— Почему вы не идете спать? — спросила Андромеда.

— Не устали, — просто ответил Тео. — Майлз, Трейси и Миллисента легли?

— Нет, они в соседней комнате играют в криббедж. — Она остановилась и наклонила голову, посмотрев в окно, когда ослепительный взрыв озарил небо. — Возможно, этой ночью никто не сможет уснуть.

Минерва Макгонагалл, ощущая нехарактерную нервозность, пробормотала пароль горгулье и рванула по лестнице в кабинет директора с бешено колотящимся в груди сердцем. Так много предстояло сделать, так мало оставалось времени. Осматривая помещение, она обнаружила Снейпа, стоящего к ней спиной, его мрачный силуэт виднелся у самого большого, самого величественного окна; казалось, он не заметил ее появления. Бело-голубое свечение Защитных чар, которые Флитвик наложил несколько минут назад, заливало комнату, и Минерва шагнула в тень Снейпа, чтобы уберечь глаза от ослепительного света.

— Северус...

— Поттер здесь, — пробормотал он, все еще стоя лицом к окну.

— Как вы узнали?

— Моя метка горела. Сами-Знаете-Кто отправляется в путь. Полагаю, именно поэтому вы защитили Хогвартс?

— Да, — она кивнула. — И, по словам мистера Поттера, он уже близко.

Он медленно склонил голову, через плечо глядя на Макгонагалл с растерянным видом.

— Вы видели Поттера?

— Да, столкнулась с ним и мисс Лавгуд в Башне Рейвенкло. Алекто призвала Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Где сейчас близнецы Кэрроу?

— Оба обездвижены и связаны. Они не проблема.

Губы Снейпа дернулись.

— А Поттер?

— Он сказал, что ищет что-то по указанию Дамблдора, — объяснила она, прочищая першащее горло. — Северус, я приказала всем деканам факультетов собрать детей и остальных профессоров в Большом зале. Младших студентов эвакуируют, но тем, кто достиг совершеннолетия, предоставят возможность остаться и сражаться.

— Эти Защитные чары не задержат их надолго, Минерва.

— Я знаю об этом. Я также использовала Пиертотум Локомотор, чтобы выиграть еще немного времени, но знаю, что в конце концов они преодолеют наши барьеры. Мы встречаемся в Большом зале через пятнадцать минут, чтобы обсудить стратегию и безопасно эвакуировать детей.

Выгнув бровь, Снейп повернулся к ней лицом.

— Вы пришли сюда, чтобы попросить меня задержать его?

— Нет, Северус, — сказала Макгонагалл, качая головой. — Я пришла сюда, чтобы попытаться убедить вас отказаться от роли шпиона и доблестно сражаться на нашей стороне.

— Что? — огрызнулся он. — Это нелепо, Минерва...

— Я могу ручаться за вашу невиновность и намереваюсь сделать это в Большом зале.

— Я более полезен для вас двойным агентом. Я могу передать вам информацию и, возможно, помешать ему и Пожирателям. Раскрыть мою истинную преданность было бы глупо…

— Северус, мы находимся в нескольких шагах от битвы. Наша сторона считает вас врагом. Вдруг вы будете убиты или ранены кем-то из наших? Я бы никогда не смогла смириться с тем, что позволила этому случиться, как не смогла бы нести ответственность за виновника, узнавшего правду.

— Минерва, я более чем способен себя защитить.

— Северус, пожалуйста, — произнесла она напряженным, полным отчаяния голосом. — Вы — мой друг, и я не хочу видеть вас пострадавшим из-за маски, которую по вашему мнению вы должны носить. Сражайтесь за Орден.

— Я сражаюсь за Орден, — вздохнул он. — Это то, что я должен сделать. Никогда не думал, что придется взывать к вашей логике, Минерва. Я гораздо ценнее как шпион, и вам это известно.

— Я прошу вас пересмотреть это решение.

— Я отказываюсь, — ответил он. — Вы попусту тратите время, хотя и не можете себе этого позволить. Соберите своих учеников, составьте план и отправляйтесь в Большой зал.

— Но, Северус...

— Ступайте, Минерва, — настоял он. — Ступайте. Сейчас же. Подготовьтесь к битве, пока есть время. Не теряйте больше на меня силы. Приберегите их для боя.

Макгонагалл сокрушенно склонила голову, с сожалением нахмурившись, и морщины на ее лице стали намного глубже; она развернулась, чтобы уйти. Интуиция подсказывала ей возразить, поупорствовать и убедить его передумать, но у нее не было лишних минут, только школа несовершеннолетних волшебников и ведьм. Она заколебалась на пороге, обернулась и встретила бесстрастный взгляд Снейпа.

— Вы самый отважный человек среди известных мне, Северус. Я надеюсь, что все узнают вас так же, как и я. Благодарю вас за все, что вы сделали.

Снейп не ответил, ожидая, пока она покинет его поле зрения, а после устало, но облегченно выдохнул. Снова повернувшись к окну, он наблюдал, как армия воинов и статуй марширует во внутреннем дворе; их шаги сотрясали землю, подобно ударам боевого барабана, а за дверью кабинета слышались встревоженные голоса передвигающихся по коридорам студентов.

— Минерва права, Северус, — сказал портрет Дамблдора. — Ты крайне отважный человек.

— Отважный или безумный, хотя теперь я убежден, что это одно и то же.

— Ты не должен забывать о своей задаче, Северус. Гарри обязан узнать, что он — последний крестраж, и что Волдеморт должен убить его, иначе он так и останется неприкосновенен.

— Да, вы ясно дали понять, что Поттер должен пожертвовать собой, — насмешливо усмехнулся он. — Гарантирую, я сообщу Поттеру, что ему придется покончить жизнь самоубийством. Еще раз хочу выказать вам вечную благодарность за то, что оставили меня с этой обязанностью.

Дамблдор на картине нахмурился.

— Ты все еще не простил меня?

— Я прощу вас, если план сработает и если мы победим.

Гермиона плеснула немного воды в лицо, глядя на свое отражение в зеркале, и решила, что выглядела намного моложе, чем чувствовала себя. Ее конечности болели, веки были тяжелыми, а сердце щемило в груди, будто было готово разорваться от переполнявших его опасений. Она не могла решить, страшилась ли неизбежного или стремилась достичь финала того ада, в котором они жили с четвертого курса, с тех пор, как Волдеморт вернулся.

Взглянув на руки, она заметила, что они немного дрожат, но списала это на адреналин и продолжительное пребывание в холоде. Она обнаружила маленькую царапину на безымянном пальце, вероятно, полученную еще в Гринготтсе: капля крови упала в раковину, испачкала фарфор алым цветом, и она на мгновение зациклилась на увиденном.

Кровь — это начало и конец всего: рождение, смерть, в ее случае даже любовь, поэтому она подумала о другой испачканной кровью ванной, в другое время.

«Ну, вот. Теперь твоя кровь тоже грязная!»

Она не знала почему, но определила этот инцидент как поворотный момент для них с Драко — катализатор их отношений. Теперь она скучала по нему больше, чем когда-либо, жаждала его голоса для успокоения нервов, но была рада, что его здесь нет. Она была рада, что он где-то в безопасности. Слишком много любимых ею людей уже были здесь, и рациональная часть ее понимала, что будут потери.

Люди сегодня умрут.

Люди, которых она знала.

Она была слишком погружена в свои мысли, чтобы услышать звуки открывшейся двери или шагов по плиточному полу позади, но вспышка движения в зеркале испугала ее. Повернувшись вокруг со странной смесью шока, действуя инстинктивно, спустя секунду схватила палочку Беллатрисы и на удивление твердой рукой нацелила ее на незваного гостя.

— Эй, Гермиона, успокойся! — пробормотал Рон. — Это я!

— Черт возьми, Рональд, ты до смерти меня напугал!

— Чего такая дерганая?

— В случае, если ты забыл, Сам-Знаешь-Кто уже близко, — сказала она, вернув палочку в карман. — Ты не должен так подкрадываться к людям!

— Прости, я стучал, но ты не ответила.

— Что ты вообще здесь делаешь? Это туалет для девочек, Рон.

— Вот именно! Поэтому я здесь! — произнес он оживленно. — Когда ты сказала, что пойдешь в туалет, что-то щелкнуло у меня в голове. Туалет для девочек! Чертова раковина!

— Что ты несешь?