— Ты в порядке? — спросил Малфой, но Гарри проигнорировал его. Глупый вопрос. Но продолжай смотреть на меня.

— Ты видел то, что видел я? В пабе? — Малфой попробовал еще раз, и Гарри неохотно позволил себе подумать секунду, медленно кивая.

Малфой сделал еще несколько заметок в своем блокноте. Точно по команде Гермиона заговорила. Это было лишь вопросом времени.

— Ты что-то нашел? Его подвергли Обливиэйту? — спросила она.

— Да, ему стерли память, но… Ему не стерли много памяти. — Бровь Малфоя нахмурилась. — Воспоминание не было надежно спрятано, просто как бы… прикрыто… — пробормотал он, делая новые записи. — Он хотел, чтобы его нашли. Он знал, что оно будет найдено.

Гарри по-прежнему ничего не понимал, кровь схлынула с его лица. Его волосы выглядят мягкими.

— Кто это был? Почему они вообще подвергли его Обливиэйту? — вмешался Рон.

— Эмм… — Малфой посмотрел на Гарри, и снова эти глаза. — Ты хоть представляешь, кто или что это могло быть?

Если бы все могли перестать задавать ему вопросы и позволить ему пережить эту чертову панику, что было бы здорово, на самом деле. Гарри заставил себя задуматься, вспомнить этого непостижимого человека, с какой легкостью он застал его врасплох, ослабил его защиту и отдал ему приказ. Ему было плохо, руки вспотели и тряслись, но он в ответ покачал головой.

Малфой, казалось, вырвался из раздумий, наблюдая за Гарри, и быстро наколдовал стакан, наполнил его странным агуаменти и поставил его на прикроватный столик Гарри. Гарри услышал, как он прошептал: «Экспекто Патронум», и маленькая яркая серебристая птичка вылетела из кончика его палочки, выжидающе парив в воздухе. Гарри не подозревал, что он может вызывать Патронуса, и где-то в глубине своего разума, за головокружением, тревогой и стыдом, он умирал от желания узнать, какое самое счастливое воспоминание Малфоя.

— Пожалуйста, скажи ближайшему колдомедику, что нам нужен шоколад в 306 палату, — сказал Драко, и маленькая птичка повернулась и вылетела из комнаты.

Малфой повернулся к нему и начал поправлять кровать своей палочкой.

— Поттер, ложись обратно. У тебя кружится голова? — спросил Малфой, и Гарри, не потрудившись ответить, послушался. Он просто продолжал смотреть на Малфоя. На него было приятнее смотреть, чем на что-либо еще в комнате, и он смотрел на Гарри с беспокойством, что было просто неслыханно.

Колдунья дважды постучала и вошла в комнату с батончиком Honeyduke’s Finest. Малфой взял его у нее с тихим «Спасибо, Нанетт», что еще больше озадачило Гарри. Слышал ли он когда-нибудь, чтобы Малфой говорил спасибо?

Колдунья улыбнулась ему и сказала: «Всегда пожалуйста, Целитель Малфой», и Гарри услышал уважение в ее голосе. Он онемел от этого.

Малфой направил палочку на дверь, когда она уходила, и сбросил чары уединения, прежде чем отломить большой кусок шоколада и передать его Гарри.

— Ешь, — мягко приказал он, серые глаза были полны большего тепла, чем Гарри когда-либо видел от него. — тебе станет лучше.

Гарри вспомнил о Ремусе, когда осторожно взял шоколад и сделал, как ему сказали. Он не был уверен, обиделся бы Ремус на это сравнение или гордился бы Малфоем за то, насколько он вырос. Наверное, последнее.

Гарри почувствовал, как тепло возвращается к его конечностям, пока он ел, покалывание покидало его пальцы рук и ног. Его дыхание замедлилось, и он увидел, как плечи Малфоя ослабили удерживаемое в них напряжение, очевидно он был удовлетворен улучшением Гарри. Гарри все еще поражался тому факту, что Драко Малфой только что заставил его почувствовать себя лучше, даже не подумав дважды.

— Да, кто-то его проклял, но это было довольно странно, я не мог понять мотив… Возможно, это был сумасшедший фанат. Человек был… неразборчивым. Я вообще не мог разобрать ни одной определяющей черты, это было заклинание, которое я никогда не видел. — Малфой замолчал, устремив взгляд на Гарри, и Гарри надеялся, что он опустит удручающие и смущающие моменты в своем пересказе. К счастью, он это сделал.

— У меня не должно было быть возможности видеть это воспоминание с того угла сознания, с которого я его видел. Это заклинание обычно позволяет смотреть только на разум в целом, чтобы я мог видеть, где могут быть недостающие кусочки или части, которые не соединяются. Но когда я нашел пустующую точку и попытался дотянуться до нее сознанием, она втянула меня внутрь. — Малфой глубоко вздохнул, снимая напряжение с конечностей. — Это заставило меня испытывать все, и я считаю, что заклинатель сделал это намеренно. Он хотел, чтобы его обнаружили, и я понятия не имею, зачем он вообще потрудился его скрыть.

В комнате было тихо, пока они переваривали информацию. Гарри вспоминал первое заклинание Малфоя, его тихое проникновение в голову Гарри, этот странный, успокаивающий, дымный запах. Он был каким-то образом знаком, но он не мог точно понять, откуда. Он продолжал наблюдать за Малфоем, изучая его черты лица, надеясь, что его недавняя ситуация дала ему достаточно повода, чтобы беззастенчиво смотреть на него. Во всяком случае, он собирался это сделать.

— Итак. Что ж, Поттер, мы обсудим это проклятие завтра утром, скажем, в девять часов? Я могу принести еду. Мы можем встретиться здесь, или у тебя дома, или у меня — где для тебя предпочтительней? — спросил Малфой, и Гарри уловил проблеск любопытства в его глазах, но он подавил гримасу при мысли о том, чтобы привести кого-то еще к Гриммо в данный момент. Дом был в катастрофическом состоянии.

Однако ему не очень хотелось снова видеть поместье Малфоев. Он повернулся к Рону, надеясь, что тот сможет прочитать вопрос в его глазах.

Судя по всему, Рон смог.

— Нет, он не имеет в виду Мэнор. У него есть свой дом, — ответил он, многозначительно взглянув на Гермиону. Рон не вздрогнул и не повел плечами при воспоминании о «доме» Малфоя, поэтому Гарри решил, что все было неплохо.

— Спасибо Мерлину за это, — пробормотал Малфой. Гарри повернулся к нему, оценивающе глядя на него и размышляя. Посещать Святой Мунго два раза в неделю на весь день в течение шести недель или удовлетворить его любопытство и отправиться к Малфою?

Это было совсем не серьезное решение. Он мягко указал на Малфоя.

— Тогда у меня? — уточнил Малфой, и Гарри кивнул ему. Малфой снова полез в карман пиджака, вытащил карточку с координатами для аппарации и протянул ее. Гарри взял в руку толстый пергамент, ощупывая его гладкие края пальцами.

— Ладно, — сказал Малфой, вставая со стула и поправляя свой безупречный пиджак. — Я жду тебя завтра утром в девять. Отправь сову, если будут вопросы. — Он расправил плечи и взглянул на Рона. — Если у тебя возникнут проблемы с поиском дома, я уверен, что Главный Аврор доставит тебя туда в рекордно короткие сроки.

Рона, казалось, позабавил его подкол, но его уши слегка покраснели, что, как знал Гарри, означало, что он был немного смущен.

— Спасибо за помощь, Целитель Малфой, — кивнул ему Рон.

Малфой кивнул каждому по очереди, его глаза задержались на Гарри немного дольше, чем обычно, прежде чем повернуться и уверенно выйти из комнаты.

Рон и Гермиона завязали тихую беседу, когда он закрыл за собой дверь, и Гарри улыбнулся им.

— Чертовски сюрреалистично, правда? — тихо заметил Рон. — Мерлин, Гарри, я очень хотел тебе рассказать, но я не хотел давать тебе время придумать причины для отказа. В любом случае, ты знаешь, что он лучший вариант, я так рад, что ты дал ему шанс, он кажется совсем другим, его дом похож на противоположность мэнора, слава чертовой Цирцеи…

— И еще он довольно приятный на вид, — мягко вмешалась Гермиона, посылая на Гарри проницательный, озорной взгляд. Рон резко повернул голову, когда Гарри закатил глаза, но он почувствовал, что предательски краснеет.

— Что?! — воскликнул Рон, наверное, громче, чем хотел. Гермиона закатила глаза на него.

— Признай, Рон, он симпатичный. Если бы он был профессиональным игроком в квиддич, ты бы пускал на него слюни, не отрицай этого. — Она ухмыльнулась ему, усаживаясь к нему на колени, и Рон тяжело вздохнул, обняв ее за талию.