Он качает головой.
— Я познакомлю тебя с одним человеком, с которым учился в аспирантуре.
Она поднимает на него взгляд.
— Кто это?
— Она начинала с биоинформатики, но потом занялась оптогенетикой. Судя по тому, что я слышал, она в этом преуспела. Её зовут Зори. Сейчас она преподаёт в Великобритании, и…
— Зори Блисс? Из Университетского Колледжа Лондона?
— Да. Она мой близкий друг. Я уже рассказал ей про твою ситуацию и спросил, может ли она стать твоим наставником, пусть и неофициально. Она сказала, что будет рада помочь. Конечно, условия неидеальны, поскольку она находится на другом конце света, но по крайней мере ты сможешь проконсультироваться с тем, кто хорошо знаком с этой методикой.
Рей смотрит на него, приоткрыв рот.
— Бен…
— Это ведь поможет?
Она фыркает, а затем начинает улыбаться.
— Да. Да, конечно поможет!
— Хорошо. Я отправлю ей письмо и напишу тебе, чтобы вы могли связаться. Мне незачем быть посредником.
— Ты прав. Договорились.
— Если тебе что-то понадобится — оборудование, финансирование или что-то ещё, что сорвалось из-за ухода Хакса… просто дай мне знать, ладно? У меня куча грантов, которые связаны с твоим исследованием, мы могли бы ими воспользоваться. Я всё улажу.
— Хорошо. Спасибо, я… Спасибо тебе огромное.
Бен отрывается от стола и выпрямляется, как обычно все делают, когда разговор подходит к концу. Потому что это — и всё, что было до — необходимо закончить. Прямо сейчас.
— Я дам знать Эмилин. У тебя есть адрес моей электронной почты, так что ты знаешь, как со мной связаться, если что-то понадобится.
Рей издаёт смешок и наклоняет голову.
— Конечно. А ещё у меня есть твой номер телефона. И я вижусь с тобой каждую среду, поэтому…
По исчезновению улыбки с её лица, Бен может точно сказать, в какой момент она начинает догадываться о вероятности, что не увидит его в эту среду. И в следующую тоже. Больше нет.
— Не думаю, что нам стоит кому-то рассказывать, — произносит он и трёт глаз указательным пальцем. Он очень устал. Всё это слишком утомительно. — Никто не будет видеть нас вместе и спустя некоторое время все начнут думать, что ничего не вышло и мы расстались. А может, и нет. — Он пожимает плечами, и этот жест хорошо вписывается в данную ситуацию. Будто бы Бену всё равно. Верно? — Хакс ушёл, так что теперь это не имеет значения. Правильно?
Он слышит, как она сглатывает.
— Правильно, — говорит Рей. Она смотрит на свои бело-голубые кеды и вдруг кажется… очень маленькой. Слабой. — Это правильно.
Бен кивает, хоть она этого и не видит, и отталкивается от стола.
— Хорошо. Если тебе что-нибудь…
— И несмотря ни на что, мы всё ещё можем встречаться. — Рей поднимает на него взгляд и делает шаг вперёд. — Разве нет?
— Встречаться?
— По средам. — На её глаза наворачиваются слёзы, щёки начинают пылать, а речь становится взволнованной. — Мы можем встречаться. Где-нибудь зависать. Ну, я ведь не могу учиться в аспирантуре и при этом самой себе покупать кофе, не так ли?
Бен улыбается.
— Явно нет. Знаешь, я бы с радостью подарил тебе сертификат в университетскую кофейню, но он ведь будет использован для покупок всякой тыквенной фигни, и я как педагог чувствую, что должен следовать своим моральным принципам…
— … с тобой. Я хочу пить кофе с тобой. — Слова спешно слетают с её губ, как будто она не в состоянии удержать их в себе. — Мне кажется, я почти убедила тебя, что тыквенный латте со специями классный…
— Нет, не убедила.
— … и что тебе необходимо попробовать ароматный плавленный сыр…
— Рей, я уже пробовал.
— … тебе понравится, ведь это важно для моего психического здоровья, и я… я люблю проводить с тобой время. Я хочу проводить с тобой время. — Она с надеждой улыбается ему, и… она и правда такая ещё молоденькая, что даже не догадывается об этом. — Мы ведь друзья, да? Мы можем остаться друзьями. Даже если Хакс ушёл.
Кажется, ей действительно жаль. Она расстроена, что это может закончиться. И Бен нисколько не удивлён, потому что с самого начала она была честна и прямолинейна, не скрывала, что в первый раз невзлюбила его, и никогда не стеснялась показывать это, пока не начала получать удовольствие от их совместного времяпровождения. Проблема в том, что…
Мы можем остаться друзьями.
— Рей, всё очень сложно.
Она неестественно и нервно смеётся.
— Но это не так! Вовсе нет. Быть друзьями совсем не сложно. Уж не сложнее фиктивных свиданий, и мы справились с этим довольно легко.
Бен не уверен, что можно доступно и легко объяснить, каково это — впустить её в свою жизнь. Поэтому он просто молчит, удерживая на себе её взгляд, и наблюдает, как она повинуется его невысказанному «нет».
Проходит всего несколько секунд. Рей поджимает губы и между её бровями появляется вертикальная линия, когда она немного нерешительно и мрачно задаёт вопрос:
— Почему? Почему мы не можем остаться друзьями?
Бен закрывает глаза.
Потому что, Рей. Потому что прошлой ночью я проснулся со спермой на простынях, и я практически уверен, что во сне вылизывал твоё влагалище. А друзья этим не занимаются.
— Это сложно. — Он старается казаться рассудительным и доброжелательным. Чтобы во всём этом была хоть какая-то логика. — Я воспользовался тобой в потенциально принудительной ситуации, и…
— Что? — Она хмурится. — В какой ещё принудительной ситуации?
Ему нужно сделать медленный глубокий вдох.
— Рей.
— Я не понимаю, что ты… чёрт. — Кажется, она краснеет и бледнеет одновременно, прижимает пальцы к губам, как бы сдерживая слова, чтобы они не вырвались наружу. — Нет. — Она так яростно трясёт головой, что волосы рассыпаются по плечам. Как же это мило. Теперь Бен знает каково это: взять и прижать её к себе, переплетаясь с ней пальцами. Он омерзителен. Просто омерзителен. — Это не имеет значения. Мы говорили… что ничего не изменится. Мы договорились, что после случившегося не будем ничего обсуждать.
— Верно.
А что если я думаю об этом? Могу я об этом думать? Рей, что если это всё, о чём я думаю?
— Что ж. Есть вещи гораздо сложнее.
Она упрямо поджимает губы.
— Мы ведь договорились притвориться, что ничего не было…
— Это ты договорилась. — Слова звучат резче, чем Бен бы этого хотел. И всё же… — Рей. Это куда более…
— Сложно. Верно? — В её тоне сквозит нотка горечи, но больше всего…
Да. Печаль. Она понуро опускает плечи, и в её взгляде читается осознание. Бен вряд ли когда-либо видел её такой расстроенной. Не настолько.
— Да. Сложно.
Рей подавленно кивает.
— Слишком сложно для дружбы?
— Я твой друг, Рей. — Бен вздыхает. — И я действительно забочусь о тебе. Просто я думаю, что некоторое… расстояние пойдёт на пользу. В данный момент.
— В данный момент…
Он снова вздыхает, и кто знает, сколько длится это молчание. Бен просто стоит и смотрит на неё, наблюдая, как она смиряется с его словами. Однако, его почти ошарашивает то, как она кивает и спрашивает:
— Значит… значит это всё?
— Да. — Он хочет дать ей то, в чём она так нуждается. Всё, что пожелает её сердце. Больше всего на свете, он желал этого с самого начала. Но быть друзьями… это единственное, на что он пойти не в силах. Даже ради неё. — Да. Думаю, всё.
Рей делает шаг назад, качнувшись на пятках. За дверью раздаётся звонок айфона, и через несколько секунд кто-то разражается смехом.
— Что ж, спасибо. За всё. И не только за то, что помог мне избавиться от Хакса. Я… — Он уже видел, как Рей чуть не плачет, даже рыдает, но сейчас всё по-другому. Это разбивает ему сердце, что в какой-то степени поразительно, ведь Бен даже не был уверен, что у него вообще оно есть. — Я чувствовала себя такой одинокой, а ты… — Она отворачивается и вытирает ладонью щёку. — Спасибо, Бен.
Его вдруг поражает её запах.
Ещё до того, как она придвигается к нему ближе, как её тепло соприкасается с его собственным, Бена настораживает запах Рей: смесь аромата цветов и соли, едва уловимый, но такой знакомый. Ведь за всю свою сознательную жизнь Бен так охотно и так часто прикасался только к ней. Его мозг запечатлел её в памяти, сохранил во всех возможных смыслах. Глаза навсегда запомнили её улыбку, руки — нежность кожи, а её аромат будет сопровождать каждый момент его жизни. Именно запах Рей сражает его, когда она приподнимается на цыпочках, сжимает пальцами мышцы на руках и нежно целует в щёку. Поцелуй сладкий, тёплый и немного щекочущий; неожиданный, но приятный.
