Я долго готовил этот сборник. Первый рассказ для него был написан ещё в две тысячи семнадцатом году. Закончились «Наблюдения за мёртвыми людьми» в марте две тысячи двадцать первого. Здесь следует немного рассказать о составе этой книги, этимологии названия и каждом произведении отдельно.

Прежде всего, это не сборник рассказов. Это сборник малой прозы. Десять рассказов, два стихотворения, три дополнения к моей вселенной, два этюда и один черновик. Здесь – весь я. Над малой прозой работать сложнее, чем над романами, или хотя бы повестями. Туда приходится вкладывать всю душу. Ведь за десятками страниц и глав можно спрятать мелкие огрехи, а уложиться в несколько так, чтобы это было не стыдно читать – нереально трудно. Самое трудное – это, конечно, этюды. Стихи рождаются, как и положено, стихийно, внезапно. Рассказы – плод долгой и кропотливой работы. Сюжеты я брал из ассоциаций. Песни которые я слушал, прогулки с друзьями, исторические события – всё это рождало во мне какие-то идеи, которые я воплощал в малой прозе.

Почему же всё это – «Наблюдения за мёртвыми людьми»? Ну а кого вы можете назвать живым? Юношу, который не хочет взрослеть? Пенсионера, который видит смыслом своей жизни войну с коммунальными службами? А может быть мальчика-призрака с девушкой-самоубийцей? Про бесконечную вереницу сумасшедших, которые в этом сборнике едва ли не в каждом рассказе появляются, я даже не спрашиваю. Все персонажи этой книги – мёртвые внутри люди. Но в данной сюрреалистичной вселенной смерть – это не приговор. Какие-то работы посвящены именно что оживающим мертвецам.

Теперь стоит немного рассказать о каждом произведении в отдельности.

Я не вернусь

Трагичная история, изначально задуманная как свободная визуализация стихов Федерико Гарсиа Лорки и Хуана Рамона Хименеса. В очередной раз благодарю Светлану Сурганову за знакомство с испанской поэзией. Сказка о яблоневой аллее, которая хранит воспоминания, пришла ко мне уже позже.

От шести до одного

Над этим рассказом я работал полтора года. Каждый раз приходилось откладывать работу – не было времени. А вот идея была. Родилась после одной ссоры осенью две тысячи девятнадцатого, когда дождь и холодная улица доминировали над теплом и уютным домом. На улицу с утра выходить не хотелось от слова совсем. И я искал похожие эмоции, не хотелось быть Ильёй Шустровым, хотелось быть кем-то другим в похожей ситуации. И я нашёл на кого перекинуть свою усталость! Воплотилось всё это в рассказ, претендующий даже на некоторую историческую достоверность.

Целую ночь

Самое важное дополнение к вселенной «Белых людей» и «Без меня». На первый взгляд это беспорядочные обрывки разных историй, но поверьте, это важнейшая часть сквозного сюжета.

Смерть её паствы

Персонаж, которого я описываю в данном рассказе – крайне интересная личность, которой место в психиатрической больнице. Раскрыть тему войны через конкретных персонажей – это как раз то, что я мог бы сделать. Чудовища, которых породили те страшные времена, до сих пор вызывают у меня дрожь.

Безнаказанность

Сюрреалистичный рассказ о красивых местах и трёх красивых женщинах. Изначально он должен был называться «Линора» и был скорее мистическим, нежели метафоричным. Однако по итогу случайная мысль перевернула моё восприятие этой истории с ног на голову. Я пытался отразить здесь темы целостности человеческого сознания и стойкости личности. А внезапная концовка намекает на цикличность происходящего.

Дождь. Осень

Этюд из сумасшедшего дома. Текст, который почему-то понравился многим, изначально был просто терапией после сложного дня. Как и многие другие работы из данного сборника, этот этюд я рекомендую читать дважды.

вхд.

Как-то раз я шёл над Яузой в два часа ночи. И меня поразил её цвет. Река была похожа на нефть. В целях предосторожности я взял с собой нож на ночную прогулку. Я остановился на мосту и смотрел на реку. В голове завертелись строчки и вскоре родилось это странное стихотворение.

Раньше было легче

Реализм. В кои-то веки реализм, а не метафоричный сюр. Рассказ я написал на спор. Меня спросили, смогу ли я придумать мало-мальски симпатичную историю из обычного сюжета. Калитка, кстати, существует в реальности. Она на самом деле установлена не самым законным образом и у меня на самом деле есть таблетка для неё.

Забытое лето

А вот за эту историю спасибо сразу нескольким людям. Задумка рассказа появилась у меня летом две тысячи двадцатого, а финал пришёл в марте двадцать первого. Порой человеку может казаться, что его сводят с ума. Главное перетерпеть это и вынести должные уроки. Я, к примеру, понял, что в моей жизни многовато стресса.

Искусство создания мертвецов

На самом деле, рассказ не о политике, а о бескультурии. Я задумывался над проблемой отупления людей через примитивную музыку, поверхностную литературу. И вылилось это всё в такую зарисовку. Должен также отметить, что в моей школе ничего такого даже близко не было. Все совпадения, если вы их и найдёте, случайны.

Птица

Мне всегда было жалко птиц, которых я находил у себя на даче мёртвыми. И в две тысячи восемнадцатом году завёл традицию – хоронить их с почётом в углу участка, за старым сараем. Начал писать рассказ – и забросил. Позднее та зарисовка вылилась в неплохой этюд-притчу.

Noche de Paskva

Это была красивая и звёздная ночь. Пасхальная ночь двадцатого года, когда я вышел на веранду дома (пандемию я переживал за городом) и любовался звёздами, помогла родиться этому стихотворению, полному символов и астрономических метафор.

Огоньки

Маленький рассказ ужасов. Самый старый из всех. Я написал его в две тысячи семнадцатом году как дополнение к написанной в те же времена книге «Земли Звезды». Не думаю, что им можно напугать кого-то, но он однозначно заслужил себе место в сборнике.

Сны Захара

Когда-то из этого наброска вылилась целая книга. «Белые люди» писались мною в разброс. Когда я основательно взялся за этот роман, то начал с середины. Тогда ещё я даже не придумал имя персонажу Аглицкой. Про Наринэ-Иванну и Данте даже говорить не стоит. Отмечу также, что данный рассказ не стоит считать каноничным – это просто черновик и история Захара останется открытой навсегда.

Белые волки

Ещё одно дополнение к уже изданным книгам. Маленькая предыстория Кирилла Схимника.

Слесарев переулок

Опять помог случай – рассказ вылился из случайного наброска, который я сделал ранним мартовским утром две тысячи девятнадцатого года, когда отнёс одной замечательной девушке арэшки с утра пораньше. Я подумал тогда, что будь я в неё влюблён, это было бы весьма романтично. И в последствии развил тему до рассказа.

Август не знает тоски

К концу сборника рассказы стали совсем уже личными. Эту историю я придумал зимой две тысячи восемнадцатого. Мне было холодно. А ещё одно дополнение к «Землям Звезды» в тот момент было единственным, на что у меня хватило сил – «Без меня» я тогда даже не задумывал, а других граней вселенной просто-напросто не имел.

Миллион маленьких кусочков

Мне было одиноко.

Пока они веселились в гостиной, я наблюдал за звёздами, облокотившись на мраморные перила мансарды. Мне было тоскливо, прохладный майский ветер шевелил хрупкие ветви яблонь в саду. Всеобщий дух веселья никак не желал меня затронуть. Д. как всегда была обрадована внезапным суаре, и каждый присутствовавший был удостоен какого-либо комплимента с её стороны. По словам Д., господин Нижегородский сегодня был необычайно привлекателен, Анастасия выбрала на редкость удачные тени, утончённо подчёркивающие красоту платья, а мадемуазель Валери с ухажёром, каждым своим движением излучали счастье. В обычных обстоятельствах Д. не стала бы говорить о гостях Санктума с такой теплотой.