— Полагаю, что вы не сказали ему, и поэтому он смотрит на меня так, как будто он может расчленить меня одной силой воли? — предположил Малфой, приподняв бровь. Гарри повернулся к Рону, который выглядел извиняющимся, что только еще больше разозлило Гарри. Рон умоляюще поднял руки перед собой.

— Мне очень жаль, приятель. Это правда, он лучший в том, что делает. Его рекомендовали все целители на этом этаже. Он пользуется большим спросом, и нам повезло, что у него вообще есть время заняться этим делом.

Блять, подумал Гарри, его лицо сникло, когда он снова посмотрел на Малфоя, оценивая его. Его рекомендовали. Лучший в том, что делает. Очень востребован. Гарри вспомнил, как целители говорили, что во всей Англии есть только один специалист по проклятиям разума, и что он исключительно хорош в этом, хотя и немного молод. Он задавался вопросом, намеренно ли целители не называли имя Малфоя. Может, они сделали это только для Гарри — Рон определенно вытащил это из них, мерзавец.

Но это же Малфой. Взгляд Гарри переместился на Грейнджер, почти что умоляющий, когда он указал в направлении Драко. Гермиона только поджала губы, глядя на него.

— Рон прав, Гарри, и другие целители тоже. Я изучила все его публичные дела и опубликованные работы, и он действительно наш лучший вариант. — объяснила она, и Гарри закрыл глаза. Конечно, знала. Ничего мне не сказав.

— Ты читала мои статьи? — Малфой повернулся к ней, и Гарри открыл глаза и увидел ошеломленное лицо Малфоя, крошечную искорку надежды в его глазах, которая только усиливалась, когда Гермиона просияла тем характерным взглядом, который она приобрела после своего исследования.

— Ну, конечно, естественно! Я была особенно заинтригована твоей работой над Проклятием Непрекращающегося Ночного Кошмара, то, как ты смог провести пациента через кошмары, чтобы найти в каждом из них персонализированные противодействующие проклятия, совершенно захватывающе, а Проклятие Ложного Языка, с той ведьмой, которая могла только разговаривать с людьми на языках, которых они не понимают, ты действительно смог…

— Окей, дело в том, что Целитель Малфой — наш лучший вариант, — прервал Уизли, — поскольку с тобой все в порядке физически, целители согласны с тем, что это проблема специалиста в области Проклятий и Болезней разума, и он согласился помочь, несмотря на вашу историю, и Гарри, тебе просто придется довериться нам в этом.

Гарри тяжело рухнул на кровать. Они действительно собирались заставить его пройти через это. Его либо выпотрошит Малфой, либо сам давай ищи другого специалиста по проклятиям разума на континенте. Может, все закончится быстро.

— И мне, — добавил Малфой к концу предложения Рона. — Тебе придется доверять мне. Легилименция будет настоящим кошмаром без намека на доверие.

Какого хуя?!

Гарри резко повернул голову, глядя на Рона и Гермиону широко раскрытыми глазами, которые, как он надеялся, передают предательство, которое он чувствовал. Они действительно допускали его до головы Гарри? После всего?!

Конечно, Специалист по Проклятиям и Болезням Разума. Конечно, это связано с блядской легилименцией. Блять, черт возьми. Это будет пыткой.

Рон снова поднял руки в этом умиротворяющем жесте.

— Приятель, все не так. Он не будет врываться в твой разум и просить тебя защищать его без реальных инструкций. Он целитель, он профессионал. Люди бы не были в восторге от его работы, если бы это была пытка, так ведь?

Малфой нахмурился.

— Так поступал Северус? Это настоящее варварство, — пробормотал он.

Этого было достаточно, чтобы Гарри остановился. Он никогда не слышал, чтобы Малфой говорил что-то негативное о Снейпе — он никогда не думал, что Малфой признает, что Снейп был отвратительным засранцем по отношению к Гарри, даже если он действительно защищал и помогал ему.

Гарри глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, провел рукой по волосам и подумал. Его рука опустилась и потерла челюсть — его щетина была чертовски безжалостной, он побрился тем утром, и она уже вызывающе отрастала, как волосы на его голове.

Наконец он закрыл глаза и фыркнул, кивнув в знак согласия. Он слышал, как они вздохнули с облегчением.

Малфой двинулся вперед, схватил медицинскую карту с края кровати Гарри и уселся на стул рядом с ней, изящно скрестив одну длинную ногу над другой. Он снова залез в пиджак и, к великому удивлению Гарри, вытащил черепаховые очки для чтения, аккуратно надев их на свое острое лицо.

Гарри в шоке смотрел на него несколько мгновений, пока Малфой, очевидно, не почувствовал это и не взглянул на них. На этот раз Малфой не смог подавить закатывание глаз и щелкнул языком, явно раздраженный.

— Что еще?

Губы Гарри весело скривились. Это было гораздо более знакомо, чем гладкий, равнодушный, профессиональный Малфой. Он медленно поднял руку, чтобы указать на очки в проволочной оправе на собственном лице, над которыми Малфой насмехался над ним в течение многих лет.

Малфой нахмурился.

— Очки для чтения, да. Что с ними не так? — Он снял их со своего лица, осматривая на предмет подтеков или повреждений.

— Я думаю, эээ… ну, просто… — начал Рон, его губы подергивались, а Гарри повернулся и улыбнулся ему, наблюдая, как он подавляет хихиканье. — Раньше ты безжалостно дразнил Гарри из-за очков…

Малфой фыркнул.

— Да, да, я был придурком, карма — сука, и теперь мне нужно носить очки для чтения в двадцать пять лет. С чем еще нам нужно разобраться, прежде чем я смогу наконец начать работать? — раздраженно спросил он.

Гарри внезапно обнаружил, что тихо хихикает вместе с Роном и Гермионой. Драко Малфой только что рассмешил их, добровольно. Гарри подумал, что он увидел довольную улыбку на лице Малфоя, когда он снова надел очки, прежде чем оно снова вернулось к этой аристократической гладкости.

Гарри вернулся к игре в шахматы с Роном, время от времени бросая взгляды на интригующего нового Малфоя, который читал карту Гарри, сосредоточенно нахмурившись. Прядь его гладких, белокурых волос падала ему на лицо, и глаза Гарри каждый раз приковывались к нему.

— Хорошо, Поттер, — сказал Малфой, привлекая их внимание. — я расскажу, как все будет происходить.

Рон отодвинул наполовину завершенную игру в сторону, усевшись вперед в своем кресле. Гермиона продолжала стоять, скрестив руки на груди, ее лицо было выжидательным и немного возбужденным. Малфой мельком взглянул на них, прежде чем снова взглянуть на Гарри. Гарри показалось, что в его глазах мелькнула тревога, но это могло быть что угодно.

— Как Целитель, я должен убедиться, что ты согласен, чтобы Уизли и Грейнджер тоже это услышали.

Это было странно. Разве Малфой не сделал вывод о том, что если Рон сам завербовал его, то у них уже было такое согласие? Гарри нахмурился и кивнул, полностью сел и скрестил ноги под собой, уделяя Малфою все свое внимание. Малфой моргнул несколько раз, прежде чем заговорить, внимательно глядя ему в глаза.

— Очень хорошо. Я уверен, что ты знаешь, что физически у тебя прекрасное здоровье. Твоя гортань цела, ничего не воспалено, на тебе нет остатков проклятия, нет даже намека на Тёмную Магию, твое магическое ядро ​​выглядит прекрасно. Это означает, что все, что с тобой не так, полностью в твоей голове, поэтому Уизли собирался выбить мою дверь в пять тридцать утра. То, что это происходит в твоей голове, не значит, что это ненастоящее.

Гарри дернулся назад. Что за черт?! Разве Рон только что не сказал, что он не будет насильно врываться в его разум? Он повернулся к Рону, вспомнил, что говорить он, блять, не может, и протянул руку, чтобы схватить чистый пергамент и перо, которые целитель оставил для него, быстро выписал свой гнев и пихнул пергамент Малфою в лицо.

УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ

Гарри следил за выражением лица Малфоя, стараясь больше не смотреть ему в глаза, скользкий мерзавец. Но Малфой только смущенно нахмурился, глядя в лицо Гарри.

— Поттер, я не в твоей голове. Пока что. Уверяю тебя, я гораздо более профессионален. Наши сеансы будут строго регламентированы, и я никогда не начинаю без согласия пациента. Я уже говорил тебе, что между нами должно быть какое-то доверие, иначе все время это будет похоже на противостояние. Что я получу, если разрушу это доверие сейчас, еще до того, как мы начали?