Молодые дамы, которые при всей своей серьезности, относились несерьезно к происходящему, что было заметно по их отрешенному взгляду, немного оживились.

– Вы что-то хотите спросить? – обратился к ним Жидков.

Те немного замешкались. Спасла ситуацию начальница отдела молекулярной генетики.

– А Путин? – спросила она.

– Путина ознакомили с этой системой, что и дало ему право сказать: «Отгородились американцы лужей и чувствуют напрасно себя в безопасности! Ядерное нападение на Россию станет концом света», – ответил Жидков невозмутимо. – Вопросы есть? Думаю, что нет. Не забывайте основную деятельность. На повестке обновление дополнительных параметров по каждому гражданину земли. Собрание прошу продолжить без меня. Завтра будем обсуждать подготовленные варианты. Рутра Тигрович – привыкайте.

Сказав последнее, начальник покинул зал.

– У кого есть соображения, предложения по теме, где следует и что искать? – спросил Рутра присутствующих.

– Мое предположение в том, что надо искать не тайный источник, а явный, – высказался сотрудник отдела «Ф».

– Точнее.

– Юрий Васильевич затронул тему о необходимости полного уничтожения ядерного оружия. При имеющемся уровне сверхсекретных видов оружия это вполне реально. Я имею в виду не физически, а как средство защиты для высокоразвитых стран, коими и являются основные ядерные державы. То есть могут позволить без ущерба обороноспособности. Есть чем заменить. Но как? Как это преподнести народу? Если мы раскроем тайну об имеющихся средствах влияния на людей, есть высокая вероятность того, что будет воспринято, что эти средства возможно применить не только против врагов. То есть и против собственного народа. Например, психотропная бомба.

– Конкретнее, – спокойно попросил Рутра.

– Дело в том что, в руководстве по методам поиска есть четкие указания, не относящиеся к методике поиска. Это подготовка общественного мнения к тому, что катастрофа, угрожающая гибелью человечеству, вполне реальна.

С отделом «Ф» никто не дружил, потому как это были замкнутые, неразговорчивые люди. Поэтому никто не стал задавать вопросов и вступать в дискуссию, что было принято на собраниях в «Зеро».

– Говорите уж прямо, что хотите сказать, – потребовал Рутра.

– Я не хочу сказать, что нам что-то не договорили, только хочу предложить, раз этого требует программа действий, пустить в СМИ следующую информацию. Со временем люди, видимо, забыли, что когда-то апокалипсис мирового масштаба обсуждался вполне серьезно.

– Что именно? – спросил Рутра.

– Сейчас. Я не настаиваю именно на этом варианте, хочу только предложить, чтобы подобное овладело умами людей. Тогда, возможно, тот, кто что-то задумал, предпримет определенные шаги и наследит. То есть мы его можем вычислить, так сказать, по маркерам.

– Я Вас понял. Вы считаете, что люди к этому отнесутся серьезно?

– Смотря кто и как преподнесет. Позвольте я прочту материал, потом поделюсь соображениями.

Рутра переглянулся с сотрудниками. Некоторые, в основном молодые, выражали любопытство, а более пожилые – «группа ветеранов» – выражали скептицизм.

– Итак, слушайте. Думаю, что многие будут удивлены, что такое обсуждалось на серьезном научном уровне.

– Давайте уже! – не выдержал Рутра.

– Смит в своей книге «Люди конца света» так описывает историю того, как впервые была предложена кобальтовая бомба. Я приведу некоторые выдержки. «Вы можете спросить, – сказал Сцилард, предвосхищая своих критиков, – кто захочет убить всех на земле? Любая страна, которая хочет быть непобедима на войне». «Давайте предположим, – объяснил он, – что мы участвуем в войне и находимся на грани победы в войне с Россией, которая, скажем, длилась десять лет. Русские могут сказать: „ Дальше этой границы вы не пойдете, иначе мы детонируем наши водородные бомбы и убьем всех“. Столкнувшись с такой угрозой, я думаю, мы не сможем продолжать. Я думаю, что Россия будет непобедимой». В публичной лекции в следующем месяце Браун сказал аудитории, что он теперь убежден, что существуют люди, которые готовы уничтожить всю жизнь на Земле, если им не уступят дорогу. Единственным лучом надежды остается то, что «те, кто захотят использовать это оружие для убийства, должны принять суицид как условие сделки».

Сотрудник отдела «Ф» немного помолчал и добавил:

– Вот это я предлагаю пустить в эфир.

Зал молчал, переваривая услышанное.

– Есть еще мысли? – спросил Рутра на правах начальника.

Зал молчал, многие что-то записывали.

Начальница отдела демографии подняла руку. Одновременно с этим все тот же сотрудник отдела «Ф» предложил:

– Если нет возражений, я могу продолжить.

Рутра хотел уже дать слово мадам, что подняла руку, однако она вежливо попросила:

– Нет, нет. Можно я после него?

– Что у Вас еще? – обратился Рутра к предложившему продолжить.

– Раз такое дело, вполне логичным будет сделать следующее, – отозвался тот. – Надо, чтобы люди стали об этом думать, чтобы они понимали, что такое может случиться. Нужно использовать для этого все: лекции, кино, музыку, ток-шоу, политиков, ученых, военных. Приводить примеры и постоянно устрашать. Я расскажу, приведу примеры, какую информацию и как можно использовать. Отношение к проблеме человеческого вымирания в значительной мере зависит от веры индивида в жизнь после смерти, представлений о ценности человеческой расы. Вымирание людей является частью веры многих людей в том смысле, что конец света означает абсолютный конец их земного существования, но не вечной души. Некоторые религии допускают циклическую регенерацию. Однако большинство религий не связывают конец света с человеческим вымиранием, поскольку конец света означает в действительности начало нового способа существования, причем в христианской религии после конца света будут вечно жить со своими телами все когда-либо жившие люди, но уже в других местах. Однако есть следующие причины, по которым риск вымирания человечества не является очевидным: в течение всей истории человечества было несчетное множество предсказаний о его вымирании. Во всех случаях предсказанная дата конца света прошла без каких-либо последствий, делая последующие предупреждения менее пугающими. Есть тысячи рабочих мест, связанных с общественной безопасностью, посвященных анализу и снижению рисков индивидуальной смерти. Однако нет ни одного человека, занятого рисками человеческого вымирания, работающего на полную ставку, отчасти потому, что нет никакого способа узнать, хорошо ли он делает свою работу. Размышлять о человеческом вымирании стало не модно. Отрицание – это такая разновидность негативной эвристики доступности, которая проявляется, когда исход событий настолько неприятен, что даже сам акт размышления о них ведет к нарастающему нежеланию верить, что такое может произойти. Это приводит к тому, что вероятность человеческого вымирания недооценивается. В целом чувство самосохранения человечества и его интеллект рассматриваются как надежная защита против вымирания. Считается, что люди найдут творческие решения, чтобы преодолеть потенциальные угрозы, и воспользуются принципом предосторожности, предпринимая опасные начинания.

Сотрудник отдела «Ф», обдумывая что-то замолчал, а потом снова продолжил:

– Аргументы против этого состоят в следующем. Во-первых, управление потенциально разрушительными технологиями становится все более трудным. Во-вторых, принцип предосторожности часто отбрасывается, когда награда кажется перевешивающей риск. Один пример того, как принцип предосторожности был отвергнут, уже есть: перед взрывом первой атомной бомбы «Тринити» один из ученых, участвовавших в проекте, Эдвард Теллер, предположил, что ядерная реакция может уничтожить весь штат Нью-Мексико и, быть может, даже весь мир, вызвав реакцию синтеза азота в атмосфере. Вычисления Ганса Бете доказали, что это невозможно, однако тревога оставалась до самого момента испытаний. Различные сценарии человеческого вымирания происходят из науки, массовой культуры, научной фантастики и религии. Люди – вероятно, единственный вид, который имеет осознанное представление о своей будущей кончине, скорее всего, предпримет шаги, чтобы ее избежать