– Я не буду задействовать вас, – ответил подполковник. – Панги, Стронн и мои силы – этого вполне достаточно против армады с Гальара. Вы уже достаточно повоевали за эти месяцы – отдыхайте.

– Значит, наша задача – ждать приказа, – уточнил полковник.

– Да. В случае необходимости я подключу вас, но вряд ли даже наглости яйцеголовых хватит на нападение. Они и на переговоры-то пошли, потому что их прижали. На Талее сейчас находится наш представитель, как независимая сторона. Если гальарцы начнут боевые действия, они бросят вызов и Стронну, и Гее. А у них не настолько много союзников, чтобы навлекать на себя гнев Альянса. Это все-таки уже не колония на окраинной планетке – это союз семи галактик. Так что всё пройдет спокойно.

– Да, я тоже так думаю, – согласно кивнул Саттор. – Гальарцы хапуги, но не идиоты.

Полковник перевел взгляд на мальчика, допивавшего чай. Рик поставил чашку на блюдце, вытер губы тыльной стороной ладони и сыто вздохнул.

– Рикьярд с поставленной задачей справился, – негромко рассмеялся Алекс, проследивший направление взгляда коммандера.

В это мгновение раздался стук в дверь, и благодушное выражение слетело с лица Рика. Он прижался спиной к груди полковника и зажмурился. Но адъютант не появился. Романов, как и обещал, сам направился к двери, забрал наушники и вернулся назад, уже успев надеть на ухо переводчик. После передал Саттору его наушник, уселся на прежнее место и снова подмигнул Рику.

– Скажи что-нибудь, – попросил он.

– Он ушел? – спросил мальчик, так и не открыв глаз.

– Ушел, – ответил подполковник. – Эдвард без позволения не войдет, не волнуйся.

– Честно? – уточнил Рик, приоткрыв один глаз.

– Чтоб я сдох, – заверил Романов и рассмеялся.

Саттор усмехнулся, наблюдая за приемным сыном и старым знакомым. Затем вновь заговорил с подполковником:

– Алекс, позволишь посмотреть на твой план боевых действий? Это не недоверие…

– Мне было бы интересно услышать твое мнение, – улыбнулся Романов и снова взглянул на мальчика: – Рик, хочешь посмотреть на Гею?

– Грорг уже показывал мне живые картинки, – важно ответил младший Саттор.

– То, что есть у меня, ты еще не видел, – заверил Алекс. – Пересядь на свой стул, и я кое-что покажу тебе.

– Нужно взглянуть: возможно, у Алекса есть что-то очень интересное, – произнес Георг. – Мы будем сидеть здесь, и Эдвард в каюту не войдет.

– Обещаешь? – обернулся на него мальчик, доверчиво посмотрев на Саттора.

– Клянусь, – серьезно ответил тот.

– Хорошо, – кивнул Рик и позволил снять себя с колен коммандера. Затем перебрался на стул, на котором сидел прежде и велел подполковнику: – Показывай.

– Слушаюсь! – козырнул Романов, уже поднявшийся со стула. Его глаза весело блеснули.

Подполковник отошел куда-то за спину Рика, но быстро вернулся, неся в руке уже знакомый младшему Саттору коммуникатор. Алекс поставил его на стол, активировал визуал и, вернувшись на свое место, возобновил разговор с Георгом. Мальчик покосился на них, но быстро потерял интерес к скучной беседе двух мужчин, рассматривавших совсем другое изображение. Рик вернулся к «живым картинкам».

Он увидел деревья. Они росли прямо посреди каюты, и казалось, что можно встать со стула, сделать несколько шагов, и ты окажешься в осеннем лесу. Ковер из желтых листьев уже покрывал землю, но трава еще не пожухла и выглядывала из слоя осеннего золота упрямыми зелеными перышками. Сквозь макушки деревьев можно было рассмотреть голубое небо и облака, неспешно ползущие друг за другом. Ветер шуршал листвой, еще росшей на могучих сучьях, срывал отдельные листья, и они летели к земле, прямо к маленькой девочке, кружившейся посреди осеннего дня, навсегда оставшегося в памяти коммуникатора Алекса Романова.

Девочка была значительно младше Рика. Ее рыжеватые волосы были собраны в хвостики, и они летели вслед за своей хозяйкой. Девочка всё кружилась и кружилась, раскинув руки и подняв личико к небу. Наконец, ее ножки запутались, и она со смехом упала на землю.

– Ильса! – воскликнул голос невидимой женщины.

– Мне не больно, мамочка! – закричала в ответ девочка. Поднялась на ноги, зацепив опавшие листья, и подкинула их вверх, снова задорно рассмеявшись.

– Ильса, – позвала невидимая женщина, – смотри.

Девочка остановилась, взглянула в сторону и подпрыгнула на месте, завопив:

– Папа! Папочка!

Словно из воздуха появился Алекс Романов, одетый в одежду, совсем не похожую на его форму. Он присел, протянул к дочери руки, и она, сорвавшись с места, с визгом бросилась к отцу. Он поймал девочку, поднял на руки и звонко поцеловал в щеку. Дочь снова раскинула руки и выкрикнула:

– Хорошо!

Отец рассмеялся, глядя на нее, а прямо перед Риком появилась женщина, невидимая до этого. Он даже обернулся, чтобы посмотреть себе за спину, но там была всё та же каюта и никакого леса. Мальчик снова посмотрел на изображение. У женщины были такие же рыжеватые волосы, как у дочери, но глаза голубые, как небо над их головами. Изображение счастливой семьи стало ближе, и Рик увидел, что у Ильсы глаза зеленые, как у подполковника. Алекс опустил дочь на землю, сжал ее ладошку, другой рукой обнял женщину за плечи. Все трое направились в сторону деревьев, и… лес исчез.

– Какая большая уже, – услышал Рик и обернулся к Саттору.

Он смотрел туда, где только что был лес и семья, счастье которой угадывалось даже через запись.

– Три года, – улыбнулся Алекс, закрыв коммуникатор. – Смешная девчонка.

– Иль-са, – произнес Рик.

– Да, Ильса, – хмыкнул Романов, затем посмотрел на Саттора: – И что скажешь?

– Мне нравится твоя схема, – ответил Георг, поднимаясь со стула. – Мы возвращаемся на линкор.

– Я провожу вас, – подполковник поднялся следом. – Только подождите немного: уберу роботов с этого уровня.

– Отличная идея, – одобрил Саттор.

Обратно Рик шел на своих двоих, держа полковника за руку и с опаской вглядываясь в лица встречных людей, но это действительно были всего лишь люди. «Мертвецы» исчезли. У стыковочного шлюза мужчины пожали друг другу руки, перебросились напоследок несколькими фразами, и Георг поднял мальчика на руки. Он уже сделал несколько шагов, но коммандер вдруг обернулся:

– Алекс, можно попросить тебя об одолжении?

– Конечно, – с готовностью кивнул тот.

– Пришли на линкор еще сладостей – мальчишке они пришлись по вкусу, а у меня на борту шаром покати.

– Непременно, – пообещал Романов. После помахал мальчику: – Рад был познакомиться с тобой, Рикьярд.

– Я – Рик, – проворчал мальчик, подумал и добавил: – А боботы страшные.

Ему снился сон. Странный, причудливый. Осенний лес, залитый солнечными лучами, сверкал золотыми листьями, переливался небесной лазурью. Деревья шептались, и если вслушаться, то можно было разобрать в тихом шелесте слова песни. Листья срывались с веток и падали, кружась в такт чарующему пению. Они плавно опускались на землю, укрывали ее золотым покровом. А посреди этой сказочной красоты кружилась, раскинув руки в стороны, женщина в длинном темно-сером платье. Она подняла лицо к небу, и на губах ее застыла счастливая улыбка.

– Мама, – позвал Рик. – Мама.

Женщина рассмеялась, весело и озорно. Она присела на корточки и протянула к мальчику руки. За ее спиной послышалось шуршание шагов по ковру из листвы. Рик увидел отца. Рядом с ним шагал старший брат, он нес их сестренку, почему-то очень похожую на девочку со странным именем – Ильса. Отец и брат с сестрой на руках подошли к матери, всё еще звавшей Рика, и посмотрели на него.

И вдруг жуткий гул разорвал умиротворение сказочного леса. Деревья затрещали и повалились, словно их ломал великан. Небо померкло, и золото листвы почернело, скукожилось и осыпалось прямо на глазах. Семья Рика по-прежнему смотрела на него, словно они не слышали гула и треска, словно не замечали, что листья превратились в черный снег.