Аой замерла посреди заросшей травой дорожки. Какого черта? Секунду назад юноша стоял перед ней, а сейчас она видела лишь пустынную тропу. И пока она недоуменно смотрела вдаль, ощутимый хлопок по голове окатил ее ледяной водой ужаса. Задохнувшись от страха, она резко выкинула руку с клинком в сторону, одновременно оборачиваясь. Лязг металла. Ее лезвие скрестилось с лезвием меча Зеницу.
— Эй, ты что творишь, безумная женщина!
— Какого хрена ты подкрадываешься и пугаешь меня, идиот! — Аой была зла и напугана.
Атака. Пионы Безмятежности. Сильные, четкие удары. Рука, другая, левое колено, правое, грудь, пах, солнечное сплетение, глаза, горло. Девять самых уязвимых точек на теле врага, поражение хотя бы одной из них ослабит соперника. Зеницу с легкостью отбивал каждый ее взмах. Наконец, они остановились, скрестив клинки на уровне шеи. Аой тяжело дышала и сама была удивлена напору, с которым действовала, Зеницу же смотрел на нее с явным одобрением. Пока не исчез.
За последние три минуты Аой получила по голове раз семь. Столп Грома незаметно подкрадывался к ней и плашмя шлепал клинком по макушке, наверняка мстя за все восстановительные тренировки, а затем пропадал. Гаденыш развил такую скорость, что Аой никак не могла его засечь, особенно среди окружающих деревьев. Она выдохлась, но не была готова сдаться, пока не отразит хотя бы одну атаку! Ей хотелось заслужить уважение Зеницу. Как же уследить за его перемещениями?
Оставался лишь один способ, в котором она не была уверена. Если не выйдет, придется капитулировать, иначе ей грозит сотрясение мозга. Дождавшись очередного удара по голове, она не стала оборачиваться и нервно суетиться, пытаясь рассмотреть соперника. Аой расслабилась и закрыла глаза. В этот раз было легче, не было галдящей толпы, и ей не двигали расстроенные чувства. Сейчас она хотела доказать Зеницу, что не бесполезна, хотела вновь увидеть выражение одобрения в мягких карих глазах. Всего через секунду перед ней предстала белая пропасть, по которой молнией металась ярко-оранжевая фигурка. Рядом не было иных живых существ, и никто не мешал ей следить за этой вспышкой. Внезапно Аой заметила, что фигурка двинулась на нее. Ее тело непроизвольно пошло на оборот вокруг своей оси. Цветок Сливы, второй стиль. Техника отражения прямых одиночных атак. Она услышала звук удара металла о металл и почувствовала болезненную отдачу в руку, когда клинки соприкоснулись. Оранжевая вспышка полыхала перед ней, и Аой поняла, что все еще не видит.
Раскрыв глаза, Аой была вознаграждена. Зеницу с восхищением смотрел на нее.
— Слепая техника Иноске! — воскликнул он, — Я так и не сумел овладеть ей. Слишком хороший слух. Не могу перестать обращать внимание на звуки, — сказал он, указав на ухо. Затем его глаза озорно блеснули, — Но я тоже кое-что умею!
И он вновь исчез. Но на сей раз не стал прятаться. Аой прекрасно видела Зеницу примерно в полусотне метров от нее. Теперь их разделял лежащий ствол мощного дерева, на котором они сидели, и частокол леса. Вдруг парень немного наклонился вперед, отводя опущенный вдоль бедра клинок, словно бегун перед стартом. И тут Аой показалось, что небо упало на землю. Белоснежная вспышка молнии ослепила, а раскатистый гул грома вынудил закрыть уши. Когда она вновь смогла видеть, то обнаружила перед собой торжествующего Зеницу с наглой улыбкой и приставленный к горлу клинок. А за спиной юноши все так же лежал сухой ствол, на котором покоились их сумки, только теперь он был рассечен надвое, выставив на всеобщий обзор бессчетное число годичных колец на твердой упругой древесине.
— Дыхание Грома, первый стиль, женщина! — с этими словами Зеницу элегантным движением срезал верхнюю пуговку ее рубашки.
Все еще не пришедшая в себя Аой с тоской проследила за блеснувшей на мгновение и навеки сгинувшей в густой лесной траве пуговицей. Нет, этого извращенца ничем не исправить…
***
Сидя у костра, она размышляла об увиденном. Аой впервые наблюдала за техникой Дыхания Грома в действии и была под впечатлением. Как же вышло, что постоянно ноющий о скорой смерти мальчишка оказался так силен? Ответ был на поверхности — Зеницу тренировался вопреки страхам и боли, а сама она сдалась после финального отбора и пряталась за стенами Поместья бабочки.
Аой была рада, что между ней и Зеницу установились хорошие дружеские отношения. Честно говоря, из-за ее безответственной подготовки к заданию, они угодили бы в массу неловких ситуаций, если бы не стали так близки. Зеницу, как более опытный путешественник, взял с собой помимо денег дорожную посуду, немного продуктов, спички и запасную форму. Зато у Аой были два шерстяных пледа, одним из которых она с радостью поделилась. Тонкие и довольно маленькие, они тем не менее согревали и дарили частичку домашнего уюта. А горячий зеленый чай, который они пили, передавая друг другу единственную чашку, придавал их неспешной беседе еще больше тепла.
— Ты говорила, что у тебя было три парня. И почему сейчас ты одна? — полюбопытствовал Зеницу, дуя на чай и делая глоток.
Первым порывом Аой было послать куда подальше сующего нос не в свои дела юношу, но было что-то в атмосфере этого вечера спокойное, умиротворяющее, располагающее к откровенности. Перед этим они несколько часов блуждали в темноте, надеясь засечь демона, но чуткий слух Зеницу не уловил ни единой низкой и тяжелой ноты. Аой убедила себя, что создание тьмы прознало о появлении охотников и сбежало, сама бы она так и поступила на месте демона. Поэтому сейчас она чувствовала себя в безопасности и была не против поговорить. Она забрала у Зеницу чашку, прежде чем ответить.
— Я думаю, жизнь среди мечников наложила отпечаток на мои вкусы. Мужчины, неспособные держать клинок, мне неинтересны. Хочешь, признаюсь кое в чем? Только не смейся, — парень кивнул, протянув руку за чашкой. Аой бережно передала ему дымящийся напиток и продолжила: — Сколько себя помню, я была влюблена в Гию. Безответно, само собой. И теперь в каждом мужчине ищу частицу его. Его силу, умение защитить себя и окружающих, его красоту…
Аой замолчала, сглотнув подступивший к горлу горький комок. Пускай она сказала лишь часть правды, ей все равно стало легче. Вторая часть заключалась в том, что именно из-за Гию она так трусливо сбежала в Киото. Узнав, что годы жизни Столпа Воды сочтены, она предпочла уехать, лишь бы не видеть, как медленно угасает ее любовь. Аой не вернулась даже на похороны, хотя Канао ждала ее. Она слишком слаба, слишком немощна, чтобы сражаться с собственной болью.
— Понимаю, первую любовь невозможно забыть. Что бы ни случилось, я всегда буду любить Незуко, — вздохнул, грея руки о горячую чашку, Зеницу, — Иноске напоминает тебе Гию? Он тоже силен и красив.
— Немного. А может быть, я просто западаю на каждого длинноволосого брюнета, — невесело ухмыльнулась Аой. Ей стало слишком тоскливо от воспоминаний о Гию, о Незуко.
Пару минут они сидели в тишине. Аой смотрела на пламя их небольшого костра, порой украдкой разглядывая Зеницу. Парень любовался огнем, о чем-то размышляя, а его глаза разгорались ярче и ярче. Затем он перехватил ее взгляд и закусил губу, словно раздумывая, стоит ли ему открывать рот или лучше промолчать.
— Что? — не выдержала Аой.
— Мы ведь теперь друзья? — вкрадчивым голосом поинтересовался Зеницу.
— Ну, допустим… — уклончиво ответила она. Такие вопросы обычно несут в себе мало хорошего.
— Тогда поцелуй меня! — на одном дыхании выпалил юноша.
Аой едва не пролила на себя горячий чай. Она не ослышалась? О чем этот засранец только что ее попросил?
— По-дружески и всего раз!
— Это как? Просто в щеку чмокнуть? — Аой подумала, что просьба странная, но довольно безобидная.
— Нет, прошу, только один настоящий поцелуй. В губы! — Зеницу покраснел до корней волос, но при этом выглядел довольно уверенно.
— Что-то я запуталась… Зачем тебе это? Ты же только что рассказывал о своей бесконечной любви к Незуко!
— И это ради нее. Раз ты говоришь, что мои шрамы ни при чем, возможно, Незуко не хочет целовать меня, потому что я неправильно это делаю! Помоги понять, в чем моя ошибка! — Зеницу отказывался сдаваться.
