Иолай. Странная мысль. Почему она никогда не приходила в мою голову? Коровы Гериона тоже не подвиг?
Старуха. Конечно. Ты начинаешь умнеть, Иолай.
Иолай. Банальная кража чужого скота?!
Старуха. С убийством хозяина и пастуха его, великана Эвритиона…
Иолай (с иронией). И двуглавой собачонки Орфо.
Старуха. Ну пёс-то, пожалуй, был огромный и свирепый, как леопард.
Иолай. Неужели?! А я-то думал, я дворнягу коротконогую плюгавую убил.
Старуха. Вот ещё одна твоя неточность: Орфо убил ты, а (указывает на свитки) написано, что Геракл.
Иолай. Это мелочь. Не стоит так уж серьёзно к этому относиться. А может быть, я убил и Гериона?
Старуха (улыбнулась). Нет. Ты был слишком слаб для этого. Да и не сын ты вседержителя. Куда тебе сравниваться с таким великаном, как Герион! Три туловища, шесть ног, шесть рук, три головы. В бою он бросал сразу три копья, его тело защищали три щита со всех сторон.
Иолай. Спасибо, что описала мне его, а то я его не видел. Геракл убил его прямо на моих глазах, точно попадая ядовитыми стрелами в правый глаз, в каждую голову.
Старуха. Короче говоря, коров вы украли и с помощью золотого челна Гелиоса, на котором вы и прибыли на остров Эрифейи, перевезли их на большую землю.
Иолай. Нужно было перегнать коров в Микены через весь материк, через Пиренейские горы, Галлию и Италию.
Старуха. В Италии, около города Региума, одна корова отбилась, переплыла пролив и оказалась на Сицилии. Царь Эрикс взял корову в своё стадо.
Иолай. Бог Гефест остался сторожить стадо, а Геракл отправился искать корову…
Старуха. Прямо на твоих глазах Геракл задушил Эрикса… и вернул корову в стадо.
Иолай. На берегах Ионийского моря богиня Гера наслала бешенство на всё стадо.
Старуха (не выдержав, весело). Вот веселье-то началось! Матёрые греческие герои бегают по скользким коровьим лепёшкам от неповоротливых бурёнок.
Иолай (подозрительно). Ты так говоришь, будто сама там была, старуха.
Старуха. Нет, что ты, Иолай! Но, как ты уже заметил, у меня буйная, богатая, необузданная фантазия. Мне этого достаточно. Я слышала, вы переловили всех коров. Но всё же странный размен: царь Эрикс, сын Посейдона и корова…
Иолай. Поединок есть поединок.
Старуха. Молчу, молчу… Почему ты не сказал «честный поединок», Иолай?!
Старуха улыбается.
Иолай. Не цепляйся к словам, старуха. (Смотрит в глаза старухи.) Ну, хорошо! Честный поединок есть честный поединок. Всех коров Эврисфей принёс в жертву богине Гере.
Старуха (весело). Было дело!
Иолай. Пса Кербера, страшного трёхглавого стража царства мёртвых, Гераклу, если следовать твоей логике, привёл за ошейник сам Аид?
Старуха (вскрикнула, визжит, как девчонка). Ты знал! Ответь, ты знал?!
Иолай (изумлён). Что, правда?
Старуха (лихо). Не разочаровывай меня, Иолай. Будь сыном своего отца.
Иолай (сел и как-то сжался). Неужели это правда?
Старуха. Всё было по-родственному, по-простому. Попробовал бы ты сходить туда (указывает в пол) на ловлю псов. Был бы у тебя шанс, смертный? А… то-то… Это же любому дураку ясно… Ответ лежит на поверхности… Геракл был племянником бога Аида, который был родным братом отца его. Ты вона с внучатым племянником возишься (кивает на Аристомаха) на закате лет… А тут сын брата… Понимать надо.
Иолай. Яблоки тоже?
Старуха. Яблоки Гесперид? Двенадцатый подвиг? Всё точно так, как у тебя. Нападение Геракла на морского вещего старца Нерея.
Иолай. Это при мне было…
Старуха. Страшный поединок Геракла с великаном Антеем, сыном богини земли Геи.
Иолай. Геракл задушил его, держа над собой в воздухе, так как, касаясь земли, матери своей, Антей обретал новые силы.
Старуха. Точно.
Иолай. Далее Египет. Там Геракл спас мне жизнь, лишив жизни местного царя Бусириса, сына Посейдона и дочери Эпафа Лисианассы.
Старуха. А ты прямо у жертвенника убил сына Буси- риса Амфидаманта.
Иолай. Я был им ранен и вынужден был отправиться домой.
Старуха. Дальше всё было по написанному. Геракл держал небесный свод за гиганта Атласа, пока тот ходил за яблоками. Афина помогала брату держать небо.
Иолай. А кто предложил сделать подушку? Кто обманул Атласа и снова взвалил ему на плечи небеса? Афина?
Старуха. С тобой становится неинтересно! Афина, Афина… Кто ж ещё?.. Помогла несмекалистому брату.
Большая пауза.
Иолай. Мы пропустили стимфалийских птиц, старуха!
Старуха. Так ты там был, Иолай. Сам всё знаешь. Амфитрион, твой отец Ификл и парочка славных парней, имена которых знает сейчас вся Греция, стояли на вершине холма, укрыв тебя и Геракла панцирем из своих щитов.
Иолай (машет руками, как будто бьёт в барабан). Я бью в медные тимпаны, а Геракл потихоньку раздвигает щиты и точно бьёт птицу стрелами, как на утиной охоте. А сверху на нас льётся дождь: сотни острых медных игл.
Старуха. Перья стимфалийских птиц.
Иолай. А в ушах – звон, звон, звон! (Вдруг.) Я узнал тебя, Гера! (Встал.) Ты ведь Гера? Только верховная богиня Олимпа может знать всё до мелочей. (Затемнение.)
Блеск молний, раскаты грома. Старуха стоит спиной к зрителю, снимает маску, бросает её к ногам Иолая. Как перчатки, снимает огромные когтистые кисти рук, под коими прятались изящные пальчики. Старуха сбрасывает с себя лохмотья. Перед нами богиня Гера в пурпурном наряде, богато расшитом золотом. Она прекрасна, как только может быть прекрасна женщина. Одежда её достаточно открыта для того, чтобы подчеркнуть все прелести её фигуры.
Примечание для постановщика. С этого момента роль Геры может играть другая актриса, не будет проблем с гримом, и трудности работать в маске отпадут. Актрису в возрасте незаметно заменяет прелестная женщина лет тридцати.
Часть вторая
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Гера. Да, ты угадал, Иолай. Я – дочь Кроноса и Реи, я – верховная олимпийская богиня, охранительница женщин и госпожа, покровительница городов и героев, сестра и супруга Зевса. Я – Гера!
Иолай. Зачем ты пришла ко мне, царица и мать богов и богинь?!
Гера (улыбнулась). А ты не меняешься с годами, Ио- лай! Ты, как и прежде, безрассудно смел. Я пришла сказать тебе, что ты можешь продолжать диктовать свои воспоминания и обманывать простодушных смертных. Но помни… Помни, что пока кумиром у людей будет Геракл-убийца, пока люди не перестанут возвышать над собой вожаков- убийц и властолюбивых себялюбцев, до тех пор не быть миру на земле этой. И единственной дорогой к славе, власти и деньгам будет убийство, будут двенадцать подвигов Геракла.
Иолай. Всё не так, поверь! Я хочу как лучше. Я хочу, чтобы люди восхищались смелостью, отвагой и силой духа Геракла. Чтобы они стремились стать лучше, стать такими, как он: сильными, смелыми, отважными. И наградой за это им будет бессмертие, слава и память человечества. И мне кажется, что я чуточку к этому приблизился. Я бы не помогал ему, если бы думал иначе… не тратил бы жизнь на это… о божественная! Поверь мне!.. Моя жизнь – это он. Его подвиги. Его слава. Я верил ему. я жил им!.. Если бы я на мгновение усомнился в его правоте, то тут же ушёл бы! Тут же! След в след идти за ним, самоотверженно, до остервенения, до изнеможения, сражаться плечом к плечу с ним, рвать жилы… (Пауза.) След в след! Безгранично верить ему… быть, как он… делать, как он, жить, как он, любить то, что любит он, ненавидеть то, что он ненавидит, одеваться, как он… Даже завязки без воланов, а грубая шкура и голый зад! (Завёлся.) Жрать, как он… Хотя мне никогда не нравились его манеры за столом. (Кричит.) Проклятье! Что со мной?!
Гера. Ты всегда питался остатками с его стола… Его кони… Его жена!.. Сам, что ли, не мог найти себе бабу по вкусу?! Взял пользованную, перезрелую, с червоточинкой.
