— Да-а, — отозвался Гиббс с другой стороны. — Очень мало кто из моряков в своей жизни видел такое. Вода как зеркало. Такого почти не бывает. — Он глотнул из фляжки и поёжился: — Говорят, не к добру.
— Слыхал, в таких водах обитают русалки. Вы слышали про русалок, мисс Оксана?
— Слышала. Но не верю, — я выдавила улыбку, хотя всё моё существо этому противилось. — Впрочем, правильнее будет сказать: верю, что они обитают где-то «на странных берегах». А здесь — нет. Чушь.
— Зря вы так, — протянул Хоггарт, прикуривая трубку. — Тем, кто не верит, всегда приходится испытать это на себе.
Я сочла верным промолчать. Судить о русалках, не встречаясь с ними я не могла, и не имела желания, просто надеялась, что с никакой нечистью мне не придётся иметь дело ни в этом мире ни где-либо ещё. И словно в ответ на мои мысли с полубака донеслось:
— Эй! Смотрите!
Я заозиралась. Вокруг заохали, забегали, зазвучали тревожные вскрики. Что-то засветилось в высоте. Я задрала голову. От зрелища перехватило дыхание.
— Ого… — вырвалось само собой.
На краешках мачт вспыхивали огоньки. Вспыхивали, гасли и снова загорались. Свет падал на реи, на мёртвые паруса и такелаж. Со всех сторон загудело.
— Мать честная! Огни святого Эльма! — прозвучало со стороны. Я шокировано раскрыла рот. Такое явление мне довелось увидеть в первый раз. И хотя когда-то читала о нём, не могла сдержать восторга, перемешанного с суеверным трепетом. Светящихся кисточек становилось всё больше. Они расцветили мачты, дрожали и перемещались. Посреди непроглядного мрака «Марко Поло» превратился в светящуюся новогоднюю ёлку. Более того, гирлянды огней на стояли на месте — снопы пламени, загоревшиеся на верхушках мачт, перемещались, как светлячки; стекали по такелажу вниз, постепенно перебирались на палубу. Молчание охватило судно. В нём удалось расслышать лёгкий треск и шипение, как при разжигании костра.
Хлопнула дверь капитанской каюты. Джек появился на палубе — и сразу же переменился в лице. Оглядел палубу, несмело шагнул из-под мостика и сдвинул брови. Матросы засуетились, попятились, кто-то крестился и нашёптывал молитвы, глядя на блуждающие огни.
— Э-эй, — я тронула остолбеневшего Гиббса за руку. Тот дёрнулся и прыгнул назад. — Что с вами?
— Не подходи к этим огням!
— Почему? Огни святого Эльма — это же вроде хорошая примета, разве нет?
Гиббс забился под сходни капитанского мостика.
— И да, и нет, — уклончиво ответил он. — Обычно появление огней высоко на мачтах — это добрый знак — это значит, что в ближайшие дни не будет шторма, и море будет спокойно. Но если светящиеся звёздочки спускаются и ярко светят над головой человека, то конкретно ему это сулит самые страшные несчастья.
Взгляд обвёл палубу: почти всё огоньки спустились вниз. В некоторых местах они концентрировались в особенном количестве. На вантах сгустилось целое облачко светлячков Эльма — но они потрескивали и шипели не над пустым пространством. Джек задрал голову: целая стайка огоньков толпилась над ним. Матросы попятились от кэпа, кто-то произнёс: «Матерь Божья, помилуй нас», несколько человек разом перекрестились. Джек сердито нахмурился, опустил голову как ни в чём не бывало и сделал несколько шагов прочь от злополучного места, дабы показать случайность того, что огни появились именно над ним.
— Да что вы, как дети малые! — я всплеснула руками и вышла из-под мостика. — Это всего-навсего коронный разряд! Мм, как же объяснить вам… Это значит, что воздух сильно наэлектризован, где-то недалеко идёт гроза. И всё! Никаких духов, призраков и несчастий!
Но в качестве реакции на мои слова несколько матросов подняли дрожащие руки с вытянутыми указательными пальцами по направлению чуть выше меня. Я шумно выдохнула и скосила глаза наверх. Несколько светящихся снопов оказались прямо над головой. Волосы встали дыбом — что таить, не только от электризации, но ещё и от лёгкого суеверного страха. Разве могут просто так огни собираться над конкретными людьми? Я злобно фыркнула и возвратила взгляд на палубу. Джек, переместившийся к противоположному борту, снова стал эпицентром скопления огоньков. Заметив это, пират твёрдой походкой вернулся под мостик и злобно зыркнул по сторонам.
— Чего уставились, будто дьявола увидели? Отставить бояться всякой чуши! За работу.
В бессильной злобе он хлопнул дверью каюты, поспешив убраться от плохой приметы. Я нервно сглотнула: неприятно осознавать, что святой Эльм пообещал нам самые страшные несчастья. И мне, и в особенности Джеку. Неспроста же именно Воробей притянул к себе такую толпу огоньков! Сколько я ни старалась убедить себя в том, что это глупые предрассудки, и явление можно объяснить с научной точки зрения, внутренний голос гадал, какие же беды ждут капитана и меня.
После ухода Джека с палубы, сияние Эльма сдало позиции — огни меркли, исчезали, и трещание затихало. Я устроилась на пушке, сложила руки на планшире и положила на них голову. Кажется, судно тронуло течение. Или это неуловимый ветер? Или мы всё ещё стоим? Я окончательно потерялась в своих мыслях, и чтобы отбиться от навязчивых страхов, тихо запела всплывшие в памяти строки любимой музыкальной группы:
— «Мой крылатый дредноут уходит в глухую ночь.
Лишь сияние Эльма нещадно рвёт темноту.
Все трусы-штатские крысы давно разбежались прочь,
А остальные со мной и бесстрашно стоят на посту…»
Кажется, что-то сверкнуло недалеко за бортом. Я подалась вперёд, но ничего не было. Наверное, последние огни святого Эльма. С их полным исчезновением стало спокойнее, хотя осадок остался, и не только у меня. Сделалось холоднее. При дыхании изо рта вырывались облака пара. В густой тьме за бортом воображение рисовало какие-то движущиеся фигуры.
— «Но даже если взорвать весь душевный боезапас,
Пробить пространство и время, мне не вернуться туда,
Куда всё смотрит мой странный упрямый компас…»
По правому борту заскрипело. В темноте что-то двинулось — будто тень мелькнула. Я привстала, вытянула шею и мучительно вгляделась во мрак.
— «…Где по тонкому льду летят твои поезда…» — я довела строку и умолкла. Галлюцинация посетила не только меня. Рядом к фальшборту припал Гиббс, от усердия приоткрывший рот. Было ли то предчувствие, или увидела движение ни я одна — палуба погрузилась в тишину, а матросские руки легли на клинки.
Мгновение, и с марса долетел обрывок крика:
— …жи-и-ись!
Но, прежде чем я успела что-то предпринять, за бортом сверкнул огонёк фитиля, и в борт «Марко Поло» оглушительно впилось ядро. Судно качнуло, меня впечатало лицом в доски, над головой взметнулся фонтан обломков. Пушечный залп и чей-то крик оглушили; кого-то отбросило к мачте.
Зашумело, застреляло, зазвенело вокруг. Периферическое зрение уловило полыхнувшие слева источники света. В ушах звенело. Я с трудом отлепила лицо от палубы: вокруг проносились матросы, визжали клинки. В фальшборте чернела рваная дыра с расщеплёнными краями. Сквозь неё взгляд соприкоснулся с тёмным деревом другого судна, и поднялся выше: высокий борт глядел на шхуну с высока, мачты скрывались в бездонной тьме. Тени на борту мелькали неразборчиво, глухая ночь скрывала образ незнакомого судна.
Над ухом прогремело «Заряжай!». Я оттолкнулась от досок, вскочила на ватные ноги и дёрнула из-за пояса пистолет. Я не понимала ничего, вертела головой, но в черноте невозможно понять, где враги, в которых надо стрелять. Судно, подошедшее в глухой тьме, полностью было лишено освещения, что и помогло ему подкрасться незаметно. Хлопнула дверь под мостиком, и взгляд встретился с обезумевшими глазами Джека. Из-за спины полыхнула вспышка света. Мы с кэпом обернулись в долю секунды, успевая заметить, как пушечный залп подсветил борт с крупной надписью «Августиниус», прежде чем «Марко Поло» поймал ядро в борт. Судно застонало, как простреленный навылет дикий зверь, бушприт повело в сторону, борт наткнулся на преграду и корабль качнуло. Я едва не распласталась на палубе, но удержала равновесие, вцепившись в такелаж. Внутренний голос, мечущийся в неразберихе, понял, что корабль не один — их двое, и они зажали хилую шхуну в ущелье между друг другом. В подтверждение мысли по другую сторону пальнуло сразу же несколько раз. Палубу затрясло как в турбулентности, ядра, пущенные почти в упор, оглушительно грянули в трюм. Снизу донёсся вой и грохот. Меня качнуло, под пятой точкой оказалась палуба. От грохота заложило уши.
