– А где эти тетрадки?

– Дома, в моем сейфе. В кожаном пакете. Короче. Когда белая армия спешно грузилась на последний корабль, уходивший в Стамбул, решено было взять с собою казну. Не оставлять же её красным!

Всё это время ящики с казной находились в одном из домов, расположенных недалеко от порта. Когда был получен приказ их вывести, трое людей, которые находились постоянно при этих ящиках (офицер, сотник и денщик) под охраной казаков во дворе дома уложили их в телегу. Сверху кинули какие-то рогожи, чтобы прикрыть, и рванули в сторону набережной.

Расстояние было плёвое – метров двести – триста, не больше. Дорога от дома резко выворачивала к порту.

А в это время с другого конца улицы уже неслись тачанки красных.

С ужасом трое людей, знающих истинную ценность груза, поняли, что у них есть всего несколько минут. Подогнав телеги как можно ближе к причалу, казаки, расталкивая людей, размахивая во все стороны нагайками и шашками, прокладывали дорогу сквозь орущую толпу к переполненному трапу. Ящики были небольшими, но, судя по натужному кряхтению и по тому, как согнулись под их тяжестью носильщики, довольно тяжелыми.

Неожиданно послышались близкие винтовочные выстрелы. Пули зачиркали по воде. Началась паника. Спустя короткое время, по густой толпе откуда-то сверху ударили из пулемета. Похоже, его установили на склоне Горы, которая возвышалась над городом.

Толпа, как один человек вдруг ахнула, и сразу пришла в беспорядочное движение – кто упал на заплеванный причал, кто, спасаясь от пуль, кинулся прямо в ледяную воду – было уже довольно холодно – ноябрь, море давно остыло.

Бабы истошно закричали. Лошади испуганно захрапели и стали на дыбы, переворачивая телеги и пролётки.

В этот момент пулеметная очередь прошлась как раз по носильщикам, которые, несмотря на вес ноши, довольно скоро двигались по трапу гуськом один за другим. Все трое одновременно как-то смешно наклонились в разные стороны, потеряли равновесие и рухнули в море. И люди и ящики моментально пропали в его холодной глубине.

Красные войска уже вошли в город. Конница мчалась по узким, грязным улицам к набережной, от причала которой торопливо уходил в небытие последний корабль с остатками белой армии. Среди пассажиров находились трое, которые подозревали, а может быть, и доподлинно знали, какие сокровища легли минуту назад на илистое морское дно.

– А что там было? Ты знаешь?

– В тайнике я нашел интересный документ – заверенная копия списка предметов, которые находилось в ящиках. Помимо золотых слитков и монет царской чеканки, в одном из них были уложены изделия из серебра и золота, общим весом шестьдесят три килограмма. Цитирую: «Список ценностей, изъятых из хранилища городского исторического музея и главного сейфа городского банка, в результате археологических раскопов ранее извлеченных из древних захоронений, размещенных на территории города.»

– Ты хочешь сказать, что там было древнее золото скифов? Общим весом 63 кило?

– Выходит, так.

– Ни фига себе!

Я даже крякнула от этой новости. В горле запершило, во рту пересохло. Чужим, каким-то не своим голосом я сипло и очень тихо произнесла:

– Это же сокровища такого масштаба! Такой ценности! Ты хоть понимаешь, что они никак не могут принадлежать кому-то одному! Это – достояние мирового уровня!

Залпом выпила остывшее кофе. Ещё пару минут приходила в себя, пытаясь осознать и просто прикинуть (приблизительно, навскидку) сколько может стоить сегодня это золото, неожиданно выплывшее из … Откуда выплывшее? Или извлеченное. Откуда?

– Где список?

– В одном месте. Придет время, почитаешь. Кстати, участок набережной, который ранее примыкал к причалу, в настоящее время расширен, частично засыпан, акватория, видимо углублена. Построена новая лестница, ведущая к морю. Я сегодня это отлично рассмотрел в бинокль.

– Выходит, этого места уже нет?

– Хрен его знает. Надо выяснить, когда вели стройку.

– И выяснять нечего. У нас город весь полностью восстанавливался после войны.

– Значит, работали военнопленные. Кто из наших ими командовал?

– Это я выясню. У меня в архиве кума работает.

– Отлично.

– Ну, рассказывай дальше.

– Кофейку!

– Сей момент! – Меня охватило какое-то нервное возбуждение. Даже если мы ничего и не найдем – сама цель поисков, и какая цель!!! Согласитесь, чего-то да стоит!

Золото скифов! Вот это да!

Я уже привычным движением поставила на низкий столик две чашки, включила чайник, достала сахар из стенного шкафчика. Что ещё?

– Может коньячку?

– Думаю, не помешает.

– Перекусишь?

Он согласно кивнул, доставая очередную сигарету.

– Сейчас принесу, без меня не рассказывай!

– Кому?

–Ну да!

Я побежала вниз по лестнице. Не включая света на кухне, метнулась к холодильнику, достала остатки сыра и ветчины, привычно повернулась за хлебом на столе, и в этот момент что-то черное и пыльное упало на мою голову. Кто-то сильными руками закрыл мне рот, чтобы я не закричала, и стал волочить прочь из кухни.

По пути я успела схватиться за край клеенки, которая лежала на столе. Она потянулась следом. Раздался грохот падающих тарелок, кастрюль и ещё чего-то стеклянного и тяжелого. «Трехлитровый бутыль с огурцами» – пронеслось в моем мозгу.

Неожиданно в дырку покрывала или мешка, который злодей накинул мне на голову, я увидела (или мне показалось?), как по столу катится человеческая голова. Она была совершенно лысой и поэтому в отражении лунного света тускло блестела. Докатившись до края стола, она гулко упала и больно ударилась о мои ноги. Мне стало плохо, и в который раз за сегодняшний день я потеряла сознание.

– Опять двадцать пять!

Я очнулась от яркого луча электрофонарика, который светил прямо в лицо и лежала на полу крохотной кухни. В руках у Вадима была бутылка холодного пива, которое он лил мне на лицо. Рядом у ног валялся продолговатый качан капусты – Видимо, та самая «голова», которая мне привиделась.

Похоже, от утреннего удара, у меня уже начинаются галлюцинации.

Хотя, то, что меня действительно схватили и тянули – факт. Вот и мешок из-под картошки валяется на полу. А может, он здесь ещё раньше был?

Не помню…

– Тебе опять стало плохо. Ты, теряя сознание, схватилась за скатерть и все стянула на пол. А капуста, наверное, еще и по голове ударила. Ты вырубилась. Я еле привел тебя в чувство.

– А что водой никак нельзя было? Зачем пивом? Утром Сене и брату пригодится.

– Воды в кране нет. А та, что стояла на столе – разлилась.

– Включи свет.

– Не работает, похоже, лампочку выкрутили.

– Что это было? Опять обморок?

– Мне кажется, Дарья, тебе пора отдохнуть. Нам пора отдохнуть.

Вадим поднялся с колен и уже собрался отойти в сторону, но я крепко схватила его за футболку:

– Не оставляй меня! Я буду спать рядом. Я боюсь…

Не знаю, почему, но я так и не сказала ему, что кто-то хотел меня …(?) А собственно, чего хотел тот человек?

Загадка.

Кто это был? Пока не знаю. Но постараюсь выяснить. Завтра. Утром. А пока спать. Но только не одной.

Мне было совершенно неинтересно, что там подумал Вадим, наверное, что-нибудь о своей неотразимой внешности или мужском обаянии – это его личные проблемы. Для меня главное сегодня ночью не оставаться и не быть одной. Ни минуты.

Нет – ни мгновения. За минуту можно много чего сделать. Это я уже поняла накануне на кухне.

Вадим к моему предложению спать вместе отнесся довольно спокойно. Во всяком случае, внешне.

Тахта наверху была просторной, места хватило бы и на четверых. Но я легла рядышком и, сославшись на головокружение, затихла.

Таким образом, мы нашу первую совместную ночь проспали, крепко обнявшись (вернее это я в него вцепилась и не отпускала ни на секунду), без каких-либо последствий.