Заключенная вышла из шахтного подъемника следом за надзирателем: он повернулся и пошел в заросли папоротника, и она вспомнила, как ее старший брат уходил от нее по темному коридору, а она скорчилась в углу и плакала. И сейчас она вдруг поняла эти слезы.

Советник Сорвин твердо прижал пятки к ножкам кресла в зале Совета, переводил взгляд с одного лица на другое и думал: «Суровые и непонимающие, вроде лица моего дяди в тот день, когда он вызвал меня из моей комнаты и перед всей семьей обвинил в краже вина из кладовой. Хотя, я ничего подобного не делал, я онемел от страха и был наказан: целую неделю вся семья полностью игнорировала меня, и я даже ел в одиночку.» И понял, почему он тогда промолчал.

В другом конце Торомона офицер, набирающий рекрутов, вдруг поднял перо от бумаги, и в то же самое время сидящий напротив него молодой неандерталец, собиравшийся подписать заявление, поднял голову. Оба посмотрели друг на друга, каждый осознал собственное знание войны.

В дворцовом саду, среди клоунов и акробатов, Алтер сидела на земле у мраморной урны: перебирала свое ожерелье и думала: «Ох, он пытался увидеть что-то от меня в этом ужасном сне, мечтал вернуться в реальность. Он не знал... он не знал...»

— Каким образом ты узнала? — спросил Джон.

Кли провела рукой по полированной крышке стола и посмотрела на членов Совета.

— Я работала на компьютере. Я знала из рапортов, что изменение транзитной ленты не могло произойти так быстро. Была мелкая ошибка в расчете из-за типографской опечатки, и это сделало весь процесс недействующим, но никто этого не заметил, кроме меня. Я знала, каково экономическое положение в Торомоне, и знала, что оно связано с большими излишествами и малой мобильностью, и это должно было означать войну. На множество вещей это был единственный ответ. Было решено, что война станет такой реальностью во всех мозгах, что никто не станет спрашивать. Правительство не поняло, что эта реальность должна подтверждаться для опрашивающих и что эта фантазия, которая идет вперед без противоречий, не имея чем доказать себя перед точной логикой. Идея задавать вопросы была почти невозможной, но только почти.

Рольф Катам встал.

— У меня еще один вопрос, доктор Кошер. Каким образом солдаты умирали?

— Вы знаете игру слумат, которая недавно стала так популярна? У компьютера есть селектор, работающий по тому же принципу, только с более широкой матрицей, и отбирающий по случайному выбору тех солдат, которые должны быть убиты. Когда выбор сделан, контролируемое внушение приводит сон в такую ситуацию, которая допускает смерть. Затем в камеру, где лежит солдат, пускают ток, тело его сгорает, и камера готова для нового одурманенного, который подготовлен для борьбы с врагом за барьером.

— Планирование тут не понадобилось, — продолжала Кли. — Исследовали и открыли. Просто дать людям затеряться в тумане их собственной поврежденной психики, и они сотворят такого врага, скрытого за их ужасом, какого не мог бы придумать для них ни один психиатр. Они были сведены на нет ужасом, но были способны думать о грани существования, после шестинедельного обучения никакие вопросы задаваться не могли.

Встал молодой парень.

— Может быть, теперь здесь будет мир, — сказал он.

Позднее все потянулись из зала ждать коронационного праздника. Джон повернул было к лестнице сада, но кто-то тронул его за плечо? Это был Катам.

— У меня еще несколько вопросов не для ушей Совета, — сказал историк. — Они касаются вашего Лорда Пламени.

— Нашей болезненной фантазии?

— Если угодно, — человеческая половина его лица выдала три четверти улыбки.

— Почему бы вам не поставить это в ряд тех элементов реальности, которые нужно допрашивать, чтобы доказать реальную реальность?

— Я так и сделал. Я хочу узнать вот что — думаете ли вы, что Лорд Пламени всадил в мозг короля Оска эту чудовищную идею насчет войны без врага?

— Наверняка, не саму идею, — ответил Джон, — но, возможно, метод для поворота идеи в такую реальность.

Катам кивнул и пошел дальше, а Джон спустился в сад. Цирковой народ длинной линией тянулся к дверям дворцовой аудитории, в конце линии Джон увидел сестру, спокойно стоявшую, обняв за плечи Алтер. Он подумал чему бы я научился? Я ждал все эти годы, я ждал. И все еще размышляю, чему научиться. Поднадзорный я пленник, я жду свободы. Но зато я знаю теперь, откуда она придет. Я жил наблюдениями, и теперь я вижу, какой эффект произвели на меня наблюдения.

Сад опустел, Джон стоял в темноте, внимательный актер и наблюдатель в матрице и мотивации.

А далеко во вселенной тройной мозг следил, направлял собственное знание войны и готовился.

Что есть город?

На планете Земля есть по крайней мере один, изолированный среди смертоносных океанов, один на острове вблизи радиоактивного континента. Часть моря и земля на краю континента была использована, в тихих прибоях и спокойных равнинах создана империя Торомон. Ее столица — город Торон.

На полпути вокруг Вселенной, в рассеянной галактике, есть другой... город.

Зубчатые скалы под двойным солнцем бросают на песок тени-двойники.

При редком ветре овраги иногда перемещаются. Небо синее, песок голубой, известково-белый. Низко на горизонте прожилки облаков. А под крутой стороной одной пыльной дюны... город.

Что есть город?

Это место в песке, где энергетическое поле держит восьмиугольные силикатные кристаллы в идеальном порядке, концами осей друг к другу. Это место, где магнитный компас стал бы крутиться, как волчок. Это место, где обычный алюминий имеет привлекательное свойство повышать чувствительность магнитного сплава алнико. И хотя в данный момент его место служит домом для сотни обитателей, здесь нет ни зданий, ни вообще каких-либо сооружений. Песок не гладкий, и только в микроскоп можно было бы определить размещение кристаллов.

В зависимости от психического напряжения наблюдателей, город одним казался озером, другим — катакомбами пещер. Иногда он казался гейзером пламени, иногда выглядел как здания, башни, соединенные подвесными дорогами, с двойным светом, отражавшимся от тысяч окон. Но чем бы ни был этот город, он одиноко стоял в белой пустыне крошечной планеты на полпути вокруг Вселенной от Земли.

Сейчас в городе был созван митинг: обитатели встретились просто переключением внимания. Председательствующий разум был не простым, а тройным существом, много старше любого из присутствующих. Оно не строило город, но жило в нем.

— Мы создавали вас, чтобы вы помогли нам, — начало существо. — Просто присутствуя здесь, вы уже много содействуете, хотя присутствуют не все, мы подумали, что лучше начать сейчас, а не ждать.

Одной группе на митинге, — громадным тридцатифутовым червям — город казался сетью грязных туннелей, и слова доходили до них, как вибрация через их убежища.

— Как мы уже объяснили раньше, в нашу вселенную вторглось странное аморальное создание, которое мы до сих пор называли Лордом Пламени. Пока что оно предпринимало только разведывательную деятельность, собирая возможно большую информацию об этой вселенной.

Металлический пузырь воспринял слова телепатически. Для него город был безвоздушной впадиной в скале.

— Но уже по его методам исследования мы сочли его опасным. Он нисколько не задумывается испортить или уничтожить культуру, лишь бы получить информацию. Мы пытались выгнать его и сохранить в неприкосновенности различные культуры вселенной. Все вы наши агенты, имеете во всех мирах контакты с ним. И все вы имеете контакты друг с другом.

Пятидесятифутовым глазам-стебелькам одного слушателя атмосфера города казалась слегка окрашенной метаново-зеленым.

— Он собрал информацию для полномасштабной атаки, но поскольку мы следим за ним на каждой планете, мы знаем, какую информацию он собирает. Каждая из наших культур подвергалась серьезному политическому и социальному перевороту, когда он брал ее для освидетельствования. Его метод наблюдения любой культуры состоял в активизации элементов, которые должны были подталкивать переворот слишком быстро и довести его до конца слишком быстро. Затем, как ни странно, он сосредоточивается не на разработке экономического или социального переворота, а на изучении личной жизни некоторых социально-отчужденных элементов, сумасшедших, политических фигур высшего эшелона, часто объявленных вне закона, разбросанных на краю общества гениев. Поговорим теперь об одном частном инциденте нашего наблюдения. Вы прибыли сюда, за исключением наших агентов с Земли, и мы воспользуемся этим, чтобы поговорить об их особой ситуации. Замкнутая и самоснабжающаяся империя Торомон существовала на Земле пятьсот обращений вокруг звезды Солнце. Переворот, через который прошел Торомон, был сложной экономической, политической и психологической реорганизацией, соединенной с приливной волной технологического развития в сельскохозяйственных методах и производстве питания, чего дегенеративная старая аристократия не была способна переделать. Она решила симулировать ситуацию, которая существовала только в книгах, остававшихся после тех времен, когда вся планета была населена сходными нациями: она симулировала войну, которая должна была избавить ее от излишков энергии, продукции и жизней. Остаточный скелет военной организации, бывшей до периода их изоляции (когда такие же, но реальные войны, полностью уничтожили другие нации, оставив Торомон в одиночестве) был расширен до чудовищной силы: набиралась армия, готовилась техника, и обширная фантастическая война была инсценирована неподалеку от насыщенного радиацией края их империи. Она управлялась громадным компьютером, расположенным в руинах второго города империи — Тилфара. Из-за радиации в Торомоне пошла бурная эволюция: пошла атавистическая часть населения, регрессировавшая до той точки, которую эта раса прошла три миллиона лет назад, в то время как другая часть прыгнула на миллион лет вперед и стала расой гигантов, многие из которых были телепатами. Телепаты старались остаться вне этой войны, но их все-таки втянули. Наши агенты, среди которых один телепат, убедили их — в усилии найти какое-то другое решение, менее деструктивное, чем эта пародийная война — установить на миг телепатическую связь между всеми обитателями империи. До народа дошел факт, что война не была реальной. Результаты были слишком жестоки для точного прогноза. Вся структура Торомона ослабела. Находящиеся вне закона банды недовольных — недов — наводнили страну. Была попытка поставить нового молодого короля, и на некоторое время это сработало, но правительственная система была предназначена для управления мирной, спокойной нацией, а не нацией воюющей. Мы описываем ситуацию столь детально из-за странных действий Лорда Пламени, когда он столкнулся с Торомоном. Прежде всего его попытка довести ситуацию до быстрого конца была неизмеримо более жестокой и разрушительной, чем оп делал в других мирах. Мы, чувствующие энергию его сосредоточенности, поняли, что интенсивность его наблюдений учетверилась. То, что он искал для уничтожения других миров, он нашел на Земле. Наши агенты один раз выкинули его, но он вернулся. Они выкинули его вторично, но он все-таки парит поблизости, готовый вторгнуться снова. Мы можем иметь на планете только трех агентов, потому что можем поселиться лишь в трех мозгах. Но с помощью трех телепатов мы контактировали еще с двумя — Тилом и Алтер, и они стали на некоторое время нашими непрямыми агентами. Тил был убит в этой поддельной войне, так что на Земле осталось всего четыре человека, с кем мы имеем контакты. Как мы уже сказали, мы можем жить только в трех разумах. Эти оставшиеся, уже использовались для контакта во внеземных испытаниях, открыты для информации, и мы уверены, что Лорд Пламени в свое третье возвращение на Землю выберет одного из наших агентов. Того, кто останется вне нашей защиты. Если мы прямо скажем им об этом, это может оказаться сокрушительным для их психики. Следовательно, наш контакт, и так уже редкий, должен полностью прекратиться после нашего следующего сообщения.