Волк нашёл свою стаю даже быстрее в этот раз. Они завыли и обнюхали его в качестве приветствия, альфа самка прикусила его за ухо и потёрлась об него, более юные волки склонили головы в знак подчинения. И затем началась охота. Волк не мог вспомнить, чтобы он испытывал такое чистейшее наслаждение когда-либо раньше, даже со своей другой стаей. Прежняя ярость, прежний страх и голод ускользнули прочь с дуновением ветра в его шерсти, с запахом стада, которое они преследовали.
Когда они наконец поймали оленя, Римус, Гай, Ливия и Кастор первыми разделили добычу; они поймали большого самца. Остальные последовали их примеру и приблизились к вырывающемуся зверю. Волк прыгнул вперёд и впился когтями в плоть, наслаждаясь паническим сердцебиением своей жертвы. Он вцепился зубами и оторвал кусок плоти, горячая густая кровь полилась ему в глотку.
Когда Римус проснулся, он не чувствовал голода.
На этот раз он позволил Ливии зализать свои раны начисто, слишком удовлетворённый и расслабленный, чтобы думать о каком-то подтексте в этом действии.
– Я встречу Сивого в следующем месяце? – спросил он, прежде чем Кастор и Ливия успели раствориться в тенях.
– Наш отец ждёт встречи с тобой, Римус Люпин, – сказала Ливия. – Ты должен потерпеть ещё немного, брат мой.
– Я достаточно проявил себя?
– А вот это решать не нам.
Он задержался в лесу дольше обычного – возможно, дело было в обычной лени. Даже в одиночку он чувствовал себя лучше здесь, чем где-либо ещё. Хотел бы он просто свернуться в клубок и уснуть под этими деревьями. Когда Римус наконец вернулся и встал перед задней дверью Поттеров, они уже вовсю завтракали.
Лили, Джеймс и Сириус сидели с осунувшимися и беспокойными лицами, баюкая в руках огромные чашки чая с молоком. Миссис Поттер внимательно смотрела в окно и подпрыгнула, когда Римус телепортировался обратно. Она распахнула дверь.
– Вот ты где!
– Простите, – пробормотал он, шатаясь на слабых ногах.
– О боже, Лунатик, ты в порядке?! – Лили теперь тоже очутилась у двери, она в ужасе указывала пальцем на него. Он опустил взгляд и увидел кровь – она спустилась с его шеи и подбородка, собралась в небольшую лужу в углублении между его ключиц и высохла там, а он даже и не заметил.
– Дерьмо, – он пристыженно вытер рот рукой. – Это не моя, это не…
После неё к двери подошёл Джеймс, и Римуса вдруг затошнило из-за того, что он был покрыт кровью оленя, которого он съел всего пару часов назад. Он выставил руку вперёд и опёрся на стену, потому что у него закружилась голова.
– Пойдём, Лунатик, – Сириус протиснулся между Джеймсом и Лили и легко прикоснулся к его руке. – Давай умоем тебя…
Римус с благодарностью позволил отвести себя наверх в ванную. Сириус набрал тёплую ванну и затем стоял, прислонившись к раковине, пока Римус отмокал и глупо моргал на круги цвета ржавчины на поверхности воды.
– Это не человек, – сказал он дрожащим голосом.
– Я знаю, – сказал Сириус. – Это олень, я чувствую запах.
– Правда? – Римус поднял на него взгляд. Сириус сморщил нос.
– Для этого приходится концентрироваться, но да. Я говорил с Сохатым об этом, чем дольше мы живём как анимаги, тем больше странных вещей мы замечаем. Надеюсь, я не стану дальтоником скоро, ха?
Римус попытался засмеяться в ответ на эту попытку разбавить атмосферу, но он был слишком разбит.
– Всё было плохо? – ласково спросил Сириус, понизив голос, как будто Римус был инвалидом.
Нет, подумал Римус про себя. Это было бесподобно. Я был счастлив. Я был нормальным. Его тошнило от самого себя. Что со мной происходит?
Он посмотрел на Сириуса и кивнул.
– Да. Всё было плохо.
***
Вторник, 13-ое марта, 1979 год.
Третье Полнолуние
– Я не хочу возвращаться к Поттерам на этот раз, – сказал Римус перед тем, как ему придётся уйти на третье полнолуние со стаей.
– Что? – Сириус вышел с кухни, где он мыл посуду. Он медленно, но верно становился всё более и более хозяйственным – или, может, он просто выпускал нервную энергию; война становилась жарче абсолютно для всех, не только для Римуса.
На нём были ярко-жёлтые резиновые перчатки для мытья посуды, которые Римус купил ему в качестве шутки, но Сириусу они так сильно понравились, что теперь он надевал их каждый раз. Они были мокрыми и блестели, капая пеной на ковёр.
– Я сказал, что я не хочу возвращаться к Поттерам, – повторил Римус. – Я имею в виду утром. Ты, разумеется, можешь остаться там, но я… я просто не приду, ладно? Я не знаю, насколько это безопасно, я не хочу, чтобы кто-то проследил за мной.
– Пока что с нами ничего подобного не случилось…
Сириус часто теперь так делал; говорил ‘мы’, когда речь шла только о Римусе.
– Мне кажется, мы ведём себя опрометчиво, – пожал плечами Римус. – Я не собираюсь рисковать ими снова.
– Ладно, – кивнул Сириус. Он медленно снял перчатки. – Тогда куда ты хочешь пойти?
– Я не знаю. Я подумал, может, в Корнуолл? В тот разрушенный замок, в который мы ходили все вместе, ты помнишь?
– Конечно, помню. Тогда встретимся там?
– Дождись моего сигнала. Я хочу, чтобы всё было безопасно, – Римус переминулся с ноги на ногу. Он хотел размять ноги; его спина уже снова болела, ему уже пора было уходить, но он остался на месте, чтобы не волновать Сириуса.
– Лунатик, если это не безопасно, то я предпочёл бы быть там, чтобы помочь, если нужно. Я знаю, что Сохатый, и Хвост, и Эванс скажут тебе то же самое…
– Нет, – Римус повысил голос. – Нет, пожалуйста.
– Но Лунатик…
– Слушай, мне пора идти, – он практически вылетел из дверей; он даже не надел пальто.
Он даже не попрощался как следует. Он даже не сказал ‘я люблю тебя’, что теперь они говорили каждый раз, когда они разлучались, просто на всякий случай. Но, естественно, Римус считал, что он вернётся к нему. Он ничего не мог знать о планах стаи.
***
На этот раз разорвать его человеческий облик и передать ответственность за свои действия кому-то ещё на несколько часов было настоящим облегчением. Они бегали и играли, дрались и выли на луну всю ночь, распугивая всех фей под кустами на своём пути по следам разных запахов.
Когда луна начала опускаться, волк замедлился и начал несчастно скулить, когда почувствовал, как его тело вновь сжимается в его жалкий человеческий облик. Другие тоже остановились и приблизились к нему.
Ливия набросилась на него первой, и Римус, получеловек, полуволк к этому времени, попытался отбиться, но она крепко удержала его, когда ее лапы превратились в цепкие ладони. Кастор и Гай тоже прижали его к земле, и Римус простонал и сжал зубы от остаточной боли от трансформации.
И затем он снова стал человеком, прижатым к земле своей собственной стаей сплетением сильных горячих конечностей. Он поднял голову и закричал:
– Что вы делаете?! Отпустите меня!
Ливия засмеялась, сидя сверху, и откинула голову назад, и затем это произошло. Это странное тянущее сдавливающее ощущение, когда они телепортировались все вчетвером. Римус был беспомощен и мог лишь держаться за них и молиться, что его не разнесёт на части.
Внезапно земля под ним стала твёрдым холодным камнем, мелкая галька больно впилась в его обнажённую спину. Остальные наконец слезли с него, и он лихорадочно поднялся на ноги, оглядываясь вокруг диким взглядом. Они были в каком-то помещении, в комнате с высоким потолком, похожим на… это, что, церковь?! Здесь было холодно и воняло его стаей и древней магией. Остальные стояли вокруг него и улыбались как чокнутые.
– Куда вы, блять, меня… – начал Римус, но резко остановился, когда Ливия отступила в сторону, и он увидел высокую тёмную фигуру, приближающуюся к нему. Римус знал этот запах, он знал эти горящие жёлтые глаза. Он застыл на месте, парализованный ужасом. Сивый встал перед ним и оскалил зубы в подобии жестокой улыбки.
– Добро пожаловать домой, волчонок.
Комментарий к Война: Стая
Песня в начале – ‘Shake that Thing’ группы The Sensational Alexander Harvey Band.
