«Нам» так «нам». Поживем – во всем разберемся.

Мы шли по залитой зноем набережной в сторону старого причала. Невдалеке у края высокой стенки, густо поросшей у самой кромки воды то ли мохом, то ли водорослями, возвышалось здание некогда очень оживленного морского вокзала. В последние годы он практически не использовался по прямому назначению. Долго стоял никому не нужным, и чтобы его окончательно не разграбили, был продан частнику, который мигом переделал его под ресторанчик.

Место здесь было тихое, укромное и в то же время – самый центр у берега моря. Но народ шёл сюда почему-то не охотно. Видимо, горожане, так и смогли привыкнуть, что нет больше в городе морского вокзала. А ресторанчиков и без этого хватает. Хозяин старался, как мог привлечь посетителей: выдумывал новые блюда, предлагал скидки, завлекал экзотической кухней. Но почти безрезультатно. Народ почему-то не любил этот кабачок.

В этом был и определенный плюс – здесь очень дорожили каждым клиентом. И если ты попал сюда, обслуживали отлично, кормили сытно и при расчете не очень дурили, а так, по мелочам. Я как-то недавно была здесь, по – моему осенью. Мне тогда здесь не очень понравилось. Мы сидели на веранде, получается, почти на улице, вот я и замерзла. Но летом здесь замечательно, ничего не скажешь!

– Дашенция, отдохнем? Обсудим дела наши скорбные. – Кивнул в сторону ресторана Вадим.

– Неужели всё так плохо?

– Отнюдь! – Он весело приобнял меня и я почувствовала знакомый запах отличного мужского одеколона. Где-то я его уже слышала? Но где? Ладно, потом…

Аппетитные ароматы чебуреков, шашлыка и ещё чего-то необыкновенно вкусного перебили и мигом развеяли все мои тревожные мысли. Я поняла, что очень хочу есть.

Просторная открытая веранда второго этажа бывшего морвокзала, а ныне ресторана была установлена и оборудована на мощных опорах, забитых прямо в морское дно. У посетителей, которые сидели там, складывалось такое впечатление, что они находятся посреди моря. Куда ни глянь (кроме задней стены) – вокруг водная гладь. Просторная тентовая крыша отлично защищала от палящего солнца, а морской ветер игриво шевелил края скатерти и норовил опрокинуть пластиковый стаканчик с салфетками. Летом здесь все окна были, как правило, распахнуты настежь. Их прикрывали только во время дождя или сильного ветра.

Место было уютное, уединенное, но, главное, я знала, что здесь хорошо готовят. Во всяком случае, не так, как стряпает янычарова жена.

Каждый заказал себе свое. От кофе я отказалась – побоялась опять потерять сознание и теперь уже рухнуть прямо в море. А между тем здесь варят такое кофе!!!

Отламывая янтарный, покрытый хрустящей корочкой кусок цыпленка – табака, Вадим рассуждал вслух, как бы советуясь со мною.

– Вот смотри. Мы сидим практически над тем самым местом, куда когда-то упали ящики.

Я непроизвольно глянула вниз на сияющие солнечными бликами волны. Но ящиков на дне не увидела. Горько вздохнула и уставилась в свою почти пустую тарелку. Салат уже съела, а чувство голода осталось.

– Давай поразмыслим. Я допускаю несколько вариантов дальнейшего развития событий.

Он со смаком и огромным удовольствием откусил крылышко. На тарелку сочно упала большая клякса куриного жира.

В моей тарелке не было такого аппетитного цыпленка. Там одиноко лежал кусочек чего-то серо-зеленого, того, что я и просила – малокалорийного и полезного. Но, как оказалось малосъедобного.

При обсуждении того, что будем брать пожрать, я опрометчиво доверилась вкусу официанта и сделала дурацкий заказ – поменьше калорий, побольше пользы.

Спасибо, что принес не овсянку или брюкву какую-то

Интересно, а что это такое он мне принес? То ли грибы, то ли?..

Это, наверно, мозги. Похоже, мои, раз их так мало.

– Эй! Да ты меня совсем не слушаешь!

Я очнулась от своих унылых рассуждений.

– Прости.

– Значит так. Или мы работаем головой или грустим, что заказали какую-то дрянь вместо нормального куска мяса. Официант!

За обедом не спеша, мы с Вадимом обсудили и наметили план действий, а в завершение трапезы даже приняли по бокалу белого вина. Выйдя из ресторанчика, неожиданно нам обоим пришла в голову мысль выкупаться в море. Здесь же, у причала. Благо никто этого пока не запрещал. Во всяком случае, никаких угрожающих знаков установлено не было.

Если не запрещено, значит – можно.

Признаюсь честно, ныряя в прохладную глубину, я старалась хоть что-то разглядеть на морском дне, но напрасно.

Наши водные процедуры, конечно же, ничего не дали, разве что немного освежили в такую жару. Но мне все время казалось, что люди вокруг наверняка знают или догадываются, почему мы купаемся именно здесь, отчего это мы всё время ныряем, а, вынырнув, что-то оживленно обсуждаем.

Но мне это только казалось. Никому не было до нас никакого дела.

На берегу моря все, как правило, заняты исключительно собственной персоной и на других им, по большому счету, плевать, лишь бы не загораживали солнце и не трусили на голову песком.

Вот и мы были поглощены своими разговорами и увлечены обсуждением предстоящих планов. На нас никто и внимания-то не обратил. Купается парочка стареющих придурков, которые никак не могут наныряться – и пусть себе резвятся! Лишь бы не очень шумели и брызгались.

Правда, были на берегу дамочки, которые каким-то оценивающим взглядом внимательно посмотрели на Вадима, но увидев рядом с ним спутницу, с разочарованием отворачивались. Видать, не пондравилась я им.

Хочу сказать, что Вадим действительно имел прекрасную физическую форму. Несмотря на возраст, ничего лишнего, в меру жирка, в меру мышц, даже мускулы кое-где поигрывают. Приятно посмотреть!

Что касается меня, то я в своей форме нисколько не сомневалась.

Если бы не уставше – озабоченное выражение лица, так характерное для многих теток около сорока. Оно и только оно выдает истинный возраст женщины. Эти поджатые губки «а-ля куриная жопка» и потухший взгляд всё чаще появляются и на моей физиономии.

Но если не очень внимательно всматриваться в лицо и не заглядывать в глаза, то я очень даже могла дать фору некоторым молодым девицам, которые не так ревностно следят за своей фигурой.

Наследственность – это понятно. Если ты уродилась толстенькой пышкой, то довольно сложно стать фотомоделью.

Но мне повезло, и Бог дал мне неплохую фигуру. Поэтому, несмотря на малый рост, я всегда старалась не обабиться, а выглядеть, хотя бы издали, пусть даже сослепу, но моложе. Думаю, поэтому не случайно Вадим сразу принял меня за пацана. Моя комплекция сбила его с толку. Это уже потом, минуту спустя, он, приглядевшись, понял, что ошибся.

Опять же, не сомневаюсь, что меня выдало именно выражение лица, то самое, озабоченно – бабское.

Купание утомило, поэтому домой на горку добрались на такси.

Во дворе нас ждала веселая компания. Сеня и брат расположились в беседке. На столе плотно стояли бутылки пива. Вяленые бычки лежали внушительной горкой на куске газеты, рядом ещё что-то такое, что принято употреблять с пивом, кажется, вареные креветки.

Мужики были заняты делом – они пили пиво.

Вокруг беседки, жадно провожая каждое движение их рук, в напряженном ожидании сидели пять котов. Видимо, их вначале привлекла валерьянка, разлитая накануне, а теперь удерживал запах копченой рыбы.

Шла оживленная беседа на темы морали и правил общежития, типа: «Кто в доме хозяин? Я или тараканы?». Сеня уже пару раз грохнул по хлипкому столу кулаком. Брат понимающе кивал и не спеша отрывал небольшие кусочки от бычка и, смакуя, с наслаждением запивал их пивом.

Видно было, что мужик получает настоящий кайф от самого процесса. Он не просто пил пиво и закусывал бычками.

Нет.

По всему его поведению и выражению лица было видно, что для него это целая церемония, почище чайной в Китае.

Бычки были уложены ровным рядком. Шелуха лежала отдельно – в сторонке на газетке.