Он отсутствовал какое-то время. Они слышали, как открываются и хлопают ящики, и Гарри знал, что тот не торопится с этим, чтобы разозлить Гарри. Это работало. В конце концов они вышли из офиса, чтобы последовать за ним, и заставили его поторопиться, что привело к интересному зрелищу: за Захарией Смитом следят Избранный, Главный аврор, Министр магии, домашний эльф и адвокат по разводам. Жаль, что больше никого не было, чтобы это засвидетельствовать.

В конце концов Смит вытащил лицензию из длинного ящика с идентично выглядящими пергаментами и прижал ее к ближайшему столу. Гарри прочитал при свете лампы:

Драко Люциус Малфой

Сертифицированный Целитель по Легилименции и Специалист в области Проклятий и Болезней Разума

Министерство Магии Волшебной Британии — Официальная лицензия Целителя

Для государственной и частной практики

Сердце Гарри забилось быстрее при виде элегантной подписи Драко, но он заставил себя сосредоточиться.

Гарри покосился на две печати, украшающие правый нижний угол пергамента, сразу после дат и свидетельств. Там не было ничего о Веритасеруме, который, как знал Гарри, они использовали на Драко, а это означало, что он вообще не был необходим для получения лицензии. Лицензиаты просто хотели причинить Драко боль, унизить его, в то время как они держали в своих руках то, что он хотел получить и в чем нуждался.

Одна из печатей, которую узнал Гарри, принадлежала канцелярии министра. Другая была ему совершенно чужда — сложная серия рун в тесном круге, слабо светящаяся красным и белым светом, отчего Смит нахмурил брови.

— Что? Что это такое? — с тревогой спросил Гарри. Смит взглянул на него и высокомерно закатил глаза.

— Это означает, что узы отреагировали недавно, — объяснил Смит самым напыщенным тоном. — Или они в настоящий момент действуют на постоянном низком уровне.

— Тогда убери их, сейчас же! — крикнул Гарри. Смит снова закатил глаза, но Гарри увидел, как он вздрогнул.

— Я же сказал тебе, Поттер, я не могу. Без других лицензиатов.

— Тогда скажи нам, что делать, Смит, на кону его жизнь.

— И?

Гарри сделал выпад, рыча, но что-то сдерживало его — рука Рона снова сжимала его руку. Он услышал шум справа и увидел, как министр сдерживает Паркинсон таким же образом, ее лицо дикое от ярости.

— В любой другой день, Гарри, — пробормотал Рон ему на ухо. — Не сегодня.

Гарри фыркнул. Он увидел, как Тимси взял Паркинсон за руку и осторожно потянул за нее. Это было вдвое сильнее того, как ее сдерживал министр.

— Хватит, Смит. Скажи нам, как помочь тебе снять узы с лицензии Целителя Малфоя или сворачивай свой стол и больше не возвращайся, — серьезно сказал Кингсли, и Гарри почувствовал легкое облегчение, услышав, что он на этот раз использует все свои полномочия. Смит усмехнулся над ним.

— Вы бы уволили меня, Шеклболт? Из-за Пожирателя смерти? Из-за утвержденных вами уз?

— Не задумываясь, — ответил Кингсли с каменным лицом. — Я передумал, и твое упрямство ставит под угрозу жизнь. Помоги нам удалить эту связь или ищи другое место для работы.

Смит некоторое время недоверчиво смотрел на него, прежде чем превратить лицо в презрительный взгляд.

— Потребуются три палочки, чтобы распутать и разделить нити связей, и еще одна, чтобы быть силой, которая их разорвет. Это будет чрезвычайно болезненно как для связанного человека, так и для тех, кто снимает узы в момент расторжения договора. — Смит заворчал на всех. — Для нас, — добавил он, как будто это было непонятно.

Паркинсон без колебаний вытащила свою палочку, направила ее на светящуюся лицензию и взглянула острым как кинжал взглядом на Кингсли и Смита, пока они не сделали то же самое. Рот Смита скривился от нежелания и явного отвращения к перспективе перенести боль из-за Пожирателя Смерти. Единодушно предполагалось, что Гарри будет силой, разрывающей узы.

— Я чувствую одну, — пробормотала Паркинсон, медленно поворачивая палочку запястьем, и тонкая белая светящаяся нить была вытащена из пергамента, из рунной печати. Но когда она потянула, пергамент извергнул еще больше нитей, подергивающихся и завитых, переплетенных вместе, как узел из живой пряжи. Паркинсон раздраженно щелкнула языком.

Смит и Кингсли взялись за клубок своими палочками, все три лица сосредоточенно нахмурились, когда тянули, нанизывали нити, поворачивали и отрывали прядки друг от друга и от пергамента. Узы выглядели почти живыми, они сопротивлялись и боролись против своих мучителей. Гарри внезапно вспомнил медальон Слизерина, висевший у него на шее в ледяном пруду, и его рука с палочкой дернулась в порыве разрушить все это.

Спустя слишком много долгих минут Паркинсон, Кингсли и Смит распутали нити магии и протянули их прямо и параллельно друг другу, ожидая движения Гарри. Гарри поднял палочку и подумал о том, как Драко прижимал свое залитое слезами лицо к руке Гарри, ощущение его мягких волос на пальцах Гарри — это все причиняло ему боль.

— Диффиндо.

Нити подпрыгивали, как будто их выдернули, но не порвались. Кингсли, Паркинсон и Смит поморщились от дискомфорта.

— Диффиндо, — попытался он снова, проталкивая еще больше магии через палочку, чувствуя, как она нагревается в его ядре. Но они так и не разорвались, лица остальных напрягались. Рон присоединился к нему, вытаскивая собственную палочку.

— Вместе, — пробормотал Рон, и они одновременно произвели режущее заклинание. Трое людей, держащихся за нити, ахнули, когда их дернули с еще большей силой, и Тимси начал тревожно раскачиваться взад и вперед, зажмуривая глаза — он тоже чувствовал это? Или он мог чувствовать беспокойство Драко? Они пытались снова и снова, и Гарри терял терпение, наблюдая за теми, кто держится за нити связи, как их лица искривлялись от боли, зная, что Драко, вероятно, был в агонии — Драко, который уже находился в опасности, уже беззащитный перед человеком без совести…

Гарри посмотрел на Рона, который оглядывался на него так, будто пришел к такому же выводу. Рон опустил палочку и отступил.

— Сделай это, Гарри, — пробормотал он.

Гарри крепко сжал челюсти. Он взмахнул палочкой, собрал свою магию и крикнул:

— Сектумсемпра! — разрезая воздух палочкой.

Узы резко порвались и рассыпались в воздухе, и в комнате воцарилась холодная тишина, омраченная только звуками тяжелого дыхания, когда три держателя нитей пытались отдышаться, оборонительно сжимая руки с палочками.

А теперь, — начал Гарри, чувствуя тошноту и задыхаясь, — пройдемте заберем пророчество и найдем его.

******

Драко медленно просыпался, сознание возвращалось к нему небольшими частями. Он почувствовал что-то холодное и твердое под собой, запах старого камня и ингредиентов для зелий, затем жесткую болезненность каждого мускула в его теле. А потом он вспомнил последнее, что происходило — неописуемая боль его уз, голос Люциуса над ним…

Его глаза резко открылись, и он увидел камень пола напротив лица, полумрак большой комнаты без окон, которую он не узнавал. Затем он увидел решетку из холодного твердого железа, отделяющую его от остальной комнаты. Паника охватила его, когда он сел и зашипел от волны тошноты и головокружения, прокатившихся по нему. Его мускулы не двигались так, как должны были — он чувствовал себя тяжелым, вялым, как будто его телу требовалось слишком много времени, чтобы угнаться за мозгом.

Это ненормально, осознал он.

Он решил не двигаться, решив сначала полностью осмотреться вокруг. Он не увидел дверного проема среди прутьев — значит, он магически заперт. Он медленно повернулся — остальная часть этой маленькой камеры была более холодными серыми каменными стенами.

Именно тогда он заметил маленькую темную фигуру в темном углу.

В оцепенении Драко заставил себя изучить эту фигуру и рассмотреть ее детали, хотя от этого у него закружилась голова. Он увидел пару поднятых вверх коленей в джинсах, пару тонких рук, плотно обхватывающих их, пару настороженных темных глаз, сияющих на него из тени. Драко проверил горло, слегка кашляя. Ему нужно было говорить.