– Как у вас дела, босс? – раздался глубокий, как шум колокола, голос Майка, и над Лоуренсом появилась огромная фигура.

– Всё хорошо, – солгал Лоуренс, думая о желудке. Ему не нравилось разрастающееся ощущение обжигающей боли. Боль была такой сильной, будто ему внутрь залили раскалённого масла.

– Оливия послала меня спросить, не приехал ли толстый шериф, – на губах Майка появилась идиотская улыбка. – Она так и сказала, толстый.

Оливия, конечно, сама не захотела идти по жаре, чтобы узнать, как обстоят дела, проще было послать идиота.

– Гас уже вернулся? – задал встречный вопрос Лоуренс. Гас должен был съездить в город купить средство для желудка.

– Я не видел его, – пророкотал Майк и, выбравшись из кустов, подошёл к Лоуренсу. – Можно мне посмотреть в бинокль, – он протянул вперёд здоровенную ручищу. – Можно посмотреть, ну пожалуйста!

– Пригнись, идиот! Тебя же заметят! – зашипел на здоровяка Лоуренс и, подскочив, схватил его руку. Резкая боль с такой силой пронзила его, что он едва не лишился чувств, перед глазами потемнело, и он повалился обратно на нагретую солнцем траву.

Майк послушно опустился на землю рядом с Лоуренсом, беззаботная улыбка ни на мгновение не сходила с его губ. Очевидно, он даже не понял, почему Лоуренс на него разозлился. Мысль о том, что его высоченную фигуру могли заметить с одной из смотровых вышек форта, даже не пришла ему в голову.

– Можно мне посмотреть в бинокль? – повторил он свой вопрос, будто ничего не случилось и, не дождавшись ответа, взял бинокль и поднёс его к своим глазам. – Какие они большие! Я вижу их! Босс, я вижу их!

Майк так радовался каждый раз, когда ему в руки попадал бинокль. Приступ боли отпустил Лоуренса и, посмотрев на исторгающего восторженные крики здоровяка, почувствовал довольно сильное желание ударить его по глупому улыбающемуся лицу. Но он сдержал себя. Едва ли Майк даже почувствует его удар, зато ему самому могло стать значительно хуже. Он не хотел, чтобы приступ боли вернулся.

– Босс, солдат на вышке смотрит в нашу сторону! Боже мой, он смотрит на нас! – закричал Майк.

– Тише, придурок, – хватая бинокль и забирая его себе, проговорил Лоуренс. – Он не может нас видеть. И не увидит, если ты не будешь так кричать.

– Прости, босс, я и забыл, что эта штука всё здорово увеличивает, – виновато улыбаясь, проговорил Майк. – Я очень испугался, когда он посмотрел в нашу сторону, я уже подумал, что он увидел нас.

Лоуренс почувствовал, что новый приступ где-то рядом, и холодный пот выступил на его лице. Гас должен был уже вернуться. Без лекарств скоро он не сможет и сдвинуться с места.

– С вами всё хорошо, босс? Вы побледнели, будто увидели привидение, – Майк обеспокоенно смотрел на него.

– Со мной всё хорошо, здоровяк, – проговорил Лоуренс. – Помоги мне подняться.

Встав на ноги с помощью Майка, Лоуренс двинулся в сторону лагеря. План действий уже созрел в его голове и теперь на наблюдательном пункте мог посидеть и кто-то другой. Ему же нужен был отдых, желательно даже сон. Конечно, ни о каком сне и не могло быть и речи, не пройдёт и часа, как шериф, прихватив Билли, двинется обратно, и они должны быть готовы выдвинуться в любой момент.

Пробираться по каменистой, поросшей густым кустарником дороге было намного проще в компании Майка. Здоровяк расчищал перед Лоуренсом дорогу и иногда помогал переходить через особенно большие камни. Но даже с помощью Майка дорога показалась Лоуренсу бесконечной и мучительной. Когда впереди показалось ущелье, пот градом катился по его лицу и спине, а ноги почти не поднимались. Живот горел огнём, и это начинало пугать его.

– Смотри, босс, машина Гаса, – Майк показал пальцем на пыльный «шевроле», стоящий в тени тополя. – Интересно, он привёз чего-нибудь вкусного из города? Я просил его купить печенье.

При упоминании о еде Лоуренса скрутило, и он, упав на колени, выблевал все остатки скудного завтрака в кусты. А он-то радовался, что ему удалось удержать еду в желудке.

– Похоже, вы что-то съели не то, босс, – проговорил Майк, смотря на Лоуренса сверху вниз. – Может, консервы были испорченными.

Вытерев рот рукой, Лоуренс протянул руку, и Майк легко, будто он ничего не весил, поднял его.

– Мы же ели эти консервы вместе, дубина, – с трудом выговаривая слова, сказал он. – Но у тебя же ничего не болит.

Майк погладил живот свободной рукой и улыбнулся.

– Не болит.

– Вот и я о том. Все мы употребляли одну пищу, но болею только я.

– Ты болеешь, босс? – на лице Майка отразились удивление и тревога.

Лоуренс понял, что сболтнул лишнего. Он не хотел, чтобы о его болезни узнал кто-то из банды, и особенно Оливия. Он поделился этой новостью только с Гасом, потому что доверял ему больше других и потому что у него не было выбора. Лоуренс боялся, что если все узнают, насколько ему плохо, их вылазка может не состояться. После того как Билла арестовали, все почувствовали дуновение свободы, и Лоуренс почувствовал, насколько людьми стало тяжело управлять. Без настоящего вожака было тяжело. Билл держал своих людей на коротком поводке, но когда его не стало, поводок исчез, и каждый стал предоставлен сам себе. Пока ещё приказы Лоуренса исполнялись, но он чувствовал, что не способен управлять людьми, так как делал это Билл, в конце концов, он привык быть всегда на вторых ролях, природа создала его помощником, а не лидером.

Когда Лоуренс и Майк вошли в ущелье, они увидели, что остальные раскладывают из котелка дымящуюся кашу. Очевидно, Оливия только что приготовила обед из консервов, привезённых Гасом из города. Никто не обратил на вошедших никакого внимания. Это был плохой знак. Когда Билл появлялся, все обычно вскакивали с мест, стараясь привлечь к себе его внимание. Лоуренс с горечью подумал, что, что бы он ни сделал, он никогда не сможет добиться такого уважения.

– Каша с мясом! – радостно завопил Майк и кинулся к столу.

Лоуренс остался стоять в узком проёме между двумя скалами и смотрел на людей, которые когда-то были бандой Билли Соммерса. Он не двигался и просто стоял, засунув руки в карманы своих поношенных штанов. В расщелине было прохладно и тянуло лёгким сырым сквозняком, отчего пот на лице Лоуренса начал испаряться, холодя его кожу. Он смотрел на своих людей и знал, что ему нужно сделать, но никак не мог собраться с силами. Вместе с ним их было шестеро. Майк, Оливия, или Лив, его старый приятель Гас, человек, которому он доверял больше других, Рыжий Эд, или известный в некоторых кругах как Безумный Эд, с копной огненно-рыжих волос и Патрик.

– Ну и что ты там стоишь? – спросила Оливия не без досады. – Не хочешь к нам присоединиться?

Лоуренс знал, что Оливия недолюбливает его. Он всегда был тенью Билла, его правой рукой, человеком, с которым он всегда советовался и к мнению которого прислушивался. Возможно, он был единственным человеком, к чьему мнению прислушивался Билл. Оливия же всегда мечтала, чтобы Билл обратил на неё внимание, и Лоуренс был уверен, что втайне она мечтала занять его место. Быть как можно ближе к своему кумиру. Возможно, Оливия даже была влюблена в Билла, но ей не повезло, потому что бог одарил её маленьким ростом, а Билл обращал внимание только на тех женщин, которые были выше его как минимум на голову.

– У меня нет желания, – сказал Лоуренс. Это было даже не совсем ложью. Есть ему не хотелось, но во влажном прохладном воздухе ущелья ему стало лучше и запах еды уже не вызывал того отторжения, что ещё полчаса назад. – Я же сказал вам подготовиться к выезду. Шериф уже в форте, они могут выдвинуться в любую минуту.

– Толстяк шериф, – пророкотал своим, будто идущим из глубин, голосом Майк и рассмеялся. – Толстяк шериф уже в форте.

– Мы решили поесть, пока есть время, – ответила Оливия, продолжая раскладывать кашу по мискам и не обращая на слова Лоуренса никакого внимания. – Мы же не знаем, когда в следующий раз у нас появится время на еду.

– Всё правильно, босс, – поддержал Оливию Гас. – Мы быстро поедим, пока они возятся с бумагами в форте, а потом будем ждать, так, как ты и сказал.