Мои размышления прервал стук в дверь:

- Гиссарико, ты уже переоделась? Мне работать нужно.

- Ох, да, простите, Глеб Валерьянович, заходите. Только я никак не могу завязать этот галстук.

- Это не беда. Вожатые тебя научат. Наш лагерь маленький, ты быстро освоишься. Как выйдешь из медпункта, иди по дороге прямо и направо, там увидишь административный корпус. Если что, спросишь у ребят, они тебе охотно подскажут, где искать вожатых, а сейчас извини, мне нужно заняться делами. Приходи ко мне обязательно каждое утро и вечер, я буду тебя осматривать. Или в любое время, если вдруг твоё состояние ухудшится. Я постоянно на месте.

- Спасибо, Глеб Валерьянович, за то, что оказали мне помощь, и передавайте привет маме, вы ведь её хорошо знаете? – (Я решила осторожно проверить доктора).

- Конечно, Гиссарико, мы с Василисой учились вместе в медицинском, но тебе уже пора, мы обязательно поговорим ещё.

Я готова была закрыть за собой дверь, как вдруг заметила, что штора, отделяющая кушетку в углу кабинета, шевелится, будто за ней кто-то есть. Из-за неё раздался не то стон, не то кашель. Я негодующе взглянула на доктора:

- Глеб Валерьянович! Что это значит? Там кто-то есть?

- Не обращай внимания, просто ещё один пациент.

- Как вы могли мне не сказать об этом! Ведь я переодевалась в его присутствии!

- Гиссарико, неужели ты мне не доверяешь? Он спал.

- И слышал весь наш разговор? Кто он?

- Гиссарико, ты не должна нервничать. И какое тебе дело до моих пациентов? Обычный пионер, отравился какими-то ягодами в лесу. Я промыл желудок и дал ему снотворное, гарантирую тебе – он спал и не слышал ни единого слова, не говоря о том, что смотрел на тебя. Прошу, не волнуйся, и иди к вожатым, мне нужно сейчас осмотреть этого мальчика.

Я раздосадовано хлопнула дверью. А с другой стороны, что на меня нашло? Мало ли кто может лечиться в медпункте? На то он и медпункт. Врач совершенно не обязан рассказывать мне о своих пациентах.

Я вышла на улицу и направилась в сторону административного здания. Познакомлюсь для начала с вожатыми. Как жаль, что приступ начался в такое неподходящее время. Теперь наверняка по лагерю поползут слухи о том, что я не здорова. Глеб Валерьянович врач, и надеюсь, сохранит врачебную тайну, Семен Михайлович не будет рассказывать, но вот Полина? Не растреплет ли она ребятам в отряде? Нужно найти её и поговорить. Самое главное сейчас это передать весточку родителям и бабушке, что я благополучно (почти) добралась до лагеря. Они наверняка волнуются. Только о случившемся я, конечно, говорить не стану. И обязательно узнаю, как себя чувствует бабушка. Мне пришла в голову мысль попросить Глеба Валерьяновича съездить в город и осмотреть её, когда у него будет свободное время. Я достала телефон – картина была та же, что и у ворот. Связи нет. Интернета нет. Перезагрузила, вытащила и вставила карточку – ничего! Неужели в этом лесу не ловится мобильный сигнал? Что ж, попрошу вожатых сообщить. Наверняка у них есть какой-то телефон.

Лагерь действительно оказался не очень большим, и вскоре я вышла к повороту дороги на площадь перед административным корпусом. Здесь было достаточно много ребят. Стайки пионеров суетились на полянках – одни что-то живо обсуждали, другие играли в догонялки, кто-то рисовал. Интересно, подумала я, есть ли здесь кружок рисования? На подходе к зданию дорогу мне перегородила низкорослая девочка крепкого телосложения со смешными рыжими хвостиками:

- А ты почему без галстука ходишь? Вожатая увидит – всыплет! Да ещё и всему отряду перепадёт. Ты из какого отряда?

- Не из какого пока. Меня ещё не распределили.

- Новенькая, значит! Сегодня приехала?

- Сегодня.

- К вожатым идёшь записываться?

Я кивнула.

- Лицо у тебя, смотрю, не наше какое-то, и говоришь немного странно. Приезжая?

- Угу. Из Токио.

- Вот это да!!!! Ты Японка? И в наш лагерь? А расскажи, ты войну помнишь? … Хотя нет, сначала к вожатым зайди. Я тебя потом найду. Ты мне понравилась, несмотря на то, что дед... хотя это не важно, война закончилась. А если мальчишки вздумают дразнить косоглазой – скажи сча Мадина вам как даст! Я и правда, как дам! Меня тут все знают. Ну, до встречи!

Девочка весело умчалась в сторону столовой, а я наконец-то зашла в админкорпус. Здесь чувствовалась приятная прохлада, возможно, работал кондиционер. В огромном светлом холле были развешаны пионерские знамёна, вымпелы, фотографии из жизни лагеря. Хотя корпус был отреставрирован и свежевыкрашен, в нём сохранялся какой-то дух 80-тых годов. Дизайнеры на славу постарались, пытаясь передать стиль советского пионерлагеря. Абсолютно всё – и мебель, и плакаты, и символика. В самом центре зала висела фотография какого-то человека в фуражке, а под ней огромными золотыми буквами высечена надпись: “ГЕНДА ЖИЛ, ГЕНДА ЖИВ, ГЕНДА БУДЕТ ЖИТЬ!”. Неужели это портрет того самого первого секретаря министерства, который прислал мне письмо-приглашение? А эта фраза? Она же мне приснилась на ноутбуке! Теперь я вспомнила, почему фамилия Генда мне показалась знакомой. Я подошла поближе, чтобы рассмотреть фотографию, и тут заметила столик, за которым сидела девушка в очках с журналом, одетая, как и все здесь, в пионерскую форму. Она внимательно рассматривала меня, но ждала, что я начну разговор первой. Над столиком висела табличка “ДЕЖУРНЫЙ”, а чуть ниже, в специальной рамочке вставлена карточка с красиво выведенным фломастером именем Александра.

- Здравствуйте! Мне нужен кто-нибудь из вожатых.

- Здравствуйте. А вожатый какого отряда вас интересует?

- Честно говоря, не знаю, я только приехала, и мне нужно заселиться в домик.

- В таком случае, добро пожаловать в наш лагерь. Подскажите, не вы ли госпожа Гиссарико Комуро, прибывшая сегодня утром?

- Да, это я.

- Значит вы та самая особая гостья, о которой говорил Семён Михайлович! Я оформляла ваше личное дело. Простите мою неучтивость, он предупреждал по поводу вас. Ярослава Сергеевна, вожатая первого отряда, уже ждёт вас. Пожалуйста, следуйте по коридору налево, вторая дверь.

Я вежливо поклонилась и направилась к указанной двери, провожаемая заинтересованным взглядом пионерки. У самой двери я услышала голоса, доносящиеся из комнаты вожатых:

- Слава, ты же понимаешь, кто она!

- Семён, мой дорогой Семён, конечно же, я понимаю. Обещаю, всё сделаю правильно!

- Слава, моя любимая, как хорошо, что я могу на тебя положиться! Знаешь, за все эти 10 лет я ни разу не жалел о том дне, когда выбрал тебя. Ей пока не нужно ничего рассказывать. Пусть привыкнет к лагерю, познакомится с детьми, а там – время покажет. Будем держать друг друга в курсе событий. Люблю тебя!

Неожиданно дверь распахнулась, и мы столкнулись нос к носу с Семёном Михайловичем.

- Ой, Гиссарико, ты уже здесь... Проходи в комнату, знакомься с вожатой. Ярослава Сергеевна, встречайте же нашу гостью!

Директор выскользнул из комнаты, а я осталась наедине с красивой стройной женщиной с собранными в длинные косы светлыми волосами. На вид ей можно было дать не более 30-ти лет, и она действительно была необычайно прекрасна. Огромные синие глаза светились нежностью и добром, будто обнимали меня каким-то загадочным тёплым светом, от которого внутри становилось спокойно и радостно. Как ни странно, но даже на ней была пионерская форма, ах, ну да, ведь она вожатая пионерского отряда. Не носили здесь форму только два человека – Глеб Валерьянович и Семён Михайлович.

- Здравствуй Гиссарико! Проходи, присаживайся. Я бы предложила тебе чай с печеньем, но сейчас как раз начинается обед, и мне бы хотелось, чтобы ты на него успела, потому я не стану тебя долго задерживать, только запишу в отряд и выдам ключи от домика. А после обеда зайдёшь ко мне ещё раз, и я тебе расскажу о лагере и о правилах, которые должен соблюдать каждый пионер. Ведь пионер – это не просто слово. Это честь и высокая ответственность перед товарищами и перед Родиной. Жить, учиться и работать по заветам товарища Генды. Впрочем, об уставе пионерской организации ты узнаешь позже, когда станешь её частью. Вижу, пионерскую форму тебе уже выдали. Она тебе очень идёт! А галстук?