Сириус ответил через минуту.

— Думаю, я бы лучше провел время с тобой.

Ремус не поверил теплоте, которая пробежала по его венам при этом заявлении, но он ответил слишком быстро:

— Хорошо. Да, я хочу пойти.

Ремус подумает о последствиях приглашения Сириуса на такое грандиозное мероприятие завтра вечером.

А сегодня вечером Ремус будет греться в тепле.

========== глава 12: вы всегда причиняете боль тем, кого любите ==========

Комментарий к глава 12: вы всегда причиняете боль тем, кого любите

— Реально?

— Да.

— Все это время?

— Ага.

— Докажи.

— Прошу прощения?

— Чек за ужин, билеты в кино, что угодно. Просто докажи это.

— Почему тебе так трудно в это поверить?

— Потому что ты не терпишь обязательств. Ты сам так говорил.

— Что ж, может, я нашел кого-то, кому стоит посвятить себя.

Ремус осторожно посмотрел на человека перед ним. В конце концов, он сказал:

— Но ты все это время встречался с другими людьми.

— Не встречался.

— Встречался.

— Назови хоть один конкретный раз, когда я тебе сказал, что собираюсь на свидание.

Поскольку он не мог вспомнить конкретное время, когда Фабиан говорил ему, что идет на свидание, Ремус ответил:

— Я все еще не верю тебе.

— Я знаю, что ты расстроен тем, что мы с тобой никогда не сможем справиться с сексуальным напряжением, которое горит между нами, но у меня есть девушка, Люпин. Прими это.

Ремус закатил глаза.

— Мне просто трудно поверить, что ты способен на моногамию.

— Это довольно крупное заявление.

Ремус пожал плечами.

Фабиан прищурился:

— Если ты так уверен, что у меня не может быть девушки, то почему ты пытался свести меня с Марлен?

— Я предполагал, что у тебя никогда не будет с ней свидания, а если да, то вы бы разорвали друг друга в клочья, пока дело не зашло слишком далеко.

— По-моему, что никто на этой планете не знает, насколько ты злой, кроме меня.

— Ты получаешь столько ненависти, сколько отдаешь сам.

— Я не сделал ничего настолько ненавистного, чтобы заслужить твое суждение о моих очень чистых и очень счастливых отношениях.

— Я уверен, что они очень чистые и счастливые. Я просто не думаю, что это продлится долго.

— И ты удивляешься, почему я не хотел тебе об этом рассказывать, — ответил Фабиан голосом, слишком резким, чтобы его можно было считать подшучиванием.

Ремус ощетинился. Защищаясь, он спросил:

— Почему ты такой злой?

— Потому что ты засираешь мои отношения. Похоже, ты не хочешь, чтобы у меня получилось.

Ремус нахмурился. Он не пытался засирать отношения Фабиана, и он определенно не хотел, чтобы отношения закончились плохо. Он просто был реалистом. Фабиан никогда, кроме своего недолгого увлечения Марлен, никогда не проявлял желания окунуться в воды моногамии. Эммелин, официантка, которую Фабиан встретил на свадьбе Питера много месяцев назад, была, вероятно, прекрасной женщиной, но Ремус не считал возможным, чтобы Фабиан был способен изменить свой образ жизни за такое короткое время.

— Но разве семь месяцев — это мало?

Это столько же времени, сколько Сириус и я…

Ремус не был уверен, но в любом случае он ошибался в этой ситуации. Он должен верить в своего друга, несмотря ни на что.

— Прости, — серьезно извинился Ремус. — Если ты нашел кого-то, кто делает тебя счастливым, я рад за тебя.

Напряжение заметно спало с тела Фабиана.

— Я принимаю твои извинения.

— Могу я предложить тебе наполовину съеденную плитку шоколада в знак доброй воли?

— Нет, но ты можешь провести меня на ту новогоднюю вечеринку.

— Даже если бы я мог, не стал бы.

— Ну давай же! Я слышал, они наняли Джаду де Лаурентис как шеф-повара.

— Я обязательно получу для тебе автограф.

— Может, если я начну флиртовать с Блэком, я смогу заставить его привести меня в качестве своей конфетки вместо тебя.

Ремус подавил рычание. Пытаясь и почти преуспев в этом, он ответил:

— Если бы ты был конфетой, ты был бы черным лакричником.

Фабиан ахнул.

— Это было неуместно. Я не знаю, что в тебе нашел Блэк.

— Ты пытаешься вывести меня из себя, и я не попадусь на это.

— Так кто из вас Пуки, а кто Сладкий Боттом?

— Мы не встречаемся!

Глаза Фабиана расширились от удивления.

После нескольких секунд неловкого молчания Ремус откашлялся.

— Думаю, я позволил тебе немного вывести меня.

— Может быть, — задумчиво начал Фабиан, — нам стоит списать это на раннее утро.

Ремус согласно кивнул.

— Дональд Уокер, — сказала Лили, скривив темные губы в ухмылке.

Джеймс самодовольно улыбнулся ей в ответ.

— Виктуар Дюбуа.

Ухмылка сразу же сошла с ее лица.

— Черт возьми, — выругалась Лили. Она думала, что она впереди.

Сириус с отвращением посмотрел на двух Поттеров.

— Вы двое мерзкие.

Хотя Ремус хотел отметить, что игра, в которую играли Лили и Джеймс, была именно той игрой, которую обычно любил Сириус, он особенно тепло отнесся к Сириусу, поэтому добавил:

— Да, вы, ребята, чертовски странные.

Лили и Джеймс одновременно закатили глаза.

— Мы странно играем в безобидную игру? — спросила Лили.

Ремус не знал, подходящее ли слово безобидный.

— Вы используете людей для своих больных развлечений, — возразил Сириус.

Джеймс снова закатил глаза.

— Мы не используем людей.

— По сути, вы коллекционируете людей, — вставил Ремус.

Ремус не был уверен, как эта игра началась, но, очевидно, этим занимались Джеймс и Лили с момента их первой корпоративной новогодней вечеринки. Тот, кто получил больше всего предложений от женатого человека поговорить наедине в одном из номеров отеля, выигрывал игру. Правила заключались в том, что ни Джеймс, ни Лили не могли прямо преследовать свои цели; они просто должны были вести себя достаточно дружелюбно и соблазнительно, чтобы заставить другого человека сделать предложение.

Ремус предположил, что игра была относительно безобидной. В конце концов, Джеймс и Лили просто позволяли людям, которые уже стремились вступить во внебрачные связи, думать, что у них есть шанс с ними. Более того, Лили и Джеймс деликатно отклоняли их предложения, поскольку цель никогда не заключалась в том, чтобы разоблачать или высмеивать какую-либо из своих целей.

Но это все равно было пиздец как странно.

— Нет, — возразила Лили, — мы собираем предложения. В основном мы смотрим, кто из нас горячее. Это так уж странно?

— Да, — решительно ответил Сириус.

— О! — воскликнул Джеймс, глядя на кого-то в баре. — Это жена Родерика Уолтера. Он уже несколько месяцев находится в Штатах по делам! Она будет вокруг меня вертеться повсюду.

— Не думаю, что вы двое больше мне нравитесь, — вздохнул Ремус.

Сириус заявил:

— Я собираюсь анонимно заявить в Службу защиты детей, чтобы они предоставили мне полные родительские права на Гарри.

— Он может называть тебя папой, — предложил Ремус. — Думаю, его это не слишком смутит.

Джеймс укоризненно ткнул пальцем в Сириуса и сказал:

— Игра, в которую мужчина играет со своей женой, — это их личное дело. — Затем он отправился поговорить с женой Родерика Уолтера.

— Черт побери, — пробормотала Лили себе под нос, — эта женщина смотрела на него годами. — Она отчаянно оглядела толпу, затем расслабилась в кресле, и ухмылка вернулась на ее лицо. — Я знаю! Я пойду за самим Родериком Уолтером.

Когда она ушла, Сириус пробормотал:

— Я думал, что это я плохой.

Ремус согласно кивнул.

— Я тоже думал, что ты плохой.

— Ты поможешь мне вырастить Гарри, когда они передадут мне опеку?

— Конечно, — ответил Ремус. — Кто-то должен убедиться, что он ест свои овощи.

— Это мило, что ты думаешь, что отвечаешь за его диету, когда твоя собственная диета состоит на шестьдесят процентов из шоколада, на тридцать процентов из кофеина и на десять — из чипсов.