Мы оделись (Мадина даже помогла мне с галстуком) и зашагали в домик.

- Почему же ты не подняла тревогу, не стала меня догонять, расстреливать из пулемёта?

- Потому что! – резко обернулась Ракчева, – Если я тебе безразлична, то ты мне нет. Ребята не безразличны. Ярослава Сергеевна, Семён Михайлович, даже докторишка этот. Ради любого я не задумываясь готова отдать свою жизнь. В особенности, за Аньку. Я боюсь того, что будет дальше, того, что произойдёт 31-го августа. Я не хочу, чтобы Анька исчезла. Не хочу, чтобы лагерь, которому отдала половину жизни, просто так растворился в сумраке. Валькот считает, что только ты можешь помочь, и потому тогда, в битве с Тенями я была готова на всё, лишь бы спасти тебя. Если с тобой всё будет в порядке, у нас есть шанс. Если ты погибнешь или уйдёшь добровольно – шанса нет. Тени рано или поздно взломают гравитоны. Барьер уже не стабилен, я вижу по цвету солнца на закате. И по тому, как выглядит Анька, а без неё моя жизнь не имеет смысла.

Мы зашли в домик, и Мадина плюхнулась на кровать, уткнувшись в подушку. По её вздрагивающим плечам, я поняла, что она плачет. Впервые озорная и весёлая девочка-огонь плакала, и причиной этому была моя выходка. Мне стало не по себе. Я тихонько глотнула всё ещё горячий кофе, но вместо прилива бодрости почувствовала лишь острое желание спать. Отключиться от всего этого мира. От Мадины, от лагеря, от той ужасной истории, которую она мне рассказала. Я не знала, как её утешить. Действительно, я поступила чудовищно и неблагодарно. Я сделала ещё несколько глотков кофе в надежде прийти в себя, но сон охватил меня ещё сильнее, и я перестала с ним бороться, прилегши на кровать.

====== Часть 2 ======

29 АВГУСТА, 5 ДЕНЬ СМЕНЫ

Вокруг было море. Огромное, безбрежное. Я стояла на крошечном песчаном островке и слушала шум набегающих волн. Приближалась ночь, которая толкала в воду раскрасневшийся от дневного веселья солнечный диск, пытаясь утопить его на горизонте. Огненный шар шипел и трещал, погружаясь в морские волны, разбрызгивал вокруг себя тысячи раскаленных брызг. Они взлетали в ночное небо и, остывая, становились серебристыми звездами. Большими и малыми, близкими и далекими, но всегда неизменно прекрасными. Наконец, Млечный путь вспыхнул россыпью галактик, и жаркая летняя ночь вступила в свои права, покатившись по берегу вслед за ленивым прибоем. Заросли можжевельника чуть поёжились от набегающей с моря прохлады и прижались ветвями ближе друг к другу. Мне стало холодно. От одиночества, не от ветра.

Обойдя несколько раз свой крошечный островок, я села на песок, взглянула в небо. Если б научиться летать, перемахнуть море и оказаться сразу дома!

Сзади послышались чьи-то шаги. Я обернулась туда, где час назад утонул солнечный диск. Прямая, как стрела, асфальтовая дорога уходила над водой вдаль. На ней стояла фигура в плаще и капюшоне.

-Ты пойдёшь со мной? – послышался знакомый голос.

- Нет. Я знаю эту дорогу, она ведёт к воротам лагеря. Всегда.

- Почему же ТОГДА пошла?

- Не знала.

- Тебе больше некуда идти. Вокруг нет ничего, кроме моря.

- Море живое и вечное, а твой лагерь – нет. Он подделка. Сон. Жалкая иллюзия. Ты его создал?

- Нет. Я только нашёл и привёл тебя.

- Зачем?

- Чтобы ты его спасла.

- Что я должна делать?

- Просто любить.

- Мне некого здесь любить. Я не знаю, что такое настоящая любовь.

- Тогда ты не проснёшься.

- Я больше не хочу просыпаться в лагере, я хочу домой. Отпусти меня, Валькот. Ведь это ты? Ты меня здесь держишь? Или ваши гравитоны?

- Нет. Тебя держит сон, о котором ты не знаешь. Он спит в глубинах твоего сердца, но готов вот-вот проснуться.

- Не понимаю, как сон может спать и проснуться?

- Ищи ответы в себе. В том, что зреет и пробуждается внутри.

- Не отвечай загадками. Ты несёшь какую-то чушь! Либо говори напрямую, что делать, либо верни меня обратно в мой мир! Прекрати издеваться! Мне плевать на ваш проект-лагерь, и все вы глубоко мне безразличны!

- Хм... Твой сон с тобой не согласен.

- Да что ты знаешь о моих снах!?

- Какой интересный вопрос ты задаёшь Хранителю снов! Всё равно, что спрашивать водителя автобуса умеет ли он им управлять? Я не просто знаю твои сны, я их сам сочиняю. Кроме одного. Мне неведомо его содержание, но он близко и вот-вот придёт. Он изменит твою судьбу, спасёт всех нас. Следи за подсказками, жди ответов и слушай себя очень внимательно.

-Кого же мне ещё слушать? Уж не тебя ли? Вы все здесь – картинки, декорации на сцене, чья-то выдумка. Мишура из фольги, новогоднее конфетти. Клоуны, жалкие персонажи. Вас ведь не существует по-настоящему!

- Гиса, а если не существует тебя? Ты тоже – чья-то выдумка, фантазия. Ты никогда не жила в Японии. Даже имени такого нет – Гиссарико. Не веришь? Набери в гугле – Гиссарико Комуро. А гугль знает всё. Держи свой смартфон. Здесь есть вайфай. Открывай браузер. В чём дело? Почему я вижу страх в твоих глазах? Ты боишься узнать о себе правду? Узнать, что на самом деле нет ТЕБЯ? Слушай и запоминай – сегодня вечером Семён Михайлович уйдёт из своего кабинета в 9 часов. Ты спросишь у Серёжи – куда он пошёл, и тот тебе ответит. Ты временно одолжишь (не украдёшь, естественно) ключ от его кабинета. Как именно – поймёшь на месте. На столе стоит телефонный аппарат. Ты знаешь, куда тебе нужно позвонить. Затем кабинет запрёшь, ключ оставишь в дверях. Об остальном я позабочусь. Ты хотела узнать правду, и ты её узнаешь!

- Я не хочу ничего знать!

- Врёшь!

Валькот схватил меня за руку железной хваткой. Его огромные фиолетовые глаза смотрели прямо в душу, и от молний, которые они метали, невозможно было укрыться. Начальник службы безопасности всунул мне в руку смартфон. Я размахнулась и изо всех сил швырнула телефон в море. Он бултыхнулся с лёгким всплеском, и волна радостно проглотила последнее, что меня связывало с внешним миром.

- Мне не нужен гугль, не нужен звонок. Я и так знаю правду. Я – предатель. Я всё испортила, не оправдала ваших надежд. Вы умираете, а я не могу, вернее не знаю, как вам помочь. Я просто сбежала с поля боя, бросив друзей. Я нарушила обещание, которое дала тебе. Я ничтожная, жестокая, слабая и жалкая. И просыпаться не хочу потому что мне стыдно смотреть в глаза Аньке, которая чуть не погибла из-за меня, Серёже, который закрыл меня от Тени, Мадине, которая готова перегрызть глотку тысяче монстрам, лишь бы я жила, и тебе, принявшему первый удар Бук на трамвайной остановке и пожертвовавшему ради моего спасения последней бабочкой. Прости меня. Все вы, простите меня. Я не пойду по дороге больше. Я останусь на этом острове, или... Или отправлюсь в море. Для меня нет больше асфальтовой дороги.

Слёзы закапали сами по себе. Я вдруг стала маленькой девочкой, которой просто необходимо было выплакаться у кого-то на плече, но кроме Нэко Валькота на острове больше никого не было, и я плакала, уткнувшись в его плащ. Он обнял меня, погладил по волосам и прошептал:

- Теперь ты готова проснуться. Если захочешь всё забыть, повернись к восходящему солнцу и три раза скажи: “Куда ночь, туда и сон”. Ты проснёшься у себя дома, в Японии, и никогда не вспомнишь о том, что происходило в эти дни. Наш лагерь прекратит своё существование в полночь, 31-го августа, но ты никогда об этом не узнаешь. Если же хочешь дать нам шанс, иди за мной.

Он отпустил мою руку, и медленно, не оборачиваясь, пошёл по асфальтовой дороге. На его плащ упал первый лучик восходящего солнца. Я повернулась навстречу светящемуся диску, выныривающему из моря, и громко крикнула: “Куда ночь, туда и сон!” Да. Я хотела забыть всё, что произошло в лагере. И больше всего – своё предательство. Валькот остановился, будто поражённый молнией, и обернулся.

- Куда ночь, туда и сон, – прошептала я во второй раз, стараясь не глядеть на него. Глазам стало больно от яркого света, но ещё больнее было сердцу. Оно просто разрывалось. Асфальтовая дорога начала исчезать, дрожа, будто мираж в мареве солнечных лучей. Вместе с ней дрожала и одинокая фигурка Валькота, показавшаяся мне такой одинокой и беззащитной. Он опустил уши и вытер рукавом набежавшие слёзы, затем обратился к кому-то. Говорил он тихо, но я почему-то отчётливо слышала каждое его слово.