— О, снова это место. — тихо произнес Алекс. Легкий ветерок трепал его волосы и продувал сквозь белую футболку. Юноша стоял на обрыве, глядя перед собой. Черный лес возвышался над головой, внушая чувство тревоги и опасности. Повторять падение и пытаться идти по островкам совершенно не хотелось, а идти вперед себе дороже. Или бесконечно вперед, или просто сидеть на месте. Решив не создавать себе проблем, Орланский опустился на мягкую траву, скрещивая ноги и просто глядя по сторонам. Как обычно, абсолютно тихо. Никто не мешал думать и осмысливать все происходящее. Незабываемое приключение только начиналось, сразу чувствуется. Тихое беспокойство скреблось на сердце, напоминая о ушедшей домой подруге.

— Она ничего не написала, когда вернулась. Может, что-то случилось? В прочем, ей незачем отчитываться предо мной. Надо бы самому написать. — Ал тихо бубнил себе под нос, разговаривая сам с собой. Вернее, он так думал. На самом деле его прекрасно слышали и слушали, выглядывая из глубин тьмы. Постоянное сверление взглядом отражалось легкой дрожью на коже. Не выдержав этого, парень встал, глядя меж деревьев. Делать нечего, надо просыпаться, а без стресса, видимо, не получится. Собравшись с духом, юноша сделал шаг, и тут же почувствовал на своем запястье чужую руку, крепко удерживающую его на свету.

— Если хочешь умереть, могу лично прикончить тебя. — спокойно произнес высокий юноша, облаченный в черный плащ с белой каймой. Сердце Алекса пропустило удар и упало в пятки. Он резко обернулся, встречаясь взглядом с невероятно красивыми, фиолетовыми глазами. На секунду пропал дар речи, а дыхание остановилось. Незнакомец отпустил руку парня, отходя в сторону, глядя на горизонт. Орланский глубоко вдохнул, немного успокаиваясь после такого внезапного стресса. Раньше тут никого не было, а теперь взялся человек, непонятно откуда, да еще и очень высокий. Приходится смотреть на него снизу-вверх, от чего невольно идет ассоциация с дылдой Стасом.

— Кто ты? — тихо произнес Ал, глядя в спину юноши. Он внимательно разглядывал необычный плащ и столь длинные, непонятно для чего нужные, рукава.

— А тебе так хочется узнать меня получше? — хмыкнул незнакомец. — Всему свое время. Не ходи в Черный лес, иначе царапиной на руке не отделаешься.

— Почему? Что там такое?

— Там… — юноша обернулся. — твои кошмары. Они будут играть с незащищенным сознанием, сводить с ума, выпивать энергию. Запомни мои слова: не ходи в Черный лес. — с ударением на последние слова произнес он. Алекс вдруг открыл глаза с полным осознанием своего местонахождения. Выпив кофе, юноша вернулся в комнату родителей, да так и уснул на кровати. В мыслях крутилась лишь одна фраза: «не ходи в Черный лес». В отличие от предыдущих попаданий в то загадочное место, сегодняшний «сон» запомнился очень хорошо и во всех подробностях. Он тут же встал, доставая из ящика стола бумагу и карандаш, начиная рисовать необычное одеяние незнакомца. От природы у него был талант, и поэтому нарисовать по памяти доселе невиданный плащ на уровне художественной школы Ал мог за час. Ему хотелось пойти и научиться более профессионально делать это, но к сожалению, не получилось. Самоучка из него тоже вышел неплохой, поэтому юноша был всем доволен. Легкие штрихи постепенно сменялись более уверенными, толстыми линиями, выводя конечные контуры изображения, а рисунок потихоньку становился больше похожим на реальность. Изредка юноша поднимал голову, ища глазами сам не понимая, что, возвращаясь обратно к незаконченному делу.

— Алексей! — из коридора послышался женский голос. Юноша замер, представляя, каких масштабов будет его наказание. Озадаченная и сердитая Наташа вошла в помещение. Чисто, свежо. Ни пылинки. Она немного успокоилась, вспоминая былые деньки, наполненные спокойствием, счастьем и радостью. Ее карие глаза, полные непонимания, медленно потухли, впуская в сердце грусть. — Зачем? — расстроенно спросила женщина.

— Прости. — Ал отпустил взгляд на рисунок, проводя грифелем по лицевой стороне плаща, дорисовывая золотую брошь на груди. — Мне не хватает отца. Я захотел вернуть частичку воспоминаний с этой комнатой. Как бы больно и обидно ни было, запереть прошлое в одной комнате не выйдет. С ней, или без нее, ничего не измениться.

— Да, ты прав. — Наталья подошла к сыну, обнимая его за плечи, целуя в макушку. Взгляд упал на рисунок. Женщина нахмурилась. — Что ты рисуешь?

— Мне приснился парень одетый в такой плащ. Очень необычный сон. Обрыв, Черный лес, а вдалеке холм со старым замком.

— Я сразу вспомнила о его письме. До смерти он написал его и кинул в почтовый ящик. — Наталья вышла из комнаты, уходя к себе. Она вернулась уже с конвертом. — Я хранила его среди документов, так и не смогла запереть в комнате. Он был хорошим человеком и отцом, но говорил много странных вещей. Иногда я совсем не понимала его.

— И что он говорил? — Алекс взял в руку пожелтевший конверт с надорванной восковой печатью с буквой «К». Он достал оттуда несколько листков бумаги, но пока не читал.

— Про многогранность мира, каких-то существ… Я уже плохо помню. Он всегда увлекался мифологией, начитался всякого. Пойду приготовлю ужин. — Наталья не хотела продолжать этот разговор. Может, слишком больно, а может… В прочем, гадать можно бесчисленное количество раз. Юноша опустил взгляд на рукописный текст.

Алекс вытер мокрые глаза, отклоняясь в старое кресло, тихо скрипнувшее под его весом. Стало очень грустно от прочитанного, и ведь это еще не конец. Он шмыгнул носом, кладя первый листок на стол, глядя на второй, совершенно ни о чем не думая. «Отец был там.» — единственная мысль, посетившая голову юноши. Связь очевидна, и мадам Шер прекрасно знала обо всем. Немного переведя дух и собравшись с новыми силами, Орланский продолжил читать.