- Я знаю, что ты всегда поступаешь так, как считаешь нужным, - и верю тебе…

- Да… как считаю нужным, - Калликсен глубоко вздохнул. Отпив из килика вина, принесенного рабыней, он поднялся. - Пожалуй, я и вправду пойду спать, а поговорим завтра. Девочек тогда тоже позови, - распорядился флотоводец.

Филлида кивнула и, склонив рыжеволосую голову, пошла к двери, подталкивая перед собой Мирталу и Гестию. Когда дочери вышли, Филлида обернулась на мужа, но он качнул головой; и тогда она тоже покинула ойкос, закрыв за собою дверь. Супруга афинского полемарха поняла, что в эту первую ночь моряк будет спать отдельно, у себя: не только затем, чтобы заново привыкнуть к этому дому, но и затем, чтобы собраться с мыслями. Калликсен привез много важных новостей, однако еще не был готов делиться ими и открывать сердце домочадцам.

Рано поутру Филлида с помощью рабыни и Мирталы затопила мужу баню. И когда Калликсен вымылся и уничтожил обильный вкусный завтрак, который был ему с любовью приготовлен, он пригласил жену и дочек для разговора в общую комнату.

Когда все сели, флотоводец некоторое время молчал, глядя на свою семью. Видя первые приметы старости на лице своей все еще очаровательной жены, Калликсен впервые за долгое время пожалел, что у них так и не родилось сына… А потом он спросил:

- Знаете ли вы, что явилось причиной недавней битвы в персидском лагере на нашем берегу, и чем она кончилась?

Филлида нахмурилась и сцепила руки на животе.

- Убили Дариона… кажется, это были египтяне, которые потом бежали домой. Кончилось тем, что почти все части войска разбежались, насколько мне известно!

- Почти так, - Калликсен усмехнулся, откинув назад выгоревшие льняные пряди. - Но только впоследствии у персов нашелся новый предводитель, который уплыл в Египет за помощью. Этот человек давно знаком с наместником Египта: а когда там нынешним летом случился мятеж, из Персии в эту многострадальную страну прислали много тысяч войска. Не знаю, правда, долго ли египтяне смогут кормить их!

Филлида быстро взглянула на дочерей, а потом опять на мужа.

- К чему ты ведешь?..

Флотоводец склонился к жене, опираясь ладонями на загорелые сильные колени.

- Ты не ходила на берег в эти дни?

- Нет, - Филлида по-настоящему испугалась. - Я давно уже не бываю на берегу, и детям не позволяю!

Калликсен задумчиво улыбнулся, словно уже не вполне слышал жену, - или словно перед глазами его простерлась картина грядущей великой битвы. А может, битвы уже отгремевшей.

- Если бы ты пришла на берег, то увидела бы великолепный персидский лагерь и многие десятки крашенных киноварью кораблей, вытащенных на песок. В городе уже не шумят по этому поводу, чтобы не создавать панику… впрочем, думаю, что в этот раз персы не станут к нам вторгаться: они скоро уйдут, потому что будут зимовать на Самосе…

Филлида прижала руку к груди.

- Что это значит, Калликсен? Ты меня пугаешь!

Моряк посмотрел ей прямо в глаза.

- Я с моими товарищами выследил предводителя персов - Тизаспа, который отплыл на Самос для переговоров. Мы перехватили его по дороге и отправили его и его шайку на дно, - просто объяснил Калликсен. - А вернувшись, я завладел тем, без чего персы не смогут сражаться… во всяком случае, это создаст им немало трудностей.

Он перевел дыхание.

- Я выкрал двоих наследников Дариона и отвез их к нашим друзьям в деревню, в предместьях Хиоса. С хозяевами дома, где эти мальчики жили летом, я давно договорился. Они нас не выдадут.

Филлида приподнялась на стуле.

- Но, муж мой… разве персы не станут искать царевичей здесь?

- Никто не знает, где они жили, кроме нескольких охранников, которых Тизасп всегда держал при себе. Он был слишком осторожен - и, получив в свое распоряжение новую и большую армию, очень боялся, что кто-нибудь из персов пожелает занять его место, захватив наследников, - Калликсен улыбнулся. - Гибель Тизаспа припишут буре, и все в лагере убеждены, что он забрал мальчишек с собой на Самос. Мои товарищи втерлись в доверие к грекам в его войске и пустили такой слух.

Филлида, поражаясь деяниям мужа, покачала головой.

- Если персы намерены идти на Ионию и затратили столько сил и средств, не думаю, что утрата Тизаспа и царевичей остановит их… Как Елена была лишь предлогом для войны с Троей…

- Не остановит, пожалуй, - согласился Калликсен. - Но спутает им планы. Ты, кажется, забыла, что Иония, в отличие от Илиона*, уже под властью врага, - а в азиатской междоусобице неожиданное явление наследников может иметь поворотное значение.

Филлида замолчала. А потом ее осенила новая мысль, ужаснее предыдущей.

- Стало быть, ты готовишься к большой войне, которая ожидается весной? По какой причине?

- Большая война идет уже давно, моя любезная Филлида, - откликнулся муж. - А большая битва и вправду будет - за освобождение Ионии. В Пирее строится флот, на который я пожертвовал много денег, фиванцы и даже лакедемоняне тоже присоединяются! Этим воспользуются и персы, и многие подвластные им народы!

Филлида стремительно поднялась с места и подошла к мужу. Она положила руку на спинку его кресла.

- Я вспомнила… я писала тебе, как у нас жила Фрина, дочь царицы от Аристодема: она была беременна… Царевна с своей маленькой дочкой…

- Да, я помню, - Калликсен оживился, вспомнив это и свой ответ на женино письмо: глаза его блеснули признательностью. - Я очень ценю твою храбрую помощь.

Филлида улыбнулась с горьким удовлетворением: о том, как она прятала у себя Никострата с другом, муж ее так и не узнал.

- Как они там теперь? Как сама Поликсена?

- Я тоже очень хотел бы это знать, - ответил Калликсен. - Но думаю, что живы, здоровы и не сдаются. Поликсена очень стойкая… великолепная женщина, - заметил он с нежностью, словно для него это значило что-то особенное.

Филлида ощутила сильный укол ревности, вспомнив, как Калликсен однажды привез ей подарок от ионийской царицы - бесценное жемчужное ожерелье. Когда-то Филлида даже думала, что ее муж… но нет, это было давно и она не позволяла себе задумываться о таком всерьез.

Она ведь была жена моряка - и знала, что такое быть женой моряка…

А теперь на Хиосе говорили, что Поликсена стала любовницей персидского военачальника. Даже если это было так, Филлида понимала, что двигало Поликсеной, куда лучше любого мужчины, который позволял себе пятнать имя ионийской царицы в бесконечных спорах на площадях и рынках. Да, бесполезных трепачей среди мужчин всегда было предостаточно!

- Я хотела бы, чтобы ты помог ей, - сказала Филлида. Несмотря на свою ревность и страх за мужа, этого она желала всем сердцем.

- Сейчас уже поздно, но весной я буду у царицы Ионии одним из первых, - сказал Калликсен. - Самым первым из союзников, - заявил он, гордясь своим искусством мореплавания.

У Филлиды сжалось сердце. Она обняла голову сидящего мужа, прижав ее к груди.

- Но на эту зиму…

- На всю эту зиму я останусь с тобой и детьми, - ответил флотоводец, обнимая жену. Филлида улыбнулась сквозь слезы, ощущая себя в его сильных руках, ощущая, как его дыхание волнует ткань на ее груди.

- Мы устроим праздник, - сказала она. Подняв голову, хозяйка дома взглянула на дочерей. - Слышите, Миртала, Гестия?.. Отец проживет всю зиму с нами, мы это отпразднуем!

Калликсен с изумлением услышал в голосе жены новые, почти повелительные нотки.

- Обязательно, - сказал моряк: он почувствовал, что должен доставить Филлиде эту радость.

* Другое название Трои, происходящее от имени Ила, основателя города.

========== Глава 180 ==========

Какое-то время после того, как Эхион произвел обыск в комнате гостя, фиванец вел себя прилично. Никострат перестал с ним разговаривать… и хотя хозяин понимал, что спартанец всецело зависит от него, Эхион понимал также, что на новое оскорбление Никострат ответит - чем бы это ему ни грозило. Взгляд стальных глаз Никострата, когда хозяин и гость порою встречались в коридоре, заставлял фиванского богатея вжиматься в стену…