Стайлз разворачивается, оказываясь в случайных объятиях, тянется к губам мужчины, но промахивается и утыкается в его шею. Это не останавливает его энтузиазма, поцелуи в шею медленно поднимаются к подбородку и щетине.
Дерек дрожит то ли от возбуждения, то ли от напряжения. Когда губы Стайлза оказываются в опасной близости от его рта, он с силой отстраняет друга.
— У нас не будет пьяного секса, Стайлз!
— Ладно, — соглашается тот и пытается самостоятельно стоять. Дерек вздыхает и провожает его на диван.
— А ты сверху или снизу? Вы в постели не сошлись? Ты поэтому не открылся своей огромной любви? — Дерек только качает головой, мягко улыбаясь. Спустя минуту Стайлз уже спит. Его друг устремляется в душ.
***
— Дерек, вы живёте вместе. Вы живёте вместе уже год! Может, всё-таки стоит ему сказать о своих чувствах? Он в разводе. Ты свободен. Чёрт, условно свободен, учитывая, что ты влюблён в него уже десять, погоди, одиннадцать лет.
— Я его потеряю, Лидия. Если он ничего ко мне не почувствовал, даже спустя почти год после развода…
— Не думаю, что он нам всё рассказывает. Но по моим наблюдениям, он только сейчас принял себя отдельно от Джексона. И он, кстати, может думать точно так же, как и ты, о проявлении заинтересованности к тебе. Плюс ко всему, он реально считает, что ты влюблён в кого-то. Дерек, поговори с ним!
— Я подумаю, Лидс.
— Ты думаешь уже столько лет, Дер! И мог бы сегодня провести вечер с нами! Сколько можно поддерживать эту вражду между вами! Это же день благодарения! Я специально прилетела к вам с малышом! Питер…
— Лидия, — прозвучало резко и немного грубо, но развить тему не удалось.
— Стайлз уже здесь. Он хотел рассказать какую-то новость нам одновременно, но ты такой упрямый. В отместку за твоё упрямство знай, что я обо всём узнаю первой!
Лидия бросает трубку, необычно раздосадованная тем, что не может повлиять на упрямого Дерека. Просто не может найти рычаг давления. Точнее, сам рычаг она давно нашла, но как сделать так, чтобы он сработал в полную силу?
***
— Знаешь, после завершения всех организационных вопросов в Европе, я так счастлив быть дома… Это просто какой-то рай на Земле. Приезжать в лофт, а не в съёмные апартаменты, ужинать с Дереком или просто сидеть и смотреть кино дома. Я такого спокойствия уже сто лет не ощущал. А в последние пару месяцев просто отдыхаю… Даже объём работы в офисе не напрягает.
— Я очень рада за тебя! Очень! Мне покой только снится.
— Мне так стыдно, Лидс! Дер всё это время поддерживал меня, выслушивал, давал советы, мотивировал, когда я заражался очередной идеей, как стать лучше для Джекса. Если бы не он, я бы даже не окончил факультет. Уж точно не лучшим выпускником. И идея с языками… И… Да за что бы я не брался, он всегда помогал мне! А я… даже не знал, что у него с Питером такие проблемы. И сейчас! Он пустил меня к себе пожить, а я обосновался у него на целый год. У нас всегда есть мои любимые начос, а в особенно тяжёлые рабочие дни он привозит мне картошку спиральками, если сам в городе. Я забыл, когда в последний раз сдавал вещи в химчистку, потому что он всё организовал так, что мне даже задуматься об этом не приходится. А что делаю для него я?
— Ты рядом, и этого ему вполне хватает…
Стайлз непонимающе смотрит на девушку и вспоминает, сколько бокалов выпил, чтобы увидеть причину, по которой до него не доходит смысл такой простой фразы.
Они пьют мартини для разнообразия, и со следующим глотком у Лидс кончается терпение.
— Ты идиот, Стайлз. Тот самый идиот и слепой кретин, который не видит, что его лучший друг влюблён в него со школы. Дерек любит тебя, конечно, он заботится о тебе, конечно, он радует тебя вредной едой и потаканием ужасному вкусу в кинематографе. Вы год живёте вместе, Стайлз, и ты всё равно не понял, что нужен Дереку? Что вы с ним не просто друзья? Боже! Дай мне сил!
Стайлза озаряет, и он подхватывается с дивана, неловко задев столик.
— Что ты хотел мне рассказать, Стайлз? — Лидия не упустит своего первенства, пусть и такого незначительного.
— О! Мою книгу опубликовали небольшим тиражом! Я начал её писать после развода, и вот — вчера я держал в руках первый экземпляр! Твой придёт тебе по почте на днях!
— Ах, ты тихоня! И ведь ни словом не обмолвился! Поздравляю! — эти слова Стайлз слышит уже из-за захлопнувшейся двери: он уже на полпути к выходу. Лидия только понятливо убирает недопитый коктейль, а потом меняет решение и сама приканчивает бокал. Сегодня её руками добыта ещё одна победа.
========== И снова Стайлз в своем репертуаре ==========
Стайлз и сам не понял, как оказался в баре, где выпивает вот уже который час. Сегодня день благодарения, и людей вполне ожидаемо немного. Он выбежал из квартиры Лидии и Питера с твёрдым намерением поехать к Дереку, чтобы выяснить отношения, но ноги принесли его сюда. И Стайлз не понимает.
Вот уже за третьей (?) порцией грязного мартини он вспоминает. Вспоминает всё, что было между ними с Дереком, и от осознания истинной подоплёки происходившего его бросает в жар. Злость сменяется на грусть и апатию, чтобы вновь вспыхнуть с новой силой, но сменив объект, на который направлена. Он идиот. Лидия гений, а он идиот. В какой-то момент он пытается представить себе свою жизнь без Дера и не может. А когда начинает задумываться о будущем, об отдельном собственном доме, о праздниках без Хейла, то с чёткой холодностью осознаёт, что не хочет.
Проходит не больше часа, когда он наконец осознаёт весь масштаб событийности. Связывает эти события со своими эмоциями, и ему кажется, что он только что постиг истину.
Он приходит домой, сейчас уже понимая, что это не сам лофт, это тот, кто один в этот вечер (или уже ночь?) в нём отмечает день благодарения, делает это место таковым. Он раздевается поспешно, бросая кашемировое пальто на пол, на ходу снимая ботинки и не обращая внимание на то, как его штормит.
Дерек удивлённо провожает его взглядом от самого коридора, в голове продумывая миллион вариантов, почему Стайлз не празднует день благодарения с Лидией и Питером. Он замирает в шоке, когда тот буквально рушится ему на колени, пряча нос в изгибе шеи.
— Я идиот, я идиот, — повторяет он без перерыва, приятно щекоча кожу под ухом губами и дыханием. Дерек понимает, что в таком состоянии от него ответов не добьёшься, но звонить Лидс уже поздно.
Спустя несколько минут Стайлз отрывается от его шеи, глядя ему в глаза неправдоподобно знакомым взглядом. Дерек списывает то, что ему показалось, на полутьму в лофте и усталость, а в следующий момент его накрывает ощущение дежавю. Стайлз снова в опасной близости от его губ, но на этот раз он стремителен и настойчив. Вместе с тем его поцелуй нежен и робок, он трогательно касается губ Дерека, словно боится то ли отказа, то ли обжечься. Дерек повторяет:
— У нас не будет пьяного секса, Стайлз!
И тот снова соглашается:
— Ладно! — но оставляет ещё один поцелуй в уголке губ и не двигается с места. В итоге он засыпает, уткнувшись в шею Дерека, а когда тот укладывает его на диване, осторожно снимая со своих колен, то неожиданно оказывается в цепких объятьях Стайлза.
Ему приходится подождать, пока сон друга не станет глубже, и всё это время он наслаждается близостью, со знакомой горечью на корне языка осознавая, что рассвет снова принесёт одиночество.
***
Пятница всё ещё рабочий день у них обоих, но Дерек не уверен, что Стайлз сможет работать. Он привычно варит две чашки кофе, разогревает пастуший пирог и уходит в душ, предварительно оставив стакан воды и таблетку аспирина у дивана. Он уже собирается выключить воду, как дверь душа открывается, выпуская клубы пара, и Стайлз присоединяется к нему.
Дерек замирает, не зная, как поступить в этой ситуации, но тело остро реагирует на прикосновения к спине и шее, а потом и к ощущению чужой груди, крепко прижимающейся к мокрой коже, поэтому он задаёт вопрос, не поворачиваясь:
