Обратно в квартире слёзы зажгли Римусу глаза, и Грант достал платок и передал ему.

– Значит, теперь он свободен? Сириус?

– Нет, – Римус покачал головой, собираясь с мыслями. – Ситуация усложнилась, и я… это было полнолуние. Я увидел его только минут на двадцать, может, и затем я обернулся, и… столько всего произошло без меня. Питер сбежал, они не поймали его. Я должен был убить его, когда у меня была возможность! Я хотел этого, я собирался, но Гарри остановил меня.

Грант побледнел, его губы превратились в одну угрюмую полоску. Но он ничего не сказал.

– К тому времени, как наступило утро, Сириус тоже снова сбежал, – продолжил Римус. – Теперь он скрывается, и я не знаю… – я не знаю, увижу ли я его когда-нибудь снова.

Он вытер глаза и провёл пальцами по волосам.

– Блять! Всё это время! Всё это время, и я в это верил! Как я мог быть таким идиотом?!

– Эй, прекрати это, – нахмурился Грант, протягивая руку. Римус резко поднялся, не обращая внимания на Гранта и принимаясь вновь мерить комнату шагами, бормоча себе под нос.

– Я должен был знать, что он никогда не навредит Джеймсу! Я не должен был быть таким чертовски легковерным! Таким слабым! Я должен был попытаться увидеться с ним, я мог бы вытащить его оттуда, я мог бы выследить Питера, я мог бы…

– Римус! – Грант повысил голос. – Перестань.

Римус перевёл на него взгляд.

– Я не знаю, что мне делать, – сказал он.

Грант вздохнул.

– Я тоже, друг, – он потёр лицо руками, и Римус увидел круги у него под глазами. Грант поднялся на ноги. – Но прямо в эту секунду ты ничего не можешь сделать, так что. Я пойду приму душ, ладно? Потом мы добудем ужин. Потом мы ещё об этом поговорим.

Римус согласно кивнул. Да, именно это ему нужно; план. Чёткие ясные следующие шаги. Грант устало вышел из комнаты. Римус подождал, пока не включится вода, снова пытаясь привести свои мысли в порядок. Он решил сделать кое-что, чего он не делал с подросткового возраста. Он составил список.

Итак, Лунатик, сказал он про себя, каковы факты?

1. Сириус Блэк не убивал Джеймса и Лили Поттер.

2. Питер Петтигрю жив.

3. Питер Петтигрю оказался шпионом.

4. Питер Петтигрю убил Джеймса и Лили Поттер.

5. Сириус Блэк сидел в тюрьме двенадцать лет за преступление, которого не совершал.

Волна злости накрыла его с головой в очередной раз. Он в это поверил! Он был так же виноват, как и Дамблдор, как и любой другой, кто просто предположил, что Сириус был шпионом, потому что Сириус был Блэком. Вообще, Римус был виноват даже больше, потому что он должен был знать! Никто не был ближе к Сириусу, чем он.

Те последние несколько месяцев войны были таким размытым пятном. Разве у них не было каких-то проблем? Разве Сириус не был отдалённым, холодным с ним? В последующие годы Римус воспринимал это как доказательство вины Бродяги, но теперь… теперь с тошнотворным чувством он увидел это в истинном свете.

– Он думал, что я был шпионом! – сказал он Гранту в ту же секунду, что тот вышел из ванной.

– А? – Грант нахмурился, пытаясь пройти мимо Римуса, завернувшись в полотенце. – Шпионом? Чего? Эй, дай мне одеться, ну же…

Римус прошёл за ним в спальню и сел на кровать, быстро разговаривая, пока Грант вытирался и надевал чистую одежду.

– Во время войны мы знали, что среди нас есть шпион, мы знали, что кто-то передавал информацию на другую сторону, но никто не знал, кто это был. После мы думали, что это Сириус – всё сходилось, его поймали, когда он взорвал улицу, полную магглов, и…

– Тебе обязательно называть нормальных людей так?

– Прости. В общем – Сириус был хранителем тайны для Джеймса и Лили, эм… это значит, что на нём было заклинание, благодаря которому только он знал, где они находились. Чтобы они были в безопасности. Но он поменялся с Питером в последний момент, и теперь мы знаем, что это Питер был шпионом. И они не сказали мне о смене хранителя, Сириус не сказал мне, потому что он, видимо, думал…

– Он не доверял тебе, – прямо сказал Грант. Одевшись, он тоже присел на кровать на расстоянии от Римуса.

– Наверное, я не могу его в этом винить…

– Ты когда-нибудь раньше предавал его доверие? – выгнул бровь Грант.

– …Нет.

– А ты считал шпионом его? До того, как Джеймс с Лили умерли?

– Нет, никогда!

– Ну, в таком случае, – Грант поднялся. – Я пойду сбегаю в магазин – нам нужно молоко и хлеб… зубная паста…

– Подожди, нет, что ты имеешь в виду ‘в таком случае’?!

– Ничего. Слушай, давай, пойдём со мной в магазин. И потом, я обещаю, мы поговорим об этом. Я буду слушать тебя всю ночь, если хочешь, клянусь. Я просто хочу сначала тебя накормить.

Римус был согласен на это. Он смотрел, как Грант готовит, и проглатывал каждую ложку, а затем он говорил, и говорил, и говорил. Но от этого не было проку. В конце концов, это ни к чему не приводило.

– Если Сириус скрывается, и Питер в бегах… – сказал Грант, зевая.

– Он пойдёт прямиком к Волдеморту, эта крыса, – прорычал Римус.

– Ладно, понятно, – махнул рукой Грант. – Если Сириус скрывается, то ты ничего не можешь сделать. Судя по всему, ты здесь не властен.

– Может, я могу послать сову… только это может выдать его местоположение…

– И потом тебя арестуют и упекут в Алькатрас, или куда там, за то, что ты в сговоре с преступником, – сказал Грант, будто ставя точку в этом вопросе.

– Я просто хочу помочь ему, – сказал Римус.

– Ну, конечно, хочешь. Но я не знаю, как.

Какое-то время они сидели в тишине и думали о своём. Снаружи было темно, Римус не знал, сколько было времени, но, должно быть, уже довольно поздно. Грант выглядел на пределе сил, и Римус почувствовал небольшой укол вины вдобавок ко всему прочему.

– Прости, что заставил тебя пройти через это всё, – тихо сказал он и взял Гранта за руку. – Это совсем не честно с моей стороны.

– Всё нормально, – Грант слабо ему улыбнулся, поглаживая костяшки Римуса большим пальцем. – Я тебя понимаю. Просто это… много.

– Я знаю.

– Как… каково это было, увидеть его? Я хочу сказать, как ты себя чувствовал?

Римус неловко поёрзал на месте. Вот и она. Мысль, которой он пытался избежать. Потому что если Сириус был невиновен, если он никогда не предавал Джеймса, то это значит, он никогда не предавал и Римуса тоже. И Римус не знал, что это значило для него теперь, после стольких лет.

– Мы оба так изменились теперь, – сказал он, понимая, что Грант задержал дыхание в ожидании ответа. – Я едва ли узнал его, на самом деле, мне просто было его жаль, – трепет в его животе говорил ему, что он врёт.

Грант наклонился и поцеловал его.

– Всё будет хорошо в конце концов, – сказал он.

Комментарий к Лето 1994 года

Песня в начале – ‘Linger’ группы Cranberries.

========== Раннее Лето 1995 года ==========

We passed upon the stair

We spoke of was and when

Although I wasn’t there

He said I was his friend

Which came as some surprise

I spoke into his eyes;

I thought you died alone

A long long time ago.

Мы вышли на лестничную клетку,

Мы говорили о былых временах,

Хоть меня и не было там.

Он сказал, что я его друг,

Что стало для меня сюрпризом.

Я сказал ему прямо в лицо;

Я думал, ты умер в одиночестве

Очень-очень давно.

Суббота, 24-ое июня, 1995 год.

Сначала прилетел блядский феникс, и Римус сразу же всё понял.

– Это ещё что за хренотень?! – вскочил Грант, напуганный серебряной птицей, которая ворвалась в их гостиную. Они смотрели телик, и все окна были распахнуты, чтобы хоть как-то спастись от летней жары. Римус только-только собирался пойти ставить чайник.

Птица уселась сверху их квадратного маленького телевизора и открыла клюв, чтобы заговорить голосом Дамблдора:

– Бродяга в пути.

Римус практически выронил пустые кружки, которые держал в этот момент.

– Блять.