Он посмотрел на обратный адрес, написанный мелким почерком на обратной стороне.

Если не будет доставлено, просьба вернуть:

Мисс Хоуп Дженкинс, Отделение Спэрроу, Кардиффская Городская Больница, Кардифф.

Комментарий к Седьмой год: Мученик Римус

Песня в начале - ‘Substitute’ группы The Who.

========== Седьмой год: Хоуп ==========

They fuck you up, your mum and dad.

They may not mean to, but they do.

They fill you with the faults they had

And add some extra, just for you.

But they were fucked up in their turn

By fools in old-style hats and coats,

Who half the time were soppy-stern

And half at one another’s throats.

Man hands on misery to man.

It deepens like a coastal shelf.

Get out as early as you can,

And don’t have any kids yourself.

Твои родители испортят жизнь тебе.

Может, и не со зла, незнанием губя,

Взрастят собственные недостатки все в тебе,

Добавив парочку ещё, лишь только для тебя.

Но жизнь их так же полна ядовитой пыли

От предков-идиотов в старомодных шмотках,

Что половину времени сюсюкались или жестоки были,

Вторую половину сидя друг у друга в глотках.

Людское горе порождает то же горе.

Оно растёт, словно ущелье, всё длинней.

Ты прочь беги, чтоб избежать повтора,

И никогда не заводи ты собственных детей.

Мисс Хоуп Дженкинс.

Римус закашлялся дымом от сигареты и уронил ее, прожигая дыру в своих штанах. Он закричал от боли и вскочил с подоконника, безумно хлопая себя по жгущей части кожи.

- Римус! - Лили в шоке уставилась на него. - Ты в порядке?!

- Да, да… - он подобрал сигарету и выкинул ее в окно. Он сжал небольшой конверт в другой руке. Затем он запихнул смятую бумагу себе в карман. - Просто… нужно в туалет.

Он поспешил в небольшую ванную комнату и с силой захлопнул дверь, пытаясь немного выровнять своё дыхание. Ладно. Ладно. Он должен был ожидать этого. В конце концов, это он написал ей.

Римус достал письмо из кармана и разгладил его. Он не мог открыть его перед Лили и Джеймсом; там могло быть что угодно, а он ни к чему не был готов. Он закусил губу. Он очень сильно хотел закурить очередную сигарету, но он только что выкинул в окно свою последнюю. Как типично.

Он медленно открыл конверт, аккуратно следя за тем, чтобы не порвать его, как будто это что-то значило. Бумага была такой тонкой, и он ласково развернул ее. Теперь почерк был более узнаваемым. Он узнал его из оригинального письма, которое было написано столько лет назад, только теперь он был гораздо резче; значительно более рваным, будто ее рука дрожала.

Дорогой Римус,

Мне так жаль, что я так долго тебе не отвечала. Боюсь, в последнее время я не очень хорошо себя чувствую, и меня не было дома, чтобы забрать почту.

Я была так рада получить от тебя письмо. Прости, что я не могу написать больше, дорогой мой, но я безумно хочу узнать, как ты живёшь. Пожалуйста, напиши снова по адресу ниже.

Люблю, мама.

Теперь у Римуса тоже дрожали руки. ‘Люблю, мама.’ Какого хера это значит?!

Он почувствовал, как изнутри поднимается волна ярости, готовая поглотить его с головой. Ссора с Сириусом растворилась до уровня ничтожности; теперь он был в истинной ярости. Это была та злость, которая лежала в спячке уже долгое время, но она всегда была в нём, в самой глубине его души. Эта злость не имела направления или цели, кроме как заполнить его красной обжигающей манией. Возможно, ее туда вложил Сивый. Возможно, это сделала Хоуп, когда бросила его. В этот момент ему было похуй.

Не в силах контролировать себя, он пнул дверь ванной. Он пнул ее с такой силой, что разбил на щепки и сделал в ней дыру.

- Блять, - пробормотал он. - Ай, - он надеялся, что он не сломал палец.

- О боже, Римус?! - снова раздался в его ушах голос Лили.

- Простите, - сказал он практически на автомате, пытаясь достать ногу из остатков дерева. Он открыл ее.

Джеймс стоял прямо перед ним, глядя на него огромными глазами, Лили прямо за ним, как будто он заслонял ее от Римуса.

- Какого хера ты творишь?! - воскликнул Джеймс резким голосом. - Слушай, если вы закусились с Бродягой, то разбирайтесь между собой, но не надо крушить комнату!

- Простите, - повторил Римус, чувствуя себя очень маленьким. Джеймс ещё никогда не отчитывал его раньше; это было страшнее, чем он ожидал.

- Римус? - Лили нетерпеливо отпихнула своего парня в сторону. - Что случилось?

Он покачал головой и опустил взгляд на письмо в руках. Его плечи поникли. Он до сих пор дышал слишком тяжело, чтобы быть способным подать голос. Он передал ей письмо.

Лили посмотрела на него с вопросом, но взяла из его рук лист бумаги. Пока она читала его, ее глаза становились всё больше и больше, и ее челюсть падала всё ниже. Джеймс прочитал его поверх ее плеча, и вскоре выражения их лиц стали одинаковыми. Римус не мог взять своё дыхание под контроль; он не понимал, что происходит. Его грудь очень сильно сжалась, как будто из комнаты высосали весь воздух. Внезапно ему стало очень жарко, голова закружилась, и перед глазами вспыхнули звёзды.

Он пошатнулся и вцепился в раму двери что было сил.

- Римус?! - голос Лили теперь был для него лишь эхом, как будто он сидел на дне глубокого колодца. Ее мягкие руки легли ему на плечи, и она слегка надавила, чтобы опустить его на пол - что было хорошо, потому что его ноги вдруг просто отказались функционировать. Она начала медленно потирать его спину и очень успокаивающе заговорила: - Дыши глубоко, Римус, ты меня слышишь? Вдохни ртом и выдохни носом, ладно? Давай, вместе со мной; один… два… три…

Он не знал, что это была за магия, но она начала работать. Уже после десяти глубоких вдохов и выдохов он начал чувствовать себя лучше. Его зрение прояснилось, и он поднял взгляд. Лили сидела рядом с ним на пыльном полу их спальни. Джеймс стоял над ними с обеспокоенным лицом. Он держал письмо в руках.

- Спасибо, - сказал Римус с отдышкой. - Простите, я не знаю, что только что произошло.

- У моей сестры постоянно случаются подобные приступы, когда ей тревожно, - объяснила Лили. - У тебя есть что-нибудь сладкое? Обычно она ест печенье, когда худшее позади.

- Эм… да, - Римус опустил руку в карман за шоколадной лягушкой, которую ему дал Сириус чуть раньше. Он открыл ее и быстро откусил ей голову. Его рот наполнился богатой сладостью, и ему действительно стало гораздо лучше.

Он попытался встать, и Джеймс моментально подал ему руку, чтобы помочь подняться.

- Прости, что я накричал, Лунатик, - сказал он с тревогой в голосе. - Я повёл себя как мудак.

- Нет, не надо было ломать дверь… - ответил Римус, осторожно отряхнул свои штаны и прошёл сесть на свою кровать.

- О, это ерунда, - Лили поднялась и достала свою палочку. - Репаро. Вот и всё, видишь? - дверь починилась как новая.

- Можешь отдать мне письмо? - слабо спросил Римус.

- Да, прости! - Джеймс поспешно передал ему бумагу. Римус снова его прочитал. Его желудок сжался, но на этот раз голова не закружилась. Люблю, мама. - Я не знал, что ты отправил ей письмо, - сказал Джеймс. - Я даже не знал, что ты знаешь, где она.

- Твои родители мне помогли, - ответил Римус, до сих пор перечитывая. - Я сказал об этом только Сириусу.

- О, родной, - Лили села рядом с ним и сжала его руку. - Ты собираешься написать ей ответ?

Римус поднял взгляд, глядя прямо перед собой. Он принял решение.

- Нет. Я собираюсь увидеться с ней.

- О! - пискнула Лили. - Да, конечно… эм… Макгонагалл наверняка согласится организовать это на выходных, может…

- Нет, - Римус покачал головой. - Я отправляюсь прямо сейчас.

- Что?! - воскликнул Джеймс.

- Я достаточно долго ждал, - сказал Римус. - Теперь у меня есть адрес. Я выдвигаюсь.

- Римус, ты не хочешь сперва хорошенько это обду… - начала Лили.

- Нет, - перебил Римус и убрал руку из ее руки.