Сразу после колокола, бьющего в четыре часа дня, Римус услышал три пары ног, поднимающиеся по лестнице. Он встал, готовясь к предстоящему разговору. Джеймс зашёл первым. Он выглядел очень серьёзно и почему-то старше их всех. Сириус зашёл вслед за ним с каменным лицом, ни следа от тех эмоций, что Римус видел несколько часов назад. Питер был последним и выглядел - как всегда - крайне некомфортно и не в своей тарелке.

- Здорова, Римус, - сразу же начал Джеймс. Они встали друг к другу лицом. Комната казалась крайне маленькой, даже с открытыми окнами.

- Привет, - ответил Римус, пытаясь смотреть на всех троих одновременно.

- Как ты себя чувствуешь?

- Нормально.

- Слушай, давай я сразу перейду к делу, ладно? - Джеймс провёл рукой по волосам и нервно сглотнул - Римус видел, как двигается его кадык. - Мы заметили… ну, мы не могли не заметить, что ты часто уходишь. В больничное крыло. Если конкретней, то каждый месяц.

Питер словно чокнутый кивал головой в такт каждому слову, и Римус ощутил прилив ярости из ниоткуда. Он подавил ее и встретился взглядом с Джеймсом. Они итак уже считали его диким животным. Лучше этого не подтверждать.

- Ясно, - угрюмо сказал он.

- Ага, - Джеймс кивнул, будто у них сейчас происходил самый обычный разговор. - Каждый месяц… примерно в полнолуние.

Он сделал паузу, и его слова повисли между ними в воздухе. Римус начал терять терпение.

- Просто скажи уже это, Джеймс.

- Ты-оборотень? - одним словом выдал он и тут же опустил взгляд, будто смущаясь задавать такие вопросы.

Римус бросил взгляд на Сириуса, который всё ещё не сводил с него решительного взгляда. Питер кусал нижнюю губу, переводя взгляд с Римуса на Джеймса и обратно. Римус расправил плечи.

- Да, - он поднял подбородок, словно бросая Джеймсу вызов ударить его. Вообще плевать; он был к этому готов.

Джеймс выдохнул.

- Ладно.

- Что, это всё?

- Да… в смысле, нет… в смысле… чёрт возьми… - Джеймс снова провёл рукой по волосам и беспомощно повернулся к остальным в поисках поддержки.

- Всё нормально, - грубым тоном сказал Римус. - Вы меня больше не увидите, я уеду. Просто дайте сходить и сказать Макгонагалл.

- Уедешь?! Куда уедешь?!

- Наверное, обратно в приют, - как будто ему было ещё куда идти!

- Ты не можешь уехать из Хогвартса! - теперь Джеймс ещё больше разволновался, его очки сползли на кончик носа, и он даже не заметил.

- Я не смогу остаться, если все узнают, - как можно спокойней объяснил Римус.

- Но мы же никому не скажем! - вдруг воскликнул Питер. Римус удивленно на него посмотрел, затем на Сириуса, затем на Джеймса. Последний кивнул головой.

- Не скажем, - подтвердил он.

Римус покачал головой, не позволяя себе даже думать об этом - даже надеяться. Надежда никогда не приводила ни к чему хорошему; если он хоть что-то знал в этом мире, так это эту простую истину. Это правило было начертано на его коже толстыми серебряными линиями.

- Это не какая-то игра. ‘Кто сохранит секрет’ или ещё чего. Если узнают другие люди, мне придётся уехать. Всё может быть даже хуже, они могут… - он не договорил. Какой в этом смысл?

- Мы этого не допустим, - наконец подал голос Сириус, осторожно делая шаг вперед. - Не допустим же? - он повернулся к Питеру и Джеймсу у себя за спиной. Они оба выглядели очень серьёзно и очень напуганно, но они оба очень уверенно покачали головами.

- Доверься нам, - сказал Джеймс. - Пожалуйста?

***

Он согласился дать им месяц. Или это они согласились дать ему месяц - он не был уверен. Было непонятно, кто кого считал более опасным. Сначала это была сплошная агония - каждый момент был наполнен неловкостью и новым видом смущённости, которой никогда не было между ними раньше. Они считают меня монстром, твердил голос в голове Римуса, снова и снова, они думают, я убью их всех во сне, они думают, что я - зло.

И на самом деле, когда он подумал об этом, он осознал, что до сих пор ничего не доказывало, что он им не являлся. Уже какое-то время ему было ясно, что его состояние будет меняться по мере его взросления, но он понятия не имел, насколько далеко это зайдёт. Возможно, однажды он пересечёт эту грань; возможно, так ему было суждено.

Они не говорили об этом целую неделю. Ни слова, ни единого шёпота. Римус был уверен, что его завалят вопросами; особенно Сириус, но, видимо, он так грубо себя повёл, когда они говорили с ним, что никто не хотел снова поднимать эту тему. Перед всеми остальными они вели себя как обычно - Джеймс был громким и чересчур уверенным в себе, Сириус стрелял остроумием и высокомерием, Питер обожанием и неуверенностью. Но когда они были вместе без лишних глаз, они вчетвером просто молчали, задумчиво и слишком вежливо. Ночные совещания Джеймса и Сириуса стали случаться чаще обычного.

Неожиданно, но, наверное, неудивительно, в конце концов заново объединил мародеров не кто иной, как Северус Снейп.

Естественно, это случилось во время урока Зельеварения. В этом семестре они приступили к приготовлению зелья ‘приятных сновидений’, которое занимало несколько недель.

- Вам придётся регулярно приходить сюда по вечерам и проверять прогресс вашего зелья - я буду отмечать частоту вашего появления здесь и участие в приготовлении зелья. Таким образом, вам лучше разделиться по парам, чтобы делать это по очереди, - объявил Слизнорт.

За этим последовал привычный гомон и шум, когда все ученики принялись выбирать себе партнёров. Римус как обычно смирился с тем, что ему придётся объединиться с Питером. Но сквозь всю болтовню вдруг снова раздался голос Слизнорта.

- Нет-нет! Я свой урок выучил, - он многозначительно посмотрел на мародеров. - Вы не можете выбирать тех же партнёров, что и в прошлом году.

Сириус с Джеймсом посмотрели друг на друга, затем на Питера и Римуса, оценивая каждого. Римус скривился.

- Вообще-то, - продолжил Слизнорт, - я думаю, я сам назначу партнёров…

К счастью, Слизнорт был достаточно тактичен, чтобы не ставить никого из них в пару со Снейпом, хотя Питер оказался в паре с Мальсибером, который нависал над ним горой. Профессор разделил Мэри и Марлин, которые были так же неразлучны, как Джеймс и Сириус, и поставил их в пару с парнями.

- Я хочу Сириуса! - воскликнула Мэри. Марлин пихнула ее, и они рассмеялись. Сириус, похоже, был в ужасе, Джеймс - растерян. Он провел рукой по волосам и немного выпрямил спину.

Римуса поставили в пару с Лили Эванс к его большому разочарованию. Ему не нравилась ни одна девчонка, но меньше всех он хотел работать с Лили. Она была слишком любопытной и слишком сильно старалась быть хорошей. Плюс, она была лучшей подружкой Снейпа, который сейчас мысленно убивал его взглядом из-за другого стола.

Римус не смог забыть тот инцидент с первого года, когда Лили остановила Снейпа и Мальсибера от издевательств над ним, и ее неприязнь к его друзьям. На самом деле, каждая встреча с Лили Эванс оборачивалась для Римуса чем-то не особо приятным.

Она, похоже, почуяла его недоброжелательность и нервно ему улыбнулась.

- Привет, Римус. Тебе уже лучше? - пикнула она. Он угукнул в ответ, не поднимая головы.

- Лучше не поворачивайся к нему лицом, Лили, - шикнул Снейп из-за стола, который он делили с другой девчонкой из Слизерина. - Полоумный Люпин может быть заразным.

- Заткни рот, Нюниус, - пробормотал Римус в ответ, стараясь, чтобы Слизнорт его не услышал.

- Да, пожалуйста, помолчи, Сев, - строго сказала Лили, бросая на него грозный взгляд.

- Просто пытаюсь помочь, - ответил ее грязноголовый друг, поджав губы. - Мы же не хотим, чтобы кто-то ещё слёг с этой загадочной болезнью Люпина, правда? Скажи, если тебе что-нибудь понадобится, Лили.

- Мы с Римусом вполне способны выполнить задание самостоятельно, спасибо большое, - огрызнулась она, взмахнув копной своих рыжих волос, и открыла учебник с излишней резкостью. Она посмотрела на Римуса. - Нам нужно равномерно порезать восемь крысиных хвостов. Ты хочешь этим заняться или мне?