, а!

     - Ну хорошо, уговорил. Пощупаю я твою "мочевую мускулу". Только ты уж не шулеруй, не подменяй мочу кровью!

     - Это мы отдельно провернём. Французский с нижегородским я не мешаю.

     - Тоже уговорил. Но сейчас "разоружаться" не будем, очень уж случай хороший.

     - Но ты пойми, все парни писсингом только в плавках занимаются, нечестно без них заставлять. - Тяжёлый вздох, судорожное движение. - Да если б я сейчас был в них, фиг с два ты бы заметила чего! Ну, ворохнулось бы чуток внизу - ты бы на сексапильность свою приняла, верно? А я бы при случае забежал в туалет - и всё, снова готов надолго.

     - Чем же нечестно? - спрашиваю ехидно. - Я же не заставляю тебя соревноваться с парнями в плавках. Не они рядом, а я. А мы, девушки, анатомически так устроены, что никакие, самые тугие трусы не помогут нам сдерживать напор мочи. Только свои усилия, своё умение и воля. Ты же только что об этом говорил.

     - Но ты-то не пила столько!

     - Не пила. Но я не предлагаю тебе тягаться, кто кого перетерпит-перессыт. Речь о другом - тебе не хуже, чем девушке, наоборот, приёмы какие-то знаешь, тактику.

     - Но я же не готовился! И потом, в джинсах - это не дело. Не могу маневрировать животом. Ты хоть чего-нибудь сечёшь в писсинге или с кондачка? Маневр животом в его тактике самое главное дело. Дай пузырю вырасти, отодвинь препоны. Разожмись, а не сжимайся! Зажаться-то и дурак может. Давай уж без джинсов, а?

     Хитрит, небось. Только сними - брызнет. Джинсы-то можно и без трусов потом надеть. Даю понять, что вижу насквозь.

     - Тебе, может, и семейники снять, за плавочками в магазин сбегать? Нет уж, в профессиональном писсинге ты себе животиком играй, а в бытовом - джинсы гарантируют усердие. В чём домой-то пойдёшь? Нет уж, терпи до последнего.

     - М-м-м! Ну пожа-а-лу-уйста! - Его передёрнуло, помешало найти слова.

     Тон жалкий, но отступаться не буду. Помотала головой.

     - Ну, раз ты, оказывается, профессионал, проверим. Мобилизуй всё, что умеешь.

     - Блин, все приёмы из готовы вон. Уф! Не могу, правда. Пусти, будь человеком.

     Он скрестил ноги и задержал дыхание. Потом медленно разжал.

     - Давай я тебе помогу остаться честным.

     Я схватила его за лодыжки и дёрнула назад. Он еле успел встать на руки, а то и они вошли бы в "гипотенузу".