Драко любил свою гостиную со светло-серыми стенами и деревянными элементами декора с богатой рыжеватой кожаной мебелью, большим мраморным камином и теплыми красными восточными коврами. Пышные растения с темно-зеленой листвой, наслаждающиеся солнцем из большого окна, подоконник которого был покрыт плюшевыми подушками и пледами. Магнитофон примостился на полке рядом с его сборником романов. Она далеко ушла от старого камня, глубокого бархата и темных залов Малфой-Мэнора, и Уизли, казалось, с этим был согласен, когда оценивающе оглядывался, прежде чем сесть.

Драко сел на один из каштановых кожаных диванов напротив Уизли, в то время как Тимси аппарировал с тихим хлопком, неся поднос с кофе и закусками, и, к ужасу Драко, не его замшевые домашние тапочки, а его любимую пару тапочек: немного неопрятные пушистые зеленые чудовища с мультяшным лицом, которые Панси нашла в маггловской лавке. На бирке было написано «Оскар-ворчун». Драко решил, что это какая-то маггловская штука. Панси засмеялась и сказала, что персонаж на них «подходит» ему, потому что он был ворчливым, замкнутым и «любил мусор», что, как понял Драко, было подколом в сторону его вкуса на мужчин. В общем-то говоря, ее пятилетняя дочь увидела персонажа по «телику» и сразу вспомнила о крестном. Очаровательная девчушка явно позаимствовала свою порочность от матери.

Но они были чертовски мягкими, невероятно теплыми, а Тимси был чувствительным, хотя и немного хитрым. В любом случае было слишком поздно скрывать их от Уизли, поэтому Драко собрал обрывки своей гордости и с благодарностью натянул их на ноги, поблагодарив Тимси и поощряя тем самым Уизли сказать что-нибудь. Кстати говоря, его лицо уже побагровело, губы сжались в линию и подергивались в явной попытке сдержать улыбку, а плечи дрожали, что было неизбежно. Драко раздраженно вздохнул.

— Давай, выкладывай.

Уизли разразился нечеловеческим смехом. Драко просто сузил глаза и ждал, пока это прекратится. День явно и быстро превращался в один из самых разочаровывающих за его послевоенную жизнь, хотя солнце только начинало всходить.

— Моя дочь любит это шоу, — пробормотал Уизли между смехом. — Что за день… Драко Малфой вежлив с освобожденными домашними эльфами, в пушистых тапочках очень подходящего ему персонажа из маггловского американского детского телешоу, Мерлиновы панталоны… — Его лицо было достаточно красным, чтобы сливаться с веснушками, а тело все еще заходилось в смехе.

— Американского? — Драко наморщил нос, это было новостью. Ребенок Панси смотрел американские маггловские шоу? Бунт против чистокровного общества был понятен, но прибегать к детским развлечениям из колоний? Он должен спросить ее об этом. Если Уизли когда-нибудь справится с собой, расскажет наконец о причине своего визита и освободит их обоих от этого ужасного взаимодействия.

— Это все, что тебя беспокоит? О, Цирцея… — хихиканье Уизли, наконец, стихло. Драко воспользовался возможностью, чтобы налить себе чашку кофе и, неохотно, чашку для Уизли. Уизли вытер слезы с глаз и кивнул ему, с благодарностью принимая чашку, но все же посмотрел, как Драко сначала отпил из своей, а потом сам сделал глоток. Драко уже потерял представление о том, сколько раз он закатил глаза за последние десять минут. Как бы он ни хотел убить Уизли за нарушение сна, было еще слишком блядски рано для отравления. И зачем бы ему это понадобилось? Что он мог получить от убийства Главного долбаного Аврора в собственном доме?

— Ну что? Не хочешь объяснить, что заставило тебя так низко пасть, чтобы умолять меня о помощи на гребаном рассвете в воскресенье? Конечно же, ты здесь не для того, чтобы обсуждать мою обувь. — Драко надеялся, что они быстро с этим справятся. Он подумал, сможет ли он снова заснуть после всей этой чуши.

Уизли быстро собрался и прочистил горло.

— Правильно. Дело в Гарри.

— Поттере?

— Да, а в каком еще?

— Ну, и что, черт возьми, с ним? — рявкнул Драко.

— Мы не знаем. Мы думаем, что он был проклят. Но он был в недельном отпуске, поэтому мы не знаем, кто это сделал и что это было. — Раздался голос аврора Уизли, готового рассказать о преступлении.

— Кто мы? И почему ты не можешь сам его спросить? — Драко отпил кофе, пытаясь успокоить свой вспыльчивый нрав. Он закрыл глаза, чтобы вдохнуть насыщенный аромат. Черт, Тимси делал лучший кофе.

— Я, Гермиона, мой брат Ликвидатор заклятий Билл, каждый целитель в отделении Ликвидации Заклятий Святого Мунго и каждый аврор в Департаменте Магического Правопорядка. — Уизли смотрел в свою чашку, как будто в ней были все ответы. — И мы его спрашивали, но… он не помнит и не может говорить.

— Он не может говорить. — Категорично повторил Драко.

Уизли покачал головой, наконец оторвавшись от чашки и встретившись глазами с Драко. Драко был поражен такой интенсивностью. Это было почти что угрожающе.

Обессиленный вздох Уизли, казалось, прошел по всему его телу.

— Он ушел в отпуск, свой первый в жизни, и все время оставался у себя дома. Он сказал нам, что хочет расслабиться и поработать над ремонтом. Затем, за день до того, как он должен был вернуться к работе, он появляется у камина в отчаянии и молчит, указывая на свое горло и размахивая руками. Мы отвезли его прямо в Мунго, он был там два дня, посетил каждого целителя. Мы думаем, что он мог быть подвергнут Обливиэйту, возможно, он вышел поесть или что-то в этом роде, и кто-то мог… — он замолчал, снова проводя рукой по волосам. Он поставил свой кофе и стянул с запястья тонкую черную резинку, собирая волосы в беспорядочный пучок на затылке. Он хорошо смотрелся на нем, подчеркивая его сильную линию подбородка и обнажая мышцы шеи и плеч, что только еще больше разозлило Драко. Уизли, черт возьми, не могут быть красивыми.

Драко приподнял бровь.

— И вы хотите, чтобы я…

Уизли фыркнул и снова взял свой кофе.

— Сделал то, что делаешь. Исправь его, вылечи его, выясни, что с ним случилось, чтобы мы могли найти ублюдка, который это сделал, и убрать его. Все целители, с которыми мы разговаривали, согласны с тем, что ты лучший и единственный вариант в Англии, а Гарри не хочет покидать страну без своего голоса.

— Ты понимаешь, что в моей работе много легилименции? Что заставляет тебя думать, что Поттер вообще захочет, чтобы его лечил я? — спросил Драко, подавив порыв рассеянно потереть ладонью грудь, быстро превратив его в вопросительное движение рукой.

— Ну да, мы это слышали. Он, конечно, будет не в восторге от этого — он ужасно провел время, пытаясь обучиться окклюменции у Снейпа еще в школе, — но мы уже отчаялись. Ты наша единственная надежда. — Костяшки Уизли побелели в том месте, где они вцеплялись в кружку, словно в спасательный круг.

Драко в шоке уставился на него. Ничего здесь не имело смысла. Поттер пытался научиться окклюменции у Северуса? В школе? Пока Северус был шпионом Темного Лорда и Дамблдора? Кроме того, «ты наша единственная надежда»? Он чувствовал, что позже ему придется взглянуть на это воспоминание в своем Омуте памяти, чтобы доказать себе, что это действительно произошло.

Но Драко был целителем, хотя и нетрадиционным и очень узкоспециализированным, и он был обязан помогать, когда это было необходимо. Да, было здорово, когда Уизли умолял его о помощи. Он хотел бы сделать это в более разумное время суток, но бедняки не выбирают… или как там магглы говорят. Драко знал, как только впустил Уизли внутрь, что поможет. Тот факт, что Гарри Поттер зависел от его опыта, только усилил его желание. Он никогда не мог игнорировать вызов, особенно тот, который исходил от Поттера, но Уизли необязательно этого знать. Драко мог еще немного подержать его в напряжении.

Уизли беспокойно ерзал под взглядом Драко, неловко потягивая кофе, явно чувствуя себя некомфортно из-за своего признания. Драко чувствовал себя немного обиженным, но ему нравилось наблюдать, как корчится Главный аврор.

— Хорошо.

— Правда? — Глаза Уизли загорелись от шока, и он наклонился вперед, внезапно напомнив Драко лабрадора-ретривера.