— Эм…

— Ты буквально хуев ангел, посланный с небес, и что мне с тобой делать? Я отношусь к тебе как к дерьму!

— Я не ангел…

А потом Сириус сделал то, что Ремус не видел даже в ту ночь, когда Вальбурга и Орион Блэк официально отреклись от него — он начал рыдать.

Ремус позволил своим естественным инстинктам взять верх. Он немедленно влетел в шаткое кресло рядом с Сириусом и обнял его за плечи.

— Тссс. Все в порядке, Сириус, — прошептал Ремус, успокаивающе массируя лопатки Сириуса.

— Все не в порядке!

Они молчали, пока рыдания Сириуса не утихли. Когда казалось, что всхлипы полностью прекратились, Ремус быстро схватил для Сириуса коробку салфеток.

Сириус снова заговорил гораздо более спокойным, но немного формальным голосом.

— Я пришел сюда, чтобы извиниться.

Ремус был слишком поражен, чтобы ответить.

Сириус продолжил.

— Во-первых, я хотел бы извиниться за то, что я сказал о том, как ты бросил меня после того, как не смог получить от меня то, что хотел. Мало того, что это было совершенно неуместно, но это также была явно унизительная неверная характеристика. Теперь я понимаю… Я понимаю, почему тебе пришлось бросить меня. Раньше я не понимал, потому что был чертовски эгоистичен, чтобы смотреть на это с любой позиции, которая не была окрашена моей жалостью к самому себе.

Ремус удивился, заметив, что эта речь казалась несколько отрепетированной. Это было немного тревожно не потому, что из-за этого речь выглядела недостоверной, а потому, что Ремусу не приходило в голову, что Сириус так много над ней думал.

— Во-вторых, я хотел бы извиниться за то, что обвинил тебя в том, что ты тыкал мне в лицо тем, что ты встречался с другими людьми. Теперь я понимаю, что это было ужасно лицемерно. Я знаю, что моя… ревность и собственнические наклонности — это то, над чем мне нужно работать.

— И самое главное… мне очень жаль, что я так обращался с тобой последние несколько лет. Мне очень жаль, Ремус! — Голос Сириуса надломился. Ремус подумал, что эта часть извинений Сириуса не была отрепетированной. — Ты был прав. Я использовал тебя и обращался с тобой как с дерьмом. Но, пожалуйста, поверь мне, Ремус, я действительно не знал, что делаю! Я не думал ни о ком, кроме себя, и не знал, что так сильно причинял тебе боль! Если бы я не был таким эгоистичным, я бы не принимал как должное то, что было прямо передо мной.

Сириус снова заплакал.

Ремус был слишком ошеломлен, чтобы утешить его.

Сириус сквозь рыдания заговорил:

— Ремус, ты такой хороший. В глубине души ты просто чистый свет. — Сириус рассмеялся водянистым смехом. — Знаешь, когда мы были детьми, у меня была теория, что ты ангел, спустившийся с небес только для меня. — Сириус снова рассмеялся, прежде чем собраться с мыслями. — Мне так повезло, что ты был в моей жизни все эти годы. Ты такой… я имею в виду… я думаю… помимо Гарри, ты для меня самое дорогое в мире. Сожалею, что не показывал этого.

— И… есть еще так много вещей, за которые мне нужно извиниться, что я не знаю, как выразить все это словами, но знаю, что мне очень жаль. За все.

Сириус глубоко вздохнул, прежде чем произнести свою последнюю просьбу.

— Я знаю, что не заслуживаю этого, и я знаю, что пройдет много времени, прежде чем мы сможем вернуться к тому, что было раньше. Но не мог бы ты дать мне шанс снова стать твоим другом? Пожалуйста, позволь мне попробовать? Эти последние несколько месяцев были самыми несчастными в моей жизни. Обещаю, я могу быть тебе хорошим другом. Пожалуйста.

Затем Сириус откинулся на спинку кресла, с надеждой глядя Ремусу в глаза.

Тишина эхом разнеслась по комнате.

Принятие извинений Сириуса было бы важным шагом к возвращению к дружбе, которая так много значила для них обоих. В самом деле, разве это не то, что мучило Ремуса последние две недели, — это способ попытаться вернуть все на круги своя? Ответ был положительным.

Но Ремус не был так уверен в том, что нужно просто дружить.

Как они могли быть просто друзьями после всего, через что им пришлось пройти?

Сможет ли Ремус стоять рядом с Сириусом, когда тот поклянется вечно любить одного счастливчика, как он только что сделал для Питера? Сможет ли Ремус быть любящим дядей Луни для ребенка, которого Сириус в конечном итоге заведет с этим безымянным, безликим человеком, каким он был для Гарри? Сможет ли Ремус смеяться с Сириусом, праздновать с Сириусом и доверять Сириусу без каких-либо романтических чувств?

Сириус повесил голову, когда стало ясно, что ответа не последовало.

— Я понимаю, почему ты больше не хочешь со мной разговаривать. Я просто уйду.

Не раздумывая, Ремус положил руку на предплечье Сириуса, чтобы остановить его. Глаза Сириуса, всегда такие яркие, снова заблестели надеждой, и Ремус перестал сомневаться.

Может быть, они никогда не станут величайшими любовными историями друг друга, но они всегда будут Мародерами.

— Я думаю, четырнадцать лет дружбы перевешивают два года случайного секса, — пробормотал Ремус, слабо улыбаясь.

Улыбка Сириуса, казалось, немного смягчилась, но через секунду он бросился вперед и обнял Ремуса.

Однако, к удивлению Ремуса, еще через секунду Сириус отпрыгнул.

— Извини! — воскликнул Сириус так, словно он действительно имел это в виду. — Можно я тебя обниму?

Ремус, который не привык, чтобы Сириус ни на что не просил разрешения, был застигнут врасплох.

— Э-э-э, конечно? Да.

А потом Сириус снова сжал его в объятьях.

Ремус улыбнулся, несмотря на покалывание в груди и тошноту в животе. Он надеялся, что было правдой то, что говорили люди насчет того, что прощение всегда больше нужно тому, кто прощает, чем для прощенного. Если он сможет найти мир в дружбе с Сириусом и придумать, как оставить все неприятности в прошлом, то, возможно, он все-таки сможет двигаться дальше.

— Ремус?

— Да, Сириус?

— Это таракан?

— Да, наверное, нам следует убираться отсюда.

— Это не хорошо.

— Почему? — потребовал ответа Фабиан.

— Потому что она веганка и поэтому, вероятно, не оценит подарочную карту в Big Randy’s Steakhouse! — ответила Марлен разочарованным высоким голосом.

По иронии судьбы Фабиан теперь помогал Марлен устроить свидание со старшекурсницей по имени Доркас Медоуз. Ремуса, танцующую обезьянку Фабиана, потащили за собой.

Хотя Ремусу пришлось признать, что ситуация не так уж плоха.

В университете официально были летние каникулы, а летние курсы еще не начались, поэтому кампус был в основном пуст. Он и Фабиан воспользовались возможностью поработать в некоторых из красивых дворов школы, не терпя шума и суеты обычной жизни в кампусе. И Марлен присоединилась к ним, развалившись в траве на одеяле, украденном из офисной аптечки.

В то время как Марлен и Фабиан тратили обеденный перерыв, придумывая все более худшие приемы ухаживания, Ремус поддакивал им и грелся на солнце. Он обнаружил, что если он бормотал «ага» и «я не знаю» через случайные промежутки времени, они его не беспокоили.

— Окей, — сказал Фабиан. — Как насчет этого: скажи ей, что ты проводишь лотерею, чтобы заработать денег на борьбу с детским диабетом. Подожди примерно неделю, а потом скажи ей, что она выиграла. Когда ты будешь вручать ей подарочную карту Big Randy’s Steakhouse в качестве приза, используй ее как начало разговора, чтобы…

— Чем тебе так уперлась эта карта в Big Randy’s Steakhouse?!

— Я получил ее на день рождения, но я не хочу туда, поэтому надеялся, что кто-нибудь купит ее у меня.

— Вы, мажоры, постоянно пытаетесь быстро заработать на спинах рабочего класса! — фыркнула Марлен.

— Ага.

— Что ж, если вы двое собираетесь только критиковать мои идеи, то я оставлю их при себе! — Фабиан нахмурился.

— Боже, я не знаю, зачем я вообще обратилась к тебе за помощью! Ты думал, что пригласить меня на вечер караоке было хорошим способом произвести на меня впечатление.