Он почувствовал себя так глупо, когда закончил, но также немного лучше. Как будто всё это время в его груди надувался воздушный шар, и теперь он наконец-то лопнул, и у него снова появилось место, чтобы дышать. Он просто стоял и смотрел на Сириуса в ожидании его реакции.

- Боже милостивый, - сказал портрет напротив них. Это была очень строгая на лицо ведьма, которая сидела на высоком деревянном стуле. - Я ещё никогда не слышала такого отвратительного языка.

- Ой, пошла ты, старая уродливая шлюха, - крикнул на неё Сириус в очень хорошей пародии на Римуса. Он снова посмотрел на Римуса и расплылся в улыбке. - Не хочешь присесть ненадолго? Мне кажется, это самая длинная твоя речь за раз.

Римус выдохнул и слабо улыбнулся в ответ.

- Прости.

- За что? Пойдём, а то Мадам Помфри начнёт рвать на себе волосы… - они продолжили идти, пар был выпущен, и мир вокруг уже не казался таким мрачным. И всё же Римус ненавидел Сириуса за то, что ему придётся уйти; зная, что в следующий раз, когда они увидят друг друга, ни один из них не будет самим собой.

- Вот что я тебе скажу, - сказал Сириус так же радостно после всего услышанного, - если я побегу обратно в большой зал изо всех ног, я смогу взять последнее печенье с карамелью и спрятать тебе на завтрак. Есть что-нибудь ещё, чем я могу помочь?

- Иногда ты такой кретин.

- Ага.

- Вообще-то, есть кое-что…

- Что угодно.

- Эм… можешь отправить это за меня? - Римус передал ему заклеенный конверт. Сириус взял его с недоумённым взглядом.

- Ты уверен?

- Нет. Но так будет правильно.

- Ладно. Я сделаю это прямо сейчас.

- Спасибо.

- Что угодно для нашего Луна…

Римус заткнул его поцелуем.

***

Whatever makes me tick

It takes away my concentration

Sets my hands trembling, gives me frustration

Breakdown, yeah. I’m gonna breakdown yeah.

I hear that two is company,

For me it’s plenty trouble

Though my double thoughts are clearer

Now that I am seeing double

Breakdown, yeah

То, из-за чего у меня нервный тик,

Отнимает у меня способность концентрироваться,

Заставляет мои руки дрожать, злит меня.

Сорвусь, да. Я скоро сорвусь, да.

Я слышал, что двое - это компания,

Но для меня это много проблем.

Хотя теперь мои сомнения проясняются,

Когда я вижу вдвое больше.

Сорвусь, да.

Суббота, 25-ое марта, 1978 год.

Трансформация оказалась не такой плохой, насколько он ожидал - возможно, потому что ничего не могло быть настолько плохим, когда ты искренне ожидаешь самого плохого. И сама ночь была волшебной; он бегал, и бегал, и бегал, пока Сохатый и Хвост не потерялись в милях у них за спинами, и остались только волк и пёс, которые игриво дрались друг с другом и дразнились.

Утром, когда Римус выломался и выгнулся обратно в человеческий облик, у него было чувство, что вместо костей у него спагетти, настолько он был измождён. Он дополз до больничного крыла с Мадам Помфри в полусонном состоянии и был счастлив свалиться на свою любимую койку у дальнего окна и проспать всё утро. Это было блаженством - не волноваться; не ёрзать, не сжимать челюсти, не пытаться отвлечь себя.

Время уже перевалило за полдень, когда Марлин наконец услышала о письме.

Римуса разбудил шум ее спора с Мадам Помфри. Он проснулся, резко вздрогнув, его сердце забилось чаще от звука громких голосов. Первым, что он увидел, был Сириус, который крепко спал на стуле рядом с ним, сложив руки на груди, свесив голову на грудь, положив ноги на раму кровати. На его прикроватном столике стояла тарелка, где было как минимум двадцать печенек с карамелью и шоколадом.

Глаза Сириуса распахнулись на пару секунд позже глаз Римуса, и он удивлённо моргнул и нахмурился.

- Это Маккиннон?!

- ПУСТИ МЕНЯ К НЕМУ, ПОППИ!

- МИСС МАККИННОН, Я НЕ ДОПУЩУ ПОДОБНОГО…

- Я ЗНАЮ, ЧТО ОН ЗДЕСЬ!

- Я ПОЗОВУ ПРОФЕССОРА МАКГОНАГАЛЛ!

- РИМУС?! РИМУС ЛЮПИН!

- Я здесь, Марлин, - Римус начал вставать с постели, готовый расхлёбывать то, что заварил. Если это конец, то он всё равно протянул семь лет. Он всё равно имел законное право пользоваться магией, даже если его исключат. - Всё хорошо, Мадам Помфри, - крикнул он ей, пока Марлин летела к нему через всю палату и затем открыла занавеску, скрывавшую его.

- Это правда?! - ее волосы растрепались и упали ей на лицо, когда она ворвалась, ее глаза были огромными и дикими.

Она уставилась на него, и Римус знал, что она впервые видела его по-настоящему; анализировала. Прирождённый целитель Марлин бросила взгляд на постель, на Сириуса, на шрамы и помятость Римуса, и он знал, что она вспоминала каждый раз, когда он уставал, или пропускал занятия, или приходил с новым шрамом. Свет правды загорелся в ее глазах, и она разревелась.

- Ты грёбанный мерзавец.

Комментарий к Седьмой год: Срыв

Песня - ‘Breakdown’ группы The Buzzcocks.

========== Седьмой год: Решения ==========

Her phobia is infection

She needs one to survive

It’s her built-in protection

Without fear she’d give up and die

He’s a germ free adolescent

Cleanliness is her obsession

Cleans her teeth ten times a day

Scrub away, scrub away, scrub away

The S.R. way.

Ее фобия - это инфекция,

Она нужна ей, чтобы выжить,

Это ее выстроенная защита,

Без страха она сдастся и умрёт.

Это подросток без единого микроба.

Ее одержимость - это чистота.

Она чистит зубы десять раз на дню,

Вычисти дочиста, вычисти дочиста, вычисти дочиста,

Чтобы наверняка.

- Ты грёбанный мерзавец.

- Эй! - Сириус мгновенно вскочил на ноги.

- Всё нормально, - сказал Римус, не совсем понимая, с кем именно говорит; с Сириусом, который моментально переключился в защитный режим, или с Марлин, которая со злостью рыдала перед ним.

- Мерзавец! - снова сказала она, вытирая глаза.

- Мисс Маккиннон! - рядом возникла Мадам Помфри, которая выглядела непривычно возмущённой. - Я заставлю Вас уйти, если Вы не можете вести себя прилично.

- А Вы! - повернулась к ней Марлин. - Вы сказали мне, что ничего об этом не знаете! Вы сказали, что никогда не работали с оборотнями!

- Не вини ее, Марлин, пожалуйста… - сказал Римус и снова опустился на кровать, чувствуя лёгкое головокружение. - Она лишь пыталась защитить меня!

- И как давно?! - Марлин развернулась и снова уставилась на него.

- …с пяти лет.

- Мерзавец!

- Марлин, пожалуйста…

Она бросила лист пергамента на кровать. Это было письмо, сложенное в несколько раз и немного потрёпанное по краям. Римус взял его дрожащими руками. Марлин просто стояла рядом с каменным лицом и ждала, пока он прочитает.

Он развернул его, опустил взгляд и приложил все усилия. Теперь в большинстве случаев он спокойно мог читать всё, что угодно. Но он до сих пор был очень уставшим и нервничал так сильно, что внезапно он снова почувствовал себя одиннадцатилетним пацаном, и буквы начали смещаться и прыгать по бумаге, пока он пытался понять хоть что-то.

- Прости, - он покачал головой. - Прости, у меня болит голова, что тут… эм…?

Сириус забрал у него письмо и явным образом специально встал между ним и Марлин. Он прочистил горло и слегка нахмурился.

- Это от Дэнни Маккиннона… чёрт возьми, Лунатик, что ты сделал?

- Пожалуйста, просто скажи мне, что там, - покачал головой Римус, наклоняясь вперёд и пряча лицо в своих ладонях. У него действительно болела голова. Марлин нетерпеливо стучала ногой, и Мадам Помфри всё ещё стояла неподалёку, очевидно не понимая, разгонять их или нет.

Сириус просканировал взглядом текст, явно чувствуя себя гораздо комфортней, когда внимание было обращено на него.

- Он говорит ‘спасибо’, - сказал он.

- Что?! - Римус поднял прищуренный взгляд.

- Ну, это если вкратце… - ответил Сириус, всё ещё читая, - …Он получил письмо, когда приехал домой сегодня утром, оно было от друга Марлин, который ‘утверждает, что он оборотень’. В нём было много полезных советов, и он хочет встретиться с тобой. Он говорит, что он никому не расскажет, да и он всё равно понятия не имеет, кто ты такой.