Но об этом ей стало известно уже после вознаграждения по царскому приказу... Впрочем, как обычно — так уж сложилось за годы успешной, но риском заслуженной карьеры её гвардейского капитана...
Анастасия запахнула пеньюар и направилась будить гневным окриком челядь, разбалованную за последнее время долгим сном господ.
— Матвей! Заложи карету, мы едем на прогулку! — крикнула она из окна кучеру, когда они с дочерью и сынишкой заканчивали завтракать. И объявила детям:
— Поедем в Летний сад! Кажется, он открыт именно сегодня...
— Милая маменька! Как же вы прекрасно придумали гулять!! Вы сегодня такая вся... красивая!
Старшая 10-летняя дочь София, не удержав эмоций, кинулась к матери на шею, не обращая внимания на поджавшую губы гувернантку.
— Софи, веди себя пристойно! — Чопорная дама вечно пыталась обуздать непосредственность бойкой воспитанницы.
— Но ведь и вправду, будто принцесса... — смутившись, добавила девочка.
— Только жаль, что папенька опять на службе...
====== Принужденное знакомство ======
Прогуливаясь по парку, молодая женщина молча наблюдала за детьми, что оказавшись без занудных нянек, были особенно веселы, и вместе с ними радовалась нечаянным милостям судьбы...
Казалось, все в этом мире сейчас создано для её удовольствия. Подумать только — сие чудесное место к посещению открыто именно по четвергам, когда ей так сюда захотелось! Да ещё и солнечная, теплая погода словно улыбалась их прогулке... Пускай любимый снова не дома, но губы до сих пор сладко горят от поцелуев.
Паря по аллее со счастливым лицом, мечтательная дама не заметила, как налетела на какого-то господина. И теперь тот прямо таки пожирал ее взглядом.
— Ох! Боже мой, простите меня! — пробормотала она и хотела просто пройти мимо. Но почувствовала руку, которая явно задержалась на ее талии, и резко отпрянула.
Перед ней стоял подтянутый, высокий блондин, в элегантном светло-сером камзоле. Его можно было бы назвать даже красивым, если бы не тяжелый взгляд светло-карих глаз слегка навыкате.
— О, сударыня... — произнес прохожий с акцентом. — Я столь рад столкнуться вживую с истинной красотой, что даже не прошу от вас извинений! Но скажите, что заставляет вас так светиться в этот тусклый день, и могу ли я надеяться на знакомство?
Странно, но именно в этот момент щедрое с утра к весеннему Петербургу солнце зашло за тучи, и, невольно связав это событие с прохожим, Анастасия строго нахмурилась.
— Простите, сударь, но я давно оставила светскую жизнь и вряд ли наше знакомство где-то продолжится. — ответила она, оглядываясь в поисках детей. — Мне пора, простите еще раз мою неловкость...
— О, Mein Gott! Да вы самое грациозное создание в мире, это так не типично для русских дам. Да вы украсите собою любой бал! Знаете, в Вене, откуда я родом, они просто непревзойденны...
“Только Вены мне еще не хватало...” — подумала молодая женщина, покачав головой.
— Позвольте представиться, граф Юлиус Иохим фон Лимберт, дипломат в свите австрийского посла Миклоша Естерхази. А все таки, могу ли я знать ваше имя? — не унимался прохожий.
“Австриец... Чем-то даже на маркиза Ботту похож, с коим вот так мать доболталась, может быть, акцент. Нет, вовсе ни к чему нам это знакомство!”
Австрийский маркиз Ботта, виновник участия её матери в надуманном заговоре, ещё вспоминался иногда с досадой...
— Анастасия Павловна, предположим. Полагаю, этого достаточно? Всего доброго, граф, нам уже пора.
— У вас очаровательные дети! Не понимаю, отчего их прекраснейшая матушка скрывает семейную фамилию и титул? — вкрадчиво мягко произнес граф, откланиваясь на прощание, а про себя добавил: “Уверен, наша встреча не последняя... А полное имя узнать, право, несложно.”
“Боже, какой прилипчивый, лучше бы перед собою вовремя смотрела!” — с досадой подумала его нечаянная собеседница, садясь в карету.
За детской болтовней она тут же забыла о новом знакомом и даже не заметила, как следом за ними на расстоянии двинулся другой экипаж.
Спустя два дня Анастасия ездила к модистке и, выходя на улицу из тесной прихожей почувствовала под локтем чью-то крепкую руку.
— Простите, сударыня, что я искал с вами встреч. Вы свели меня с ума и не оставили выбора. В девичестве вы графиня Ягужинская, так ведь?
Проведённое о себе тайное расследование и напор вызвали раздражение от нового знакомого.
— Никак, в Тайной Канцелярии знакомства завели? — язвительно хмыкнула женщина.
— Я уже не в девичестве, граф. Вероятно, вам не забыли сказать, что моя фамилия – Белова, я жена капитана Преображенского полка. Не нужно искать со мной встреч. Это вам точно ничего не даст, поверьте. Позвольте пройти.
— Графиня, не хотел оскорбить вас, но ваша красота — она завораживает, лишает рассудка! Ну что же произойдет в вашей жизни, если вы позволите симпатичному и богатому мужчине хоть бы иногда скрашивать ваши серые будни?
“Да уж, взгляд у него настроен на другое, просто раздеть готов... ”
Анастасия плотнее запахнула плащом и без того высокое декольте и усмехнулась, подумав: “Может, я действительно веду себя слишком замкнуто... Где же моя светская обходительность, внушаемая в том самом девичестве? Но уж не с такими нахалами о ней вспоминать!”
— Вы себя, однако, неплохо цените. А что дает вам право считать серой мою жизнь, позвольте спросить? – ехидно поинтересовалась она.
— Я живу в достатке, прекрасно провожу время и ни в чем не нуждаюсь будто...
— О мой бог! Я не знаю, что за печальные причины вас толкнули на брак с потерей титула, но... это же не значит, что вам стоит уподобляться иным простушкам, которым и показать то нечего.
— По-вашему, лишь некие печальные причины и расчёт толкают людей на брак? Мне с вами действительно не о чем говорить!
Ее лицо задрожало от возмущения.
Но собеседник невозмутимо продолжал:
— Да и потом, ваш муж на службе при государыне... У него широкий круг развлечений, и в том числе, прекрасного пола... Вот знаете, у нас на родине ходят легенды о распущеной жизни русской гвардии...
Он исполнил некий легкомысленный взмах рукой.
— А вы сама столь замкнуты. Когда последний раз вы посещали свет? Если бы я мог надеяться видеть вас на прогулке, в театрах...
— Вы знаете так много о нашей жизни, а вам в голову не приходит, что в ней просто есть любовь? Может, у вас в немецком языке нет такого слова? Или вы его не знаете? Вот что, на самом деле, печально! И позвольте мне, наконец, уехать домой!
— Простите, сударыня, я не желал вас рассердить... Однако вы просто прекрасно сияете в гневе!
Но извинения с комплиментом не удостоились даже взгляда.
Граф посмотрел вслед карете с задумчивым лицом.
“Ну, моя дорогая, а ведь любовь-то можно и оспорить... Но не прямо сейчас, чуть позже...“
====== Крушение ======
Спустя день, накануне обеда, госпоже Беловой доставили короткую записку:
“Анастасия Павловна, нам необходимо сообщить нечто важное касаемо близкой вам особы. Будьте через полчаса в аустерии М.
Сие надобно сжечь для вашего блага. Не запаздывайте.”
“Это, наверное, что-то про матушку! — подумала она, сердце застучало. — Хоть узнаю, жива ли она.. Но Саша, наверное, не одобрит, узная, что одна езжу по кабакам... Ну так не стану заранее сообщать, потом. Тем более, у него какие-то дела, а до его возвращения я управлюсь!”
Быстро собравшись, Анастасия покинула дом. Ехать было несколько кварталов.
Выйдя из кареты возле аустерии, она тут же была встречена неприметным человечком, который, молча показывая дорогу, провел ее в съемные комнаты. А заведя в одну из них, тут же исчез.
В комнате было натоплена печь, на столе стояли бокалы, пустые винные бутылки. На полу валялись чьи-то вещи...
А на кровати, в одном неглиже спал молодой мужчина. Правда, не один, а в объятиях какой-то юной девицы.
Она всмотрелась в полумрак: это был ее Саша, любимый супруг...
