Литмир - Электронная Библиотека

– Если бы не вы, мой отец погиб бы в экспедиции в древнем Радгезе, – блестя глазами, сказал молодой человек. – Моя мама умерла бы от неизвестного недуга, если бы вы не привезли из путешествия во времени великого врачевателя. И без вас я бы до сих пор оставался мальчиком на побегушках и даже не мечтал бы о должности главы Департамента пространственных археологических экспедиций. Это ваше участие в жизни моей семьи невозможно оценить.

– Не преувеличивай, крестник! – подмигнула ему Рейна и вышла вместе с сыном из кабинета.

– Ты его крестная? – воскликнул Ио, едва дверь за ними захлопнулась. – Странно как-то…

– Ничего странного, сынок. Просто в его роду существует такая традиция: когда крестный отец ребенка вдруг умирает, ребенок этот сам выбирает себе вторую крестную маму. Амадей выбрал меня.

– А меня не крестили, – напомнил Иоанн.– Точнее, таинство крещения было, но не магическое, а обычное, христианское. А потом еще, помню, бабушка Вера заставляла Лидию часто поить меня святой водой.

– Это она хотела мои гены из тебя вытравить, – усмехнулась Рейна. – Не очень умной женщиной была моя сестрица. Может, нехорошо сейчас такое говорить, но, цитируя полностью известное выражение, скажу: о мертвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды. Я ведь тоже не проходила церемонию крещения, сынок. Понимаешь, я, как Хранительница, а теперь и ты, как мой помощник, не должны быть связаны никакими условностями. Пошли, дорогой…

– Подожди, – остановил ее сын. – Что там, в тубусе, который дал тебе Амадей? Ты даже не посмотрела.

– Я и так знаю, что там – крайне полезный документ. Открой и посмотри.

Ио открыл тубус, достал оттуда небольшой пергаментный свиток и зачитал вслух:

– Все, что сделали предъявители сей охранной грамоты, сделано с одобрения Всемирного Магического сообщества и на благо всего человечества… Мне это Дюма напоминает, «Три мушкетера». Амадей прямо как кардинал Ришелье, а ты – Миледи. Неужели нам эта грамота понадобится? Интересно, для чего?

– Зря смеешься, сынок. Никто не знает, что в нашей жизни случится, не обязательно сейчас, может быть, многим позже. Возможно, этот охранный лист когда-нибудь спасет нас от бед и даже, возможно, сохранит жизнь, – сказала Рейна, подходя к бело-желтой тумбе. – На выход!

На этот развращение пола прошло практически незаметно, и вот они уже снова находятся на сцене в слабо освещенном кинозале.

– До свидания, господа Зарецкие, – раскланялась перед ними Симона Андреевна, провожая посетителей на улицу. – Всего вам доброго!

– И вашей семье всех благ, – отозвалась Рейна, спускаясь по ступенькам.

Оказывается, они провели в Штабе уйму времени: небо уже не было насыщенно индиговым и готовилось к рассвету.

Зарецкая снова достала из мешочка двустороннее зеркало и поймала отображение Дома Культуры.

– Забери, что отразило, в зазеркальном мире скрой. Верни сокрытое в мир людской!

Здание Штаба заволокло туманом, а когда он рассеялся, все было по прежнему: унылые серые пятиэтажные дома и ничего, что напоминало бы о том, что здесь только что находилось то, что недоступно глазу обычного человека.

– Мам, смотри! – захихикал Ио.

Через дорогу, почти на тротуаре была припаркована их машина, а возле проявившегося настоящего Дома Культуры в панике метался Дмитрий.

– Пошли, пока нашего защитника инсульт не разбил, – вздохнула Рейна.

Когда мама с сыном приехали в свой коттеджный поселок, совсем рассвело. Щебетали птички, раннее солнышко играло на крышах домов, и, судя по тому, что, не нарушая традиции, горничная семьи Мазаевых выпустила во двор шумного и брехливого пуделька Масика, было уже пять часов утра.

Дома Рейну с Ио поджидали Гарат и Дэя. Машенька спала, устроив голову на коленях светловолосой чародейки, а Костя откинулся на спинку дивана и, прикрыв лицо журналом, сопел вовсю.

– Чего это вы так вырядились? – хихикнула Рейна. – Даже на волшебников не похожи, но выглядите супер.

Гарату и в самом деле очень шли светлые джинсы и белая рубашка с коротким рукавом, а красный укороченный сарафан отлично гармонировал со светлыми волосами Дэи и ее женственной фигурой.

– Мы думали, что ваши родственники еще не уехали, – шепотом объяснил ученик Мерлина и добавил: – Дети никак не хотели идти спать, все вас ждали.

– А малышка, когда меня увидела, сразу же спросила, не видела ли я Калайда, – вздохнув, добавила Дэя, гладя Машу по белокурым кудряшкам.

Рейна тоже вздохнула:

– Она все время про нашего черубима спрашивает: по телефону, в письмах. Каждый день спрашивает и очень расстраивается, услышав, что новостей о нем нет.

– А почему вы не спрашиваете, как мы в Штаб съездили? – обиделся Иоанн.

– А смысл? – меланхолично спросил Гарат, вставая и беря Костю на руки. – Мы и так знаем, что вы добились того, чего хотели. Когда было иначе?

– Скучно с вами: все-то вы знаете, – поворчала Рейна, подхватывая Машу, и они вместе с Гаратом понесли детей на третий этаж.

На Ио вдруг навалилась дикая усталость. Он сел на диван рядом с Дэей и вытянул ноги. Не хотелось ничего делать: говорить, есть, думать и даже спать было лень. Мальчик даже сначала вяло отреагировал на неожиданно прозвеневший знакомый голосок:

– Ты даже не поздороваешься со мной, Иоанн?

– Здравствуй, Кирано, – лениво отозвался тот. – Ты зачем здесь?

– Соскучилась…

– Попал ты, дружок! – захихикала Дэя. – Вскружил голову фее, теперь, боюсь, не спастись тебе. Теперь ты, как благородный мужчина, просто обязан на ней жениться!

Ио метнул злобный взгляд на подругу матери и вновь посмотрел на навязчивую фею-поклонницу.

– Послушай, Кирано…

– Хочешь мороженого, Ио? – перебила его снежная фея, протягивая мальчику хрустальную вазочку, в которой красота находилась необычайная: прозрачные шарики, спиральки, фигурки разных цветов, посыпанные сахарной пудрой.

– Спасибо, – обрадовался Ио, взял серебряную ложечку, попытался ковырнуть содержимое вазочки, но ничего не вышло. – Это же просто покрашенный лед, посыпанный снегом!

– Ой, я все перепутала! – смутилась Кирано. – Сейчас все исправлю…

– Не стоит, – устало простонал мальчик. – Мне не до тебя сейчас, Кирано. Иди лучше домой, в свою вечную зиму. Я жутко устал, а дел еще невпроворот.

Девочка-фея закусила нижнюю губу, готовясь произнести обиженную тираду, но сдержалась и лишь грустно произнесла:

– Хорошо, я ухожу. Приду, когда у тебя будет более подходящее настроение. И помни, если я тебе понадоблюсь…

– Не понадобишься, – заверил ее Иоанн, и Кирано, печально поникнув своими снежными крылышками, пошла на выход.

– Ну и сердцеед ты, парень! – снова захихикала Дэя. – Ты прямо как мама твоя – упорно отбрыкиваешься от любви, но умудряешься вызывать к себе самые нежные чувства. Горе тем, кто в вас влюбляется. Нельзя так, Ио! Разве трудно было сказать нашей феечке ласковое слово, улыбнуться, еще какими-нибудь знаками внимания осчастливить? От тебя не убудет, а девчонке приятно.

– Ага, чтобы она вообще никогда от меня не отстала? – огрызнулся Ио, не разделяя веселья блондинки.

Снежная фея Кирано еще в прошлом году прониклась к сыну Хранительницы не просто симпатией, а очень даже нежными чувствами. Сейчас никто бы не узнал ту капризную, вздорную и высокомерную малышку лет восьми в теперешней Кирано. Она стала более спокойной, покладистой, вежливой. Она даже повзрослела, ведь феи могут установить себе любой возраст.

Добрый и деликатный Ио старался держать влюбленную фею на расстоянии и при этом не обижать ее, остерегался дать ей конкретный отворот-поворот, чтобы не обидеть глупышку.

Кирано, однако, не замечала, или просто делала вид, что не замечает равнодушие Иоанна и продолжала настойчиво оказывать ему знаки внимания. Иногда из-за этого происходили забавные и смешные случаи, как вот, например, случай с мороженым, а иногда и не очень.

– Нет, Дэй, я не представляю себя вместе с Кирано, – признался сейчас мальчик. – Как ты видишь вообще такую парочку: я – человек, и глуповатая снежная фея с пушистыми крылышками?

10
{"b":"717501","o":1}