– Вот даже как? Что-то ты не больно жалуешь своего брата, похоже, не особенно и любишь его, а всё больше терпишь. Верно?

Вадим явно уходил от прямого ответа:

– Он у нас созерцатель и мыслитель. – Он выразительно покрутил перед собой руками, видимо, изображая какие-то сферы или что-то в этом роде.

– Ему, как он сам выражается, интересна жизнь во всех её проявлениях, но вмешиваться в её ход он не любитель. Как сложится – значит пусть так и сложится. Даже весь наш бизнес я тяну на своем горбу. А он, видите ли, стратег!

– Минуточку! Но согласись сам, одно дело тянуть на горбу. Тут особого уме не надо. И совсем другое думать – как это сделать попроще. Так что, кто из вас главнее или важнее в бизнесе – непонятно. Дело общее?

– Ну, как сказать…

– Деньги общие?

– В общем-то, да. Что-то он дал, кое-что я собрал. С этого и начали. Родичи помогли…

Я глянула на него с интересом.

– Например?

– В смысле связей. Бумагу какую или разрешение подписать, зайти в нужный кабинет к нужному человеку и прочее…

– Ну, так какого хрена ты делишь – моё, не моё. Всё же брат. Не понимаю…

– Мы с ним родные наполовину, по матери. Отцы наши были разными. Закваска поэтому у нас тоже разная. Хотя фамилии одинаковые. Мать, наверное, так захотела.

– Теперь понятно, почему вы похожи, но не очень. Постой, постой. Если следовать твоему недавнему предположению на счет рыжих предков по женской линии, выходит, что я и с твоим братом вроде как родня. Так что ли?

– Выходит, что да.

– Ещё один родственничек на мою голову! Сколько их всего по стране, бывшему Союзу, мне никогда не посчитать. Ну что ж, как говориться, Родину, соседей и родственников не выбирают – это судьба.

– Суди сама, продолжая твои рассуждения и воспоминания о предках по отцовой линии. Касательно рода донских казаков Селивановых, то им никогда не будет переводу. Кстати, а ты не подскажешь, куда подевалась машина моего брата- компаньона? Это же не спичечный коробок, в карман не спрячешь.

Я не торопилась с ответом, хотя, зная Янычара, допускала всё, что угодно. Во-первых, необычная, я бы сказала не традиционная реакция на машину, когда мы, как огромный катафалк-призрак, бесшумно вкатились вчера в его двор. Во-вторых, если даже он ту машину припрятал, что вполне вероятно, далеко он её укатить не успел. Разве что отогнал в укромное местечко где-то рядом. Точно! Сховал где-то, стервец.

Теперь мне стало ясно, почему Яныч с сыном так безумно таращились на нас. Мало того, что машина, которую они спрятали накануне, бесшумно материализуется во дворе. Затем из салона выпадает утопленница – вроде живая, но с окровавленным лицом… А за рулем мужик, похожий на того самого, который ещё совсем недавно был пьяным в усмерть. Ведь собственноручно поил! Не мог он никак так скоро придти в сознание!

Мне даже весело стало.

– Насколько я знаю Яныча, он, выяснив, что к нему попал мужик залетный, который никого и ничего в этом городе не знает, напоил его какой-то дрянью. Можно сказать, чуть не отравил насмерть. Он, по-видимому, посчитал, что твой брат, то есть хозяин машины, перепьется до такой степени, что забудет как его зовут, и где он бросил свою машину.

Но Янычара я знаю давно. Он мужик ушлый и острожный. Вполне мог предположить, что хозяин машины кое-что и не забудет. Поэтому от греха подальше, чтобы самого себя не смущать и лишний раз не соблазниться что-нибудь спереть из машины, он, скорее всего, отогнал её куда-нибудь в надежное место. До нужного момента, чтобы никому глаза не мозолить.

Кстати, я обратила внимание, что его двор был чисто выметен. Точно! Накануне он постарался убрать и ликвидировать все, даже малозначительные признаки того, что машина была в его дворе и гараже. Даже следы от протекторов и те вымел! После этого вместе с сыном отволок пострадавшего от алкогольного перепития в чужой двор, в котором (и об этом он знал наверняка), никого нет. Думаю, он рассчитывал на то, что когда мужик оклемается (если сможет), то вряд ли сумеет объяснить, как он туда попал и где вообще он находился накануне.

Ну а если и не придет в себя…

Что поделаешь, значит, судьба у него такая.

Вот и думай теперь, Дуся: двор твой и отвечать тебе. Мало ли сюда, к одинокой бабе мужиков ходит.

Яныч, а вместе с ним и Колька и его неряха жена на чём угодно поклялись бы и глазом не моргнули, а подтвердили, что видели, как я поила твоего брата. И напоила – таки до потери сознания. Вот сучий потрох! Точно! Именно так эта гнида и планировала. Всё свалить на меня, а машину присвоить втихаря! И как бы всё складно получилось!

Хотя, стоп! Меня вроде бы как накануне выловили, как утопшую. Ну да, тем более всё гораздо упрощается. Меня нет, значит, и дела нет. Я окончательно запуталась. Всё равно не пойму – зачем меня – то подставлять?

От этих рассуждений мне стало немного не по себе. И такая злость взяла, что даже в висках заломило, а в ушах загудело.

Блин! Это кофе! Зачем я его пила сейчас. Опять меня мутит…

– Вадим, принеси мне воды, пожалуйста. Просто воды из бачка на кухне. Мне что-то нехорошо.

Тот торопливо поднялся и скоренько ушел на кухню. Вернулся со стаканом в одной руке и каким-то пузырьком в другой.

– На, выпей, успокойся. Это капли.

– Я не пью лекарств!

– Они безвредные.

– Значит бесполезные. Убери, не буду.

Воду я выпила залпом, стало немного легче. В голове прояснилось, шум в ушах прошел. Вадим послушно поставил пузырек на край стола. Я хотела было продолжить свои рассуждения, и порывисто повернулась к нему всем корпусом, но нечаянно зацепила склянку локтем. Пузырек грохнулся на камни и разбился. В носу защекотало от сладковатого запаха то ли валидола, то ли валерьянки, короче, чего-то больничного.

«Сейчас сюда коты сбегутся, не хватало ещё и этого». – И я громко чихнула.

Тут же послышалось первое «Мяу!».

Ну что я говорила!

– Вадик, будь другом, вылей сюда ведро воды, смой, чтобы так не воняло. Не люблю котов.

Мокрые каменные плиты двора наполнили недолгой прохладой беседку.

– Вот так то лучше. Брысь!

Я довольно бесцеремонно оттолкнула наглого соседского кота Филю, который уже мостился рядом с моею ногой, и продолжила:

– Но случилось так, что и в два ночи их увидел Сеня, вернее услышал лай собаки. Яныч, наверное, и грохнул её, чтобы шума не поднимала, и бросил в бункер. Всё бы хорошо, но тут являемся мы на точно такой же машине. У кого хочешь челюсть отвиснет, и он войдет в состояние полного идиотизма.

– А в салоне бывшая утопленница сидит. – Подхватил мою мысль Вадим. – Да, ты права, Дашенция! Тут кто угодно икать начнет.

Мне стало весело. Я игриво прижалась к его плечу своей головой, как будто немного боднула его. Чертовка!

– А насчет машины – не волнуйся. Сеня разберется и возьмет этот вопрос под личный контроль.

– Чувствуется, что ты работаешь в мэрии.

– Это ты о «вопросе под личный контроль»?

Он кивнул и стал собирать бумаги.

– Кстати, сегодня надо попасть в архив исторического музея.

– Сделаем. Во сколько?

– Пораньше. Надо покопаться в кое-каких документах, сделать несколько копий.

– Сейчас и отправимся. Только сначала надо купить конфеты, кофе и коньяк. Там работают три человека, которые могут реально помочь. Директор, смотритель и сторож.

– А сторож здесь при чем?

– Ничего ты не понимаешь. Вот как раз сторож и есть самое главное лицо – ему и коньяк. Если директор допустит к архивам, то смотритель разрешит работать только час. А вот сторож позволит копаться в документах столько времени, сколько нам надо. Все будет зависеть от количества коньяка. Понял?

– Логично.

– Не логично, а проверено много раз на личном опыте.

– Дашуня, ты прелесть!

В порыве нежности Вадим приобнял меня за плечи и поцеловал в макушку. Мне было очень приятно и лестно, но мысленно я себя одернула, чтобы не поддаваться на его провокации и быть до конца бдительной. Искуситель!