Купер стоит передо мной, как собака с зажатым хвостом между ног. Глаза Бэйли могут проделать дыру в его голове, если он не будет осторожен.

— Ладно, хорошо, но как давно ты узнал, что я работаю на доктора Рассела?

Опять эта херня с доктором Расселом. Мы не на работе.

— Мэтт, — исправляю я.

Она стреляет в меня быстрым, жгучим взглядом, который оставляет на мне ожоги третьей степени.

Купер поправляет воротник своей рубашки, явно чувствуя себя некомфортно.

— Я узнал позже, той же ночью.

— Тогда почему ты не сказал мне об этом? Мы переписывались на протяжении нескольких недель. — Она качает головой. — Просто это странно.

Купер шагает вперёд, его тон становится умоляющим.

— Я собирался рассказать тебе, но потом был занят по работе, и сегодняшний вечер показался отличной возможностью, как никакой другой.

На самом деле, я не против стоять здесь. Это похоже на медленное крушение поезда. Мне вроде как нравится наблюдать за его увиливаниями. Я собираюсь сделать еще один глоток напитка, но замираю, когда Бэйли снова смотрит на меня.

— А ты тоже знал? Почему не сказал мне?

Я усмехаюсь и качаю головой.

— Я так не думаю. Это не моя битва. Если ты собираешься злиться на кого-то, это должен быть твой кавалер.

Она скрещивает руки, явно не соглашаясь.

— Вчера, когда ты подвозил меня домой, ты мог мне сказать про Купера. У нас было довольно много времени.

Вместо ответа я всё-таки делаю глоток. Напиток обжигает, спускаясь вниз, но это ничто по сравнению с ее взглядом на меня, она смотрит на костюм, который я забирал вчера, пока она ждала в машине. Кажется, я оскорбляю ее также сильно, как и мой брат.

— Подожди, что ты имеешь в виду? — с негодованием спрашивает Куп. — Подвозил ее домой?

О, это нечто.

Купер сейчас злится, и я не могу удержаться от смеха.

— Расслабься, Куп. Шёл дождь, и я не хотел, чтобы твоя драгоценная спутница шла домой пешком. Поэтому перестань на меня смотреть, словно хочешь убить.

— Это дурдом. — Бэйли поднимает руки и уходит. — Разбирайтесь вдвоём. Мне нужно выпить.

Когда она оказывается вне зоны слышимости, я подхожу к Куперу, мы стоим лицо к лицу, он не отводит взгляд.

— О чем, блядь, ты думал, что привёл ее на это свидание? Это все игра для тебя?

Он расправляет плечи и поднимает подбородок.

— Не игра, а эксперимент. Я знал, что тебя разозлит, если я приведу ее, и не смог удержаться. Ты вел себя странно из-за нашего с ней общения. Я хотел лично увидеть, как ты поступишь, если я приведу ее сегодня вечером, и мои подозрения верны.

Я поднимаю бровь.

— Да неужели? Пожалуйста, просвети меня.

Он самодовольно улыбается.

— Тебе нравится Бэйли. Когда я появился, ты не расстроился, что она здесь. Ты расстроился из-за того, что она тут со мной.

Я сильно его толкаю. Он теряет равновесие и спотыкается.

Моя реакция удивляет нас обоих. Конечно, мы хулиганили, будучи подростками, но никогда не вредили друг другу физически во взрослом возрасте.

— Ты ведешь себя, как идиот, — говорю я, делая шаг ещё ближе. Я начинаю злиться.

Он перекрывает мне путь, встав передо мной, и тыкает пальцем мне в грудь.

— Может быть, но, по крайней мере, я не несчастный мудак. Ты так привык к одиночеству, что не хочешь стать счастливым, когда оно находится прямо перед тобой.

Один из наших дядей встаёт между нами, неловко смеясь.

— Мальчики, все хорошо?

— Прекрасно, — говорит Купер, поднимая руки вверх. — А сейчас, если вы извините меня, я пойду и найду свою спутницу.

Я позволяю ему уйти, затем провожу рукой по своему пиджаку, пытаясь отбросить в сторону популярную психологию Купера, которая пытается засесть у меня в голове. Брат думает, что я превращаюсь в пещерного человека, когда дело касается Бэйли, он думает, что это из-за того, что у меня есть к ней чувства. Возможно, я просто не хочу, чтобы мой брат переспал с моей сотрудницей. Возможно, я просто хочу избежать головной боли.

Это глупо.

Я хватаю еще один напиток у мимо проходящего официанта. Это свежее, игристое шампанское, и, хотя я предпочёл бы кинуть стакан в стену, немного выпустив накопившиеся гнев, залпом его выпиваю и ставлю бокал обратно на поднос официанта. Он округляет глаза. Скорее всего, я первый гость, кто залпом выпил шампанское.

Допиваю другой напиток и ставлю его туда же.

— Эээ, сэр... Могу я вам предложить что-то ещё?

Я качаю головой и прохожу мимо него, не зная точно, куда иду, когда в другом конце комнаты замечаю Бэйли возле бара, разговаривающую с моими родителями.

Забавно. Что, ради всего святого, они могут обсуждать?

Купера нигде не видно, но я уверен, он скоро появится возле Бэйли и сделает что-то еще, чтобы вывести меня из себя, например, поцелует в щеку или обнимет ее ниже талии. Он держал ее за руку всю церемонию. Чертовски смешно. Я не люблю выражать свои чувства на людях, это дерьмо типа сюси-пуси. Он сделал это, чтобы разозлить меня, он даже признался в этом, но все же я не прощаю его. Во всяком случае, это меня злит. Бэйли знает, что она всего лишь пешка в его игре?

Не похоже на это. Сегодня она приоделась. Ее шелковистые светлые волосы распущены и накручены. Макияж подчёркивает каждую из ее безупречных черт. Она не прикладывает так много усилий для работы и, на самом деле, в этом нет необходимости. Макияж и наряд хороши, сегодня ей вслед оборачиваются, но я предпочитаю её естественный цвет лица. Скулы, светлые волосы, победная улыбка — у нее шарм девочки по соседству, который сияет по-своему.

На мгновение позволяю себе думать о ней, как о любой другой женщине. Не обращая внимания на сложности в наших отношениях, я думаю о ее вспыльчивом характере, уверенности и силе в операционной. Провожу взглядом по её синему, обтягивающему платью, на её подтянутые ноги. Меня накрывает жгучая боль, но потом накрывает здоровая доза вины. Бэйли не только женщина. Она мой ассистент, и она бы не хотела, чтобы я пялился на неё.

— Мэтт! — говорит моя мама, когда видит, что я подхожу. — Бэйли объясняет, что вы вдвоём работаете вместе. Я и не знала!

— Боюсь, мы приставали к ней с вопросами, — добавляет мой папа, посылая Бэйли благодарную улыбку. — В основном о том, какой ты начальник.

— Технически, я не начальник Бэйли, — уточняю я резким тоном. — Я не подписываю ее зарплату.

Моя чёрная туча временно портит всем настроение, но Бэйли спасает его.

— Только на этой неделе мы сделали очень изнурительную операцию. Доктор Рассел сделал то, что лишь небольшая группа хирургов в стране могла бы попытаться сделать.

В глазах моих родителей светится удивление. Я никогда не разговариваю с ними о работе.

— Было все не так интересно, — уточняю я, смущенный вниманием.

Мама слегка хлопает меня по плечу.

— О, перестань. Бэйли, а что ты делаешь во время операции? Я никогда не слышала о помощнике хирурга.

— Она как моя правая рука. Закрывает, перевязывает рану, подаёт инструменты. Я не смог бы работать без нее.

Я смотрю на свой напиток, когда говорю это, за этим следует оглушительное молчание, которое слишком затягивается, чтобы игнорировать. Поднимаю свой взгляд. Бэйли смотрит на меня, широко открыв от шока глаза. Мама взирает с любопытной, небольшой улыбкой. Папа, спасибо, господи, пьёт своё пиво и помалкивает.

Я вздыхаю и провожу своей рукой по волосам.

— Бэйли, могу я поговорить с тобой секунду?

Прежде чем она отвечает, делаю шаг вперёд, беру её за руку и веду к пустому столу для напитков на другом конце комнаты.

— Помедленнее, — настаивает она. — Ты почти бежишь, а я не могу так быстро ходить в этих туфлях.

Я вздыхаю и замедляю свой шаг, осознаю, как крепко держу ее руку, не болезненно, но все равно настойчиво.

Как только мы подходим к столу, оставляю ее с одной стороны и обхожу его по кругу, чтобы оказаться напротив неё.