– Блин, Леха, из-за тебя пельмени подгорели! – девушка вздрогнула, остановила запись и положила диктофончик обратно в карман. Горячей точкой Леха назвал кухню – в этот момент Серафима жарила пельмени, и духота стояла такая, что не передать словами.

– Да ладно, прикольно же!

– Я что-то вижу, ты уже не хромаешь? Нога прошла?

– Как тебя увидел – сразу.

– Подлец, а еще и с девушкой встречается! И тренировку к тому же прогулял. Знаешь, где для тебя приготовлен отдельный котел?

– Ощущение, что прямо здесь, потому что я от жары сейчас точно под стол грохнусь. Я окно открою?

– Ладно, открывай. Я уже почти закончила.

– Наконец-то нормальная еда, а не доширак! За два дня в поезде он уже надоел. – улыбнулся Леха.

– И ты пельмени называешь нормальной едой? Просто это единственное, что хозяева этой квартиры оставили в холодильнике. Срок годности еще нормальный, так что можно кушать.

Серафима наложила в тарелку на две порции, а остальную гору пельменей оставила на сковородке.

– И все-таки, почему ты не пошел? Ты ведь не подвернул ногу, я видела!

– У меня были немного другие планы на тренировки.

– И это какие же?

– Ну, насколько нам с тобой известно, днем тебя на тренировки и даже на прогулки по городу одну не пускают, ибо некому отдать ключи, с ребятами ты не хочешь – остается только один вариант – ночью, и причем тайно.

– Ночные тренировки и прогулки? Ты рехнулся?

– Ну, знаю, затея идиотская…

– Да я точно за! – воскликнула Серафима.

– Останется только достаточно долгое время симулировать больную ногу. Ты, кстати, не помнишь, на какую ногу я хромал?

– На правую.

– А, точно! Тебе с чем-нибудь помочь нужно, пока никто не видит?

– Да, ночью мне надо будет помимо тренировки купить в магазине влажные салфетки и дезодорант, а сейчас мне нужно в душ, но надо снаружи покараулить, если кто-то придет – он вообще не закрывается! – выпалила Серафима.

– Вообще? И как мы все будем по вечерам мыться? Шикарные, блин, условия жизни!

– Да ладно, не злись. Надеюсь, никто не придет. Но ты все равно на всякий случай постой у входной двери.

– Ладно, ладно… Пойду доем пельмени.

– Лишь бы жрать! – шуточно возмутилась Серафима, взяла из своей сумки все необходимые принадлежности и пошла в душ.

Она спокойно выдохнула, надеясь, что Леха забыл о том разговоре в поезде.

«Ночь. Огни. Железноводск прекрасен, хоть ночью он и вовсе похож на отчужденный и забытый всеми поселок – фонари не горят практически нигде, нет ярких неоновых вывесок – все же, в этом есть какая-то особая романтика, особенно когда ты бежишь в горку и задыхаешься. Да уж, моя физическая подготовка оставляет желать лучшего. Или она призывает меня задуматься, так ли мне нужно ориентирование. Странности этого вида спорта в том, что ты хочешь на соревнования и горишь желанием победить лишь тогда, когда засыпаешь и мечтаешь перед сном, или когда просыпаешься и мотивируешь себя что-либо делать. В остальное время подготовка к соревнованиям включает в себя постоянный страх и неуверенность в себе, тренировки, «подыхательную» гимнастику, желание побыстрее умереть и не мучаться, сожаление, что вообще пошла на ориентирование и стыд перед Лехой, потому что на протяжении всей тренировки он подбадривал меня, а я, сцепив зубы, бежала сзади и вспоминала все знакомые мне молитвы.

Закончив пробежку, мы занялись поиском круглосуточных магазинов. В Железноводске, понятное дело, их не оказалось, да и тишина этих безмолвных и неподвижных улиц стала мозолить глаза, и мы чудом в час ночи поймали последний автобус до Пятигорска. Пятигорск находится всего в нескольких километрах от Железноводска, но все же это был очень необдуманный шаг с нашей стороны. Как я уже упомянула, автобус был последним, и мы не подумали, что застрянем там на всю ночь.

Приехав и немного поплутав, мы нашли круглосуточное кафе, в котором почти никого не было, кроме спящего пьяного мужика в углу. Мы заказали кофе и сэндвичи и тут же восполнили запас сожженных на тренировке калорий, а затем сидели и болтали около часа. Только потом мы поняли всю нашу оплошность, поняли и то, что сразу нам в Железноводск вернуться не удастся. На минуту меня охватила паника, потому что я была одна ночью в чужом городе, правда, со мной был Леха, но от него пользы было мало – его телефон выключился, а мой был без интернета, так что включить навигатор мы не могли.

Потом мы побежали ловить машину до Железноводска. Было уже около четырех часов утра, начинало светать, и тут я вспомнила, что в шесть утра наши должны выходить на утреннюю пробежку. Тогда и я, и Леха поняли, что как-то избежать раскрытия нашего плана вряд ли удастся – ребята точно все скажут тренеру.

Оставив попытки найти машину, мы решили расслабиться и просто погулять по утреннему городу. Пару раз нам встретились люди, очень сонные, которые, казалось бы, даже не понимали, куда они идут и зачем. Мы с Лехой впервые шли и держались за руки. Уверена, это было всего лишь по-дружески, да и для того, чтобы просто не упасть от недосыпа, но я шла и представляла себе, что мы пара, и от этого на душе становилось хорошо. Правда, это было ненадолго – до первого же возвращения в реальность. А реальность порой бывает сурова. Вернуться мы смогли только в семь утра, когда с автовокзала тронулся первый автобус до Железноводска – мы купили билеты на второй. Всего, чего только хотелось – это сна, но мы знали, что вернемся и обязательно наткнемся на весь гнев дяди Володи с похмелья. Если только представлять, что может быть – уже мурашки бегут по коже.

Вопреки моим ожиданиям, для меня воспитательная беседа с дядей Володей прошла очень даже мирно – у него болела голова, и он не стал попусту растрачивать свои силы на то, чтобы меня отчитать. Леху же он оставил на разговор, и они разговаривают уже долго – прошел, наверное, час. Сейчас мне очень хочется спать, и если я не отключу запись сейчас, я засну, она будет продолжаться и затрет абсолютно все предыдущие записи. Так что мне лучше идти высыпаться, ведь с последствиями нашей с Лехой вылазки лучше разбираться, отоспавшись, а то голова в таком состоянии вообще ничего сообразить пока не может. Спокойного сна, Серафима.» – девушка пожелала сама себе крепких снов, отключила запись, убрала диктофончик под подушку, разлеглась на маленьком полутораспальном диване и заснула.

Узнав о плане Серафимы и Лехи готовиться к соревнованиям втихую и ночью, дядя Володя действительно рассердился. Рассердился больше на Леху, так как он считал, что тот только мешает Серафиме тренироваться.

– Этот путь она от начала и до конца должна пройти сама! Ну и что, что подросток, многие с детства уже начинают самостоятельно тренироваться! – дядя Володя был непреклонен и при их часовом разговоре с Лехой запретил ему когда-либо даже говорить с Серафимой о тренировках.

Девушка проснулась утром следующего дня, кое-как восстановив свой сбитый в пух и прах режим. Ей с трудом удалось открыть глаза. Перед собой она увидела Таньку – свою длинноволосую кареглазую соседку, которая была старше ее на пару лет. Она настойчиво пыталась вручить Серафиме ключи от общей квартиры и уверяла, что абсолютно все уже ушли на утреннюю тренировку. Серафима было попросилась с ней, но Танька вежливо отказала, мол, приказ старших, не положено ее брать.

– Ну правда, честное слово, я бы взяла, да и ты бегаешь неплохо, но если дядя Володя как-то узнает, мне… Не буду говорить даже, что будет.

– Да ну тут скукотища! Делать-то и особо нечего!

– Ты бы хоть на завтрак сходила. Это мы тут на консервах сидим, а для тебя и своего товарища дядя Володя взялся готовить настоящий кавказский плов! Он там с утра кулинарничает. И еще у него есть вай-фай, пароль – восемь единиц. Ну, это так, на всякий случай.