Не успела удивиться - что это, куда? - как меня изнутри будто кислотой жигануло.

     Как вам, "небитым", описать то, что почуяла? Будто в меня, моё тело нежное, снизу вверх, из надутого живота, вдвинули два горячих стержня. Причём медленно те пошли, со вкусом. Что-то пошло-поехало снизу вверх, вязкое, ближе к спине, потом чую - это "что-то" как кислота и всё по дороге жжёт неимоверно! Никогда раньше и близко такой муки не было. Я быстро расслабилась, но не тут-то было! Меня продолжало жечь, калить, дыхание перехватило. Боль адская, плюс страх дикий: враг ведь к моей сердцевинке подбирается, сама его толкаю в себя недуром, погубит ведь нахрен! Выжжет всё внутри, самые-то нежные места в первую голову, а там у меня матка и придатки. Главное - не остановить, будто серную кислоту незримым шприцем в тебя вогнали и гонят.

     С вами бывало так: глотаешь, задумавшись, чай, а он не успел остыть. Падает огненный шар по пищеводу, всё на пути обжигая. Пару раз со мной такое было. Я сразу нырк вперёд, низко наклоняюсь и в ладошку - харк, буль! И дышу, дышу, ртом воздух глотаю, гоню в себя - охладить. Еле-еле в себя придёшь, потом и на остывший чай косишься.

     А сейчас всё это внутри и с двойной болью. Не отрыгнёшь, блин, не выплюнешь. Сердце вмиг похолодело, дыхание спёрло.

     И вот когда подлилась "кислота" к моему сердечку - чёрным меня заволокло, будто пороховым дымом сражений. Отрубилась. Остатки мыслей были: сама виновата.

     Уже потом поняла, что это моча в почки вернулась. Неописуемо! Нет, девочки, правильно, что так мы устроены, что не выдерживаем, описываемся, одежду мочим. Лучше десять раз позор на людях, чем так почки пронзать. Меньшее зло, верно говорю.

     Как я очнулась?

     Тоже трудно описать. Но раз решила заняться писательством, надо соответствовать. Подобрала сравнение. Будто я - Иванушка из сказки, лежу на подносе... нет, воткнула в меня Баба-Яга два раскалённых вертела и в печку ещё вдвинула. От вертелов этих по всему телу жар великий пошёл, и изжарилась я мигом.

     И вот возвращается ко мне сознание, будто лопату со мной из печки вынимают. Пора жаркое охлаждать. Тело какое-то обугленное, не моё, будто поджарилась там и прокоптилась. И сама на себя сверху безучастно так смотрю. Мир вокруг меня какой-то мрачный, померкший. Боли в обычном смысле нет, нет и мыслей, один не выражаемый словами страх. Я ведь - еда! Сейчас меня сервируют, разрежут на кусочки и сожрут.

     И что самое главное, что потом уже осознала: не видно путей к нормальному состоянию. И понятно: жареная утка никогда уж не оживеет.

     Взгляд мёртвый, остекленевший.

     Из-за взгляда-то этот гад и засуетился. Нажал мне на живот, чтобы, видно, проверить, жива ли. Так была бы боль адская и взрыв, а тогда... Будто я пластилиновая кукла, нажми в одном месте, переползёт пластилин в другое. Не поверите, но это так. Нажатие почуяла, как под пальцем тело прогнулось, и всё.

     Тогда он с меня всё снял, со страхом таким хлопотливым. Как к мёртвой прикасался. А у меня и стыда не прощущалось. Будто с сосиски оболочку сдирают. И ушёл, мерзавец. Наверно, думать, как труп вывозить.

     А я лежу и не пойму, в сознании или нет. Чувство времени исчезло насовсем. Если бы не так, здорово бы так хоть сколько-то прожить. Нет, правильно говорят - лови момент, потом не повторится. Или ты сама не решишься его повторить.

     Время вернулось, когда что-то начало происходить. Я начала раздваиваться, делиться, будто клетка. Появилась боль, чем-то напоминающая прорезывание зубов. Или примерно как при запоре тебе кишку царапает. Только сейчас она терзала всё моё тело, неуловимо тонко намекая, что она - благодетельная, что всё образуется. Намёки были не так уж и нудны, выбора действий у меня не было, потому что действовать я никак не могла, лишь лежала и страдала. Даже извлекать сладостность из страданий не могла - мысли в голове вообще не двигались.

     Долго ли, коротко ли, но вокруг меня будто просветлело/светлеть начало. Оказалось, что моё Я находится в той части раздвоившегося тела, которая живая. Неживое по капельке вышло и вдруг в нос ворвался ужасный запах, а тело снизу почуяло тёплое мокроту. Я, оказывается, лежу в луже розовой (бр-р!) мочи в нечуянной раньше вонью. Слабость страшная, ломота внизу живота - ещё страшнее. Нов сё кончилось, я снова сама своя, и в истерзанной душе запели птицы.

     Ну, чем я обтиралась, в чём домой добиралась, как Ева за мной ухаживала, когда я почками маялась и уретру залечивала, - это вам неинтересно будет. Главное, что вышла я из того безвыходного состояния и сравнительно легко ещё отделалась.

     И знаете, нанесла я на карту своих чувств полуостров боли и архипелаг неясного наслаждения. Карту эту я давно рисую, с детских лет ещё, как что-о испытаю очень хорошее или очень плохое, так сразу за карандаш и думать, как это на бумаге выразить. Взглянешь - сразу видно, где наслаждение искать и как от боли убежать. Знаю, как тело на то да сё отреагирует, избегать того-сего любой ценой или же навстречу идти и кайф ловить.

     Только не путайте это с картой эрогенных зон. На той просто тело нарисовано и разными цветами раскрашено. Тоже полезная штука. Дала парню, и пусть готовится, а не тыкается, будто в первый раз. Тошнотно прямо становится, когда каждый новый слепо тыкается. Хоть не меняй парней! А с картой - милое дело...

     И вот что я ещё за собой заметила. Когда выздоравливала я и боль постепенно уходила из живота, там всё как-то... ну, задубело, что ли. И теперь в мочевой пузырь входит много больше, чем до того, чуть не до литра. Причём он не болит, только чувство даёт, что там всё наливается, ну, небольшой дискомфорт. Даже когда выпячивается, из-под пояса выглядывает, нависает даже - нет того терпежа, что раньше. Ну, как вот в рот воды наберу и её там чую - так почти что и в животе.

     Зато когда хоть на кубик превышу лимит - боль нападает резко, железной прямо рукой расслабляет живот. Сдерживаться, зажиматься бесполезно, даже рукой затыкаться. Всё просто выливается из тебя, как из наклонённого кувшина, ты только стоишь дура дурой и наблюдаешь.

     Хорошо, что я узнала об этом, тренируясь дома, а не опозорилась на людях. Правильно всё-таки решила проверить свой пузырёк после выздоровления. Ходовые, так сказать, испытания после капитального ремонта. Открылись кингстоны, и всё вылилось. Заодно я объём измерила - за литр ушёл.

     Вы не думайте, пробовала я эту силу пересилить. Не раз пробовала. Разным себя стращала, загадывала: не будет в жизни счастья, если опять прольюсь, не полюбит никто писсушку вечно мокрую и вонючую, наконец, что умру сей же секунд от стыда. Гипнотизировала себя прямо. Ноль проку!

     Попросила Еву: выругай меня последними словами, коли струю не остановлю. Ну, она рада бы, да матерщина у неё звучит, как иностранные слова с непонятным значением. Старалась подружка истово, да не получилось. Я только захихикала и тем дело ускорила.

     Тогда попросила её меня выпороть, иголкой кольнуть и кое-как ещё тело проэкзекутировать, если не выдержу. Она порет, а из меня льётся, и смех наружу рвётся.