Должно быть, это было рекордное количество раз за сегодня, когда он поражал Главного Аврора Уизли. Для кого-то столь уважаемого, со столь стратегически мыслящими взглядами, для самого молодого Главного Аврора за столетие, он был тупицей. Драко, по крайней мере, признал себе, что он такой же, Панси все время ему так говорила. «Ты просто тупоголовый идиот в отношении тех вещей, что не пытаешься узнать, Драко», говорила она. О коррупции авроров, вероятно, Рон даже не особо задумывался — по крайней мере, когда ему было восемнадцать, и пока это касалось того, кого он ненавидел. Драко был уверен, что сейчас, под типично гриффиндорским руководством Рона, все должно быть по-другому.

— В любом случае, — твердо сказал Драко, — вы можете избавиться от подозрений в отношении меня. Я не имел к этому никакого отношения, за что сам Гарри может поручиться. Возможно даже, что кто-то хотел меня подставить, зная, что никто не вступится за меня. Это было бы очень просто.

Все трое задумчиво смотрели на Драко. Он чувствовал себя немного неуютно из-за этого.

— Итак, прежде чем мы будем проводить все свое время, наблюдая, как Гарри болтает и пялится, — протяжным голосом Драко махнул рукой в ​​сторону Омута памяти, — почему бы вам не рассказать мне, что вы уже поняли из увиденного, и не поделиться своими теориями?

Рон, казалось, оценил направление и быструю смену темы.

— Ну, честно говоря, в основном это: болтать и пялиться в магловском пабе. Единственными людьми, с которыми он неоднократно разговаривал, были сотрудники и, возможно, пара других постоянных клиентов, но они никогда не проявляли особого интереса к тому, кто такой Гарри. Я не думаю, что кто-либо из них даже знал его фамилию, и им было все равно. Наверное, поэтому Гарри так там нравилось, — ухмыльнулся Рон, а Драко и Гарри только кивнули в знак согласия.

— Но в остальном Гарри не особо углублялся в разговоры. Любой, кто проявлял интерес, сдавался после достаточного количества оговорок и отказов Гарри, и у этих людей всегда было с кем еще поговорить. Единственная связь, которую я смог найти с кем-либо из них, заключалась в том, что на него довольно часто смотрел один человек где-то в баре. Но это всегда был другой человек. Мы думаем, что, возможно, это было Оборотное зелье, но ничто другое не указывает на то, что все они были одним и тем же человеком — просто неприятный взгляд. — Рон вздрогнул.

— Как бы ты описал этот взгляд? — нахмурившись, спросил Драко.

— Неприятный, — повторил Рон, глубоко вздохнув. — Пронизывающий. Любопытный. Агрессивный. Не дружелюбный, но и не угрожающий. Я не испытывал его на себе, но даже меня он заставлял поеживаться.

Драко взглянул в потолок, задумчиво сложив руки.

— Вы заметили что-нибудь в том, как он себя вел? Например, смотрела ли женщина по-женски, сидел ли мужчина вальяжно, распластавшись на стуле? Они сутулились или сидели строго вертикально? Они ерзали или двигали лицом определенным образом? Какие-нибудь зацепки?

Он снова посмотрел на комнату, где у всех были одинаковые нахмуренные глубокомысленные лица. Драко чуть не рассмеялся. Рон открыл глаза, посмотрел на Драко и просто сказал:

— Думаю, тебе стоит взглянуть самому.

Драко попытался не вздохнуть. Они собирались пробыть здесь несколько часов, если он не сможет просмотреть воспоминания со скоростью Легилименции. Потребовалось минут двадцать, чтобы достать все эти воспоминания из головы Гарри, учитывая темп Драко. Наблюдение за тем, как они все будут просматривать их, при этом каждому понадобится свое время, потребует у них уйму времени, но он кивнул и встал, направляясь к Омуту памяти между ними. Рон присоединился к нему, но больше никто не стал.

— Значит, только мы? — спросил Драко, жестикулируя между собой и Роном, который вопросительно оглянулся на свою жену.

— Я не буду, — сказала Гермиона, — я их всех уже видела. — Она бросила взгляд на Гарри. — Очевидно, Гарри тоже.

Гарри выглядел немного смиренным и побежденным. Драко почувствовал, как будто он что-то упускает, но Рон только пожал плечами и снова посмотрел на Драко, указывая на Омут. Драко глубоко вздохнул, и они оба погрузили свои лица. Они приземлились с вихрем в магловском пабе, рядом с баром.

«Ты такой загадочный», говорит темнокожий мужчина Гарри с яркой любопытной улыбкой. «Я не пытаюсь тянуть или что-то в этом роде. Ты мне интересен, я хочу с тобой познакомиться.»

Драко вздохнул.

— Мы ищем жуткие взгляды, да?

— Ага, — ответил Рон, скрестив руки на груди и расслабившись, готовясь к длительному наблюдению.

— Не возражаешь, если я возьму на себя управление ненадолго? Это немного странно, но я верну нас к нужным воспоминаниям. Я помню, как они ощущались. — предложил Драко.

Рон недоверчиво нахмурился.

— Что ты имеешь в виду? Ты можешь их контролировать?

— Я не могу их контролировать, я могу просто фильтровать и направлять их, если ты позволишь.

— Ладно, — вздохнул Рон, немного подумав. — Я не очень верю в это. Но Гарри доверяет тебе, и мы будем здесь всю блядскую ночь, если нам придется все отсмотреть.

— Хорошо, — неубедительно ответил Драко — что еще он должен был сказать? — Погоди.

Драко напряженно сконцентрировался, снова подключившись к своему телу за пределами Омута памяти, заставляя себя положить руку на палочку в кармане. Рон с любопытством наблюдал за ним.

Как только он почувствовал на расстоянии дерево у своей ладони, он сфокусировал свою магию внутри Омута памяти, вспомнив, как за ним наблюдают, из-за чего волосы вставали дыбом. Он мягко надавил, тратя свою энергию на поиски большего и отбрасывая все, что не подходит.

Воспоминания прыгали и кружились вокруг них, пролетая сквозь фильтры Драко. Он слышал, как рядом с ним ахнул Рон, когда пол исчезал и появлялся снова и снова. Это не имело значения — они были не совсем материальными, здесь они не могли упасть.

Воспоминания замедлились и, наконец, остановились. Магловский паб снова окружил их. Гарри был один в баре и выглядел напряженным. Драко огляделся — вот она, в другом конце комнаты, блондинка, которую он вспомнил с первого раза, когда увидел это воспоминание. Он толкнул Рона локтем и показал.

Женщина сидит неподвижно за высоким столом в одиночестве. Она опрокидывает рюмку, но жидкость не заканчивается. Похоже на бренди, наверное, дорогой. К ней никто не подходит. Осанка у нее идеальная — спина прямая, плечи отведены назад. Ее ноги сведены близко друг к другу, но руки слегка вытянуты в стороны. Она пристально наблюдает за Гарри, почти не моргая. На ее лице нет эмоций — как будто это просто то, что она должна делать. Она уверена в себе.

Через мгновение она слегка поворачивает голову в сторону, протягивая руку за шею, чтобы схватить длинный светлый хвостик на затылке. Она осторожно перекидывает волосы через плечо и кладет их на грудь, приглаживая, прежде чем вернуться к своему осторожному бдению.

Мужчина сидит один в противоположном конце бара. Он выглядит суровым, молодым и немного грязным — его темные волосы коротко острижены на голове, а его яркие глаза сосредоточены на Гарри. Его осанка идеальна, даже когда его ноги растопырены. Он уверен в себе, кружит бокал бренди элегантной немытой рукой. Он слегка поворачивает голову в сторону, протягивая руку к затылку.

И так продолжалось — снова и снова на Гарри пристально смотрели, бдительно наблюдали, каждый раз другой человек. Но через некоторое время Драко заметил сходство: в том, как они держали себя, в напряжении взгляда, в стакане бренди в руке. Он посмотрел на Рона.

— Ты видишь это? — спросил Драко. Рон оглянулся на него, задумчиво нахмурив брови. Он кивнул, взял Драко за локти и вытащил их из Омута памяти.

За пределами Омута памяти Драко убрал руку с палочки и осмотрелся. Гарри и Гермиона не двинулись с места, но молча смотрели друг на друга. Рука Гермионы была поднята неопределенным жестом, а руки Гарри были скрещены на груди, и он выглядел раздраженным. Они явно что-то прервали.