— И в этом разница между обладанием своим именем или отказом от него, сын мой. Министерство держит тебя на привязи, а Министерство держу на привязи я.

******

Гарри снова обедал за своим столом. Он думал, что будет очень занят, вернувшись на работу после почти шести недель отсутствия, но куча документов быстро сокращалась, плюс он уже провел два допроса на этой неделе и успешно завершил рейд на склад незаконного торговца зельями… а был всего лишь вторник, и этого было недостаточно.

Он встал из-за стола, засунул в рот последний кусок холодного сэндвича и поправил кожаную кобуру для палочки на бедре. За последнее время он привык носить свою палочку в кармане, и теперь кобура казалась тесной и неудобной. Он прошел по длинному ряду кабинетов к тяжелой, богато украшенной деревянной двери кабинета Главного Аврора.

Патрисия небрежно улыбнулась ему из-за секретарского стола, когда он подошел, давая понять Гарри, что Рон не занят. Превосходно. Он постучал один раз, затем быстро дважды — короткий код, сообщающий Рону, кто стоял у двери, прежде чем открыть ее и войти внутрь.

Рон сидел за своим огромным столом, окруженный своим обычным беспорядком из пергаментов, его длинные волосы торчали вверх от того места, где его рука продолжала пробегать по ним. На работе он почти никогда не собирал их, хотя, очевидно, так было бы проще с ними справляться. Он поднял глаза, когда Гарри вошел и плюхнулся на один из жестких стульев перед столом Рона.

— Мне нужно больше дел, — заявил Гарри, и Рон на мгновение уставился на него, прежде чем проницательно сузить глаза.

— Нет.

— Что значит «нет»? — усмехнулся Гарри.

— То и значит, нет, Гарри, ты сделал достаточно, ты на самом деле сделал слишком много, и я знаю, что ты просто пытаешься утонуть в этом, чтобы чего-то избежать.

Гарри снова фыркнул, чувствуя себя обиженным.

— Я ничего не избегаю. Я просто рад вернуться на работу, вот и все. Я скучал по ней.

— Нет, ты не скучал.

— Что?

— Ты не скучал по работе, приятель. Ты просил вернуться только однажды, еще в первую неделю, прежде чем наконец позволил себе расслабиться и сосредоточиться на своем исцелении. Каким-то образом ты прекрасно проводил время на всех сеансах с Малфоем… Драко, — поправил Рон, и Гарри на мгновение вздрогнул.

— Я никогда не видел тебя таким расслабленным, — раздраженно продолжил Рон. — Ты казался счастливым. Даже когда ты приходил домой измученный сеансами Драко, ты никогда не расстраивался или огорчался, тебе не хотелось постоянно быть занятым чем-то. Ты ходил на свои сессии, проводил с нами время и навещал Энди и Тедди практически через день. Ты точно не скучал по работе. Ты был в порядке, был доволен, пока не исцелился.

Гарри поджал губы, глядя на друга. Рон просто смотрел в ответ, ожидая.

— Ну, теперь я здесь. Мой стол почти пустой, и мне нужно больше дел.

Рон продолжал смотреть на него, отчего Гарри заерзал на стуле.

— Все, — пробормотал Рон, вздохнув и кладя перо обратно на подставку. Он откинулся на спинку стула, вытащил палочку и взмахнул ею перед своим столом, отправив пергаменты по всем соответствующим файлам, оставив свой стол чистым. Он встал со стула и поправил мантию. — Пошли.

— Что ты делаешь? — недоуменно спросил Гарри.

— Мы идем домой, — ответил Рон, как будто это было очевидно.

— Что ты имеешь в виду? Сейчас только полдень!

— Ага, и мы с тобой берем полдня. Я больше не собираюсь терпеть это дерьмо, мы разберемся с ним. А теперь пошевеливайся, или я тебя оглушу и вытащу отсюда за ноги. Пророк сойдет с ума, — хитро ухмыльнулся Рон, внезапно напомнив Гарри о Фреде. Гарри не видел выхода из ситуации — Рон был явно серьезен. Он вздохнул и встал, но продолжал смотреть. Он пойдет, но он этому совершенно не рад.

— Мы уходим, Патрисия, — сказал Рон своей секретарше, когда они выходили из офиса. Патрисия приподняла брови, но, как обычно, ничего не сказала. — Если хочешь, можешь пойти домой пораньше.

— Миона будет сегодня дома, — небрежно заметил Рон, выходя из отдела, и Гарри внутренне застонал. Это означало, что они действительно разберутся сегодня. Разнос намечается легендарный. — Роуз в школе до трех. Она будет рада тебя видеть, если ты останешься на ужин.

Гарри уклончиво крякнул, когда они подошли к каминам в Атриуме. Когда его глаза метались по сторонам, он заметил, что Коллинз из отдела регистрации ошеломленно оглядывал холл — он что, покраснел? Гарри фыркнул и толкнул Рона локтем, показывая на Коллинза. Рон присоединился к его смешку; они никогда не видели, чтобы Коллинз выглядел иначе, как полусонным и угрюмым.

— Интересно, кто с ним случился? — хихикнул Рон, когда он ступил в камин и крикнул: — Коттедж Грейнджер-Уизли! — Гарри последовал за ним.

— Рон? Все хорошо? — Гарри услышал взволнованный голос Гермионы, когда вошел в гостиную.

— Все в порядке, любимая, но все также и не в порядке, и мы собираемся вытащить это из него, даже если мне придется проломить его толстый череп, — заявил Рон, и Гарри показал ему грубый жест. — Он пытается заставить меня снова утопить его в работе, ты же знаешь, как это бывает. С меня хватит.

— О, хорошо, — сказала Гермиона. — Тогда пойду заварю чай.

Гарри молча и раздраженно сидел за изношенным деревянным столом на кухне Рона и Гермионы, где происходило большинство выговоров, скрестив руки на груди и чувствуя себя ребенком.

Рон и Гермиона присоединились к нему, неся кружки чая. Гермиона протянула ему его чай, как он любил — слишком много сахара, слишком много молока. Еще один пережиток травмирующего детства, подумал он, глядя на кружку. Вероятно, Дамблдор тоже так пил свой чай. Гарри попытался удержаться от рычания.

Гермиона села в конце стола, прямо слева от него, в то время как Рон сел напротив него — стратегический, преднамеренный шаг, попытка сделать эту перебранку менее похожей на конфронтацию.

— Окей, Гарри, — четко сказал Рон, и Гарри распознал его лицо и язык тела как те, которые он использовал за шахматной партией. — Выкладывай.

Гарри вздохнул, пытаясь успокоить сердечный ритм, желая вернуться на Площадь Гриммо и сидеть на пляже в Омуте памяти рядом с Драко-воспоминанием, подальше от всего этого.

— Что вы хотите узнать?

— Все, и честно, — ответила Гермиона, — но самое главное, почему ты проводил время на сеансах Драко так, как будто это лучшее время твоей жизни, до самого последнего дня, а когда вернулся полностью исцеленным, ты стал таким же несчастным, как и был до того, как на тебя напали. Что случилось?

Гарри сжал губы. Ничего не поделаешь, рано или поздно они вытащат это из него.

— Возможно, я… — фыркнул Гарри, от сожаления почувствовав себя тяжелее, чем когда-либо, — … напал на него.

Некоторое время они молчали, словно ожидая, что Гарри скажет что-то, что сделало бы это менее правдивым.

— Гарри, почему? — спросила Гермиона.

— Ну, мы вроде… поссорились, — неуверенно сказал Гарри, бросив взгляд в сторону.

— Нет, — сказал Рон, и Гарри закатил глаза. — Ссора — это двухстороннее дело, а ты сказал, что напал на него. И я собираюсь предположить, поскольку ты, скорее всего, не мог говорить и был посреди сеанса, что Драко увидел что-то в твоей голове, что его расстроило, и этот болван точно знает, как залезть тебе под кожу, поэтому он сказал вещи, которые тебя настолько разозлили, что ты напал на него.

Рот Гарри скривился, и он отвернулся, барабаня пальцами по поверхности стола.

Гермиона нетерпеливо щелкнула языком.

— Просто скажи нам, Гарри. Ты не можешь двигаться дальше, пока не разберешься с этим, и мы не сможем тебе помочь, пока ты не поговоришь об этом.

— И мы не собираемся думать о тебе плохо, несмотря ни на что, приятель, — добавил Рон. — Ты знаешь это.

Гарри знал это. Может быть. Он сделал глубокий вдох, считая вдохи и выдохи, как учил его Драко.

— Последней крошкой было воспоминание о Кингсли, эм… убеждавшем меня помогать ему.