— Личные принадлежности и записи основателей? — удивленно спросил у нее Дамблдор, когда она спросила, есть ли в библиотеке особая секция (возможно, запрещенная для студентов, но разрешенная для ученых). А она была, и обычно месяцами пустовала.
— Пожалуйста, не мог бы ты спросить? Это связано с тем, что рассказал мне мистер Олливандер, когда писал о моей палочке. Подойдут любые документы первых ста лет со дня основания школы.
Он сказал, что посмотрит, что можно сделать.
Однажды воскресным утром в марте она сидела за столом Когтеврана и ела овсянку, когда пришла почта. Этим утром в газете появились две заметки, но вторую Гермиона прочла гораздо позже.
А первую было трудно не заметить. Заголовок воскресного «Пророка» кричал: «НИКАКИХ ВОЛШЕБНЫХ ПАЛОЧЕК ДОМА». Гермиона с интересом прочла новость и в кои-то веки была поражена.
Министерство приняло новый закон, запрещающий использование магии несовершеннолетними ведьмами и волшебниками в присутствии членов семьи, пока они находятся дома. Закон начинал действовать незамедлительно и относился к любому студенту в возрасте до семнадцати лет.
Гермиона не знала, что изменения в законе были приняты так поздно. Она читала об этом, когда Гарри влетело за использование Патронуса. А в книгах описывали все так, будто этот закон существовал уже очень давно. Она удивилась, почему реальная дата была скрыта.
И все же это казалось достаточно разумным.
Оторвавшись от газеты, Гермиона увидела, что ее реакция не совпадала с реакцией большинства студентов.
— Они не могут этого сделать, — говорила София, и Гермиона удивилась,
увидев слезы в глазах подруги. — Они просто не могут.
— А там не сказано почему? — ответил ей Гектор, выхватывая газету из рук Гермионы. Он бегло пробежал по странице, а затем прочитал вслух.— В настоящее время доказано, что преднамеренное использование магии несовершеннолетними несет вред для развития ребенка в возрасте до одиннадцати лет, поэтому министерство приняло меры для защиты будущего волшебного мира.
Он поднял глаза.
— Значит, мы должны поступать в Хогвартс, ничего не зная? — спросила ошеломленно Анча. — Почему?
— Кто это доказал? — заинтересованно спросила Гермиона. — Какое исследование они цитируют?
— Здесь ничего не сказано. Это ужасно, — Гектор выглядел встревоженным, с его лица пропала привычная жизнерадостность и добродушие.
— Это из-за маглорожденных, — тихо сказала София. — Они уже много лет жалуются на неравный старт. Значит, теперь мы все должны начинать вслепую? Какой в этом смысл?
Гермиона прикусила язык и задумалась. Ее первой реакцией было, что это разумная мера, но она вспомнила первые дни в Хогвартсе. Она никогда не задумывалась об этом, но разве не странно бы было, если чистокровные, как Рон и Малфой, или воспитанные волшебниками дети, как Симус, ничего не знали бы о магии до того, как поступали в Хогвартс. Она получила письмо в свой одиннадцатый день рождения, как и все остальные. И за одиннадцать месяцев до начала учебы в Хогвартсе. За это время Гермиона выучила все, что могла, читала об истории волшебного мира, в который ей надо было вступить. Но у нее не было волшебной палочки до самого лета. Профессор Макгонагалл сказала родителям, чтобы они не покупали ее заранее.
— А как насчет таких людей, как Гермиона? — продолжила София. — Людей, которые предпочитают воспитывать своих детей дома. Это традиция такая же древняя, как и магия. Некоторые волшебники не могут себе позволить отправить детей в Хогвартс!
— Наверняка для таких есть какое-то особое разрешение? — спросила Гермиона. Она снова взяла газету.
— Нет, ничего такого, — сказала она, наконец. — Никаких исключений, это написано на третьей странице в продолжении. Как и не указано никаких доказательств.
— Мы должны бороться с этим. Должен быть лучший способ, — София яростно вытерла слезы. — Они и так уничтожили много наших традиций, но это уже слишком. Я провожу каждый отпуск, практикуясь с родителями в том, чему научилась! Как мы должны быть полностью готовы к экзаменам, если не можем практиковаться дома? А что, если у нас ужасный преподаватель или мы попадем в неприятности? У нас даже не может быть репетитора? Это безумие!
Гермиона вспомнила, что почувствовала, когда Амбридж сказала, что им не нужно практиковаться в защитных заклинаниях, потому что теории будет достаточно.
— Ты права, — сказала она. — Хорошо, вот что мы сделаем. Во-первых, нам нужно выяснить, на каких доказательствах они основывают закон. София, ты можешь написать Абраксасу? У его родителей достаточно влияния, чтобы получить такую информацию. Может быть, в этом и есть доля правды, но нам нужны доказательства. Во-вторых, мы должны предложить альтернативу. Если, — Том присел на скамью рядом с ней, но она продолжала, — это из-за несправедливой форы, которую получают дети, воспитанные в волшебных семьях, в отличие от маглорожденных, тогда мы можем предложить лучший способ это уравнять.
— Согласен, — вступил в разговор Том, — и у меня есть предложение. Как вы все знаете, я не знал об этом мире, пока мне не исполнилось одиннадцать, несмотря на мое магическое происхождение. Почему так вышло? Моя мама была ведьмой, но мне об этом не рассказали. Магия — это дар, но результаты говорят сами за себя. Большинство маглорожденных детей покидают волшебный мир, и Министерство боится, что наше число уменьшится. Так что, возможно, их следует забирать из семей раньше?
Она потрясенно уставилась на него. Остальные студенты вокруг нее закивали. Неужели, это Волдеморт? Потом ответила София, и Гермиона начала улавливать суть их предложения.
— Культура маглов оказывает опасное влияние на нашу. Мы в постоянной опасности, что наш мир будет обнаружен. Но, может, если бы этих детей не воспитывали в такой среде, то риск бы уменьшился?
— Ты имеешь в виду забирать их из семей? — шокировано спросила Гермиона.
— Мы должны подумать об этом. Но это может быть решением. Согласно традициям, маглорожденные когда-то жили с приемными семьями.
Гермиона откинулась на спинку стула и наблюдала, как они строят планы. Все резко повернулось в неправильном направлении, но, возможно, ее участие в этом сможет обеспечить справедливое и равное решение, чтобы дети из магических семей и маглорожденные могли начинать учебу в Хогвартсе на равных условиях.
Однозначно запрещать магию было неправильно, и она это понимала. Постепенное, но настойчивое разрушение магических традиций также было неправильным. Ведь она знала, что к ее времени многие из них полностью исчезнут. В этом мире было очень много того, что вызывало у нее беспокойство. Например, непринужденность того, как с помощью магии исправляли большинство вещей, что порождало в обществе жестокость и безрассудство.
Гермиона сама постепенно пришла к пониманию, что ее собственная магловская этика не подходит для этого мира, где взмахом палочки можно оставить кого-то истекающим кровью, а затем исцелить. Магия и ее отсутствие не решали всего. Разве не Гермиона отдалялась от родителей, пока сама не лишила их знания о существовании дочери? Ради их защиты, но так было проще. Родители гордились ею, но совершенно не понимали опасностей волшебного мира. Мира, в котором пятнадцатилетняя девочка может сразиться со взрослым мужчиной и победить, потому что у нее есть магия, а магия — это сила.
И еще она знала, что никогда не чувствовала себя полноправной частью волшебного мира, пока ее не отбросило назад во времени, где она обрела новую семью. Насколько счастливее была бы ее жизнь, если бы она с юных лет знала о магии? Знала, что она не урод?
Пальцы Тома вновь коснулись ее под столом, обводя складки ее юбки как шрифт Брайля. Он повернулся к ней, и его глаза горели уверенностью, страстью и верой. И она поняла, действительно поняла, почему люди следуют за ним прямиком в самую тьму.
========== Переломный момент. Часть 1. ==========
У меня есть тайна, можешь ли ты сохранить ее? Поклянись, что эту тайну ты сохранишь. Лучше спрячь ее у себя в кармане.
