«Просто будь вежливой, держи его на расстоянии вытянутой руки», — сказала она себе, пока они обменивались светскими разговорами. Да, он был очарователен, и да, она поцеловала его. Дважды. Поцеловала его и почувствовала, как все гребаные звезды на мгновение сошлись. Поцеловала его и почувствовала на это короткое мгновение в сто тысяч раз больше, чем чувствовала с каждым поцелуем Маркуса, вместе взятыми. Почувствовала огонь в своей крови и свет, танцующий на ее коже.

Она чувствовала себя так, как не ощущала уже несколько месяцев, а может, и лет. Чувствовала.

Она хотела бы сказать себе, что на мгновение забыла, кто он такой. Но она не забыла и, несмотря на это, поцеловала его.

Мантии были, безусловно, самой раздражающей вещью, которую можно было носить. И поэтому, прежде чем они покинули замок, Гермиона побежала наверх и переоделась в одну из пар брюк, которые она сама сшила. Даже Сердик считал их эксцентричными, отдавая предпочтение — как и большинство других волшебников — приличным мантиями, не считая формы Хогвартса.

Когда она уходила, Том остался почитать газету. Сегодня он был в повседневной магловской одежде. И хотя он почти не рассказывал ей о своих делах в Южном Уэльсе, она намеренно избегала расспросов со своей стороны. Потому что так было проще. Она сказала себе, что быть вежливой и дружелюбной — лучший способ остановить все его подозрения. Она предполагала, что он проснулся раньше с целью пошпионить, но это было вполне ожидаемо.

В конце концов, было бы обидно, если бы весь ее труд по подготовке дома к его приезду пропал даром.

— Не знал, что здесь еще есть и внутренний двор, — заметил он, пока они шли по коридору в задней части дома, окна которого выходили на маленький дворик.

— В такую погоду замок, скорее всего, не хочет выпускать тебя наружу — он защищает от ветра, но вот летом здесь хорошо обедать. Кроме того, двор хорошо помогает со всеми… ну, знаешь, магическими перемещениями.

Ее осведомленность о магии замка удивляла ее — все случилось после того, как она вернулась сюда на Рождество. Заклинание удочерения, превратив ее в настоящую Диорборн, привязало Гермиону к этому месту. Так что она могла чувствовать гудящую магию, и могла почти что общаться со зданием. В самом деле, замок все еще таил в себе сюрпризы: когда Том дотронулся до двери в ее башне прошлой ночью, она почувствовала это. И ощутила, как дверь просит разрешения войти. На нем был какой-то магический отпечаток, полностью принадлежавший Тому. Отпечаток с намерением искать ее, а также кого-то в замке.

Это был необыкновенный момент. И она почувствовала странное удовольствие от того, что теперь это точно был ее дом. Конечно, она любила дом своего детства, а также Нору, но это…

Это был настоящий волшебный дом. И совершенно чудесный. Хотя, по словам Сердика, здесь кошмарное техническое обслуживание.

— Хочешь подняться на холм или пройтись вокруг озера? — спросила она Тома, натягивая веллингтоновские сапоги. — К тому же здесь довольно грязно, так что бери, если тебе подойдут какие-то из этих сапог.

— Какие угодно, — он равнодушно пожал плечами, и она вдруг поняла, что он настороженно смотрит на собаку.

— Ты хорошо ладишь с собаками? — спросила она, стараясь скрыть недоверие в голосе. Ей и в голову не приходило, что Том Риддл может чего-то бояться, но Альхабор пытался облизать его, и Тому сейчас было очень неловко.

— Эм, — на мгновение он словно лишился дара речи, и она сжалилась над ним. Поначалу волкодав показался и ей отталкивающим, и она привыкала к Сириусу в его анимагической форме, что отчасти похоже.

— Альхабор. Хватит. Давай, дружок, идем.

Она открыла перед ним дверь, но он проигнорировал ее, радостно виляя длинным хвостом, в то время как терся носом о живот Тома. Том неохотно погладил огромную голову пса и расслабился, встретив взглядом теплые карие глаза.

— Почему ваша собака размером с лошадь? — он что-то недовольно пробормотал, но на его губах плясала улыбка, пока он запустил пальцы в жесткую темно-седую шерсть.

— Прекрасный вопрос — это выбор моего отца. Но он очень милый, честное слово. Я думаю, ты ему нравишься, ведь он обычно более настороженно относится к незнакомцам.

— Он хорош, вообще-то, — сказал Том, отступая немного назад, и последовал за Гермионой из замка.

День был отнюдь не прекрасный, но в тени и на ветвях деревьев виднелись затяжные следы инея. Они вышли из замка через черный ход, выбрав небольшую тропинку, которая вилась вверх по утесу, как мириады маленьких ступенек, тайно вырезанных в скале.

— Там есть тропинка, которая огибает озеро, а потом поднимается на холм и спускается к водопаду. Это чудесное место, мы идем туда.

Она заметила, что ее слушатель в высшей степени не заинтересован в выборе места для прогулки, но он расслабился, когда огромный волкодав ускакал.

Некоторое время они шли в тишине, и она упивалась прекрасным пейзажем, свежим воздухом, тем, как туманные облака цеплялись за вершины холмов вдалеке и темной аркой леса, отражавшейся в воде.

Ей было стыдно, что она так реагировала на Тома: смущалась своего прерывистого дыхания, своих волос и того, как она выглядит и двигается, где должны быть ее руки. И этого странного и скрытого желания снова прикоснуться к нему, возможно, взять за руку и прогуляться вместе. Желания почувствовать его руку на своих плечах.

— Не расскажешь мне немного больше о людях, которые пытаются меня похитить? — спросила она, нарушая тишину.

Он вздохнул.

— Хорошо, но думаю, что ты отправила им достаточно понятное сообщение. Фамилия этого человека — Флетчер. У него есть что-то вроде банды. Из того, что я видел в сознании, вкратце, он руководит профессиональными операциями по кражам, и похищение — это скорее что-то побочное. Я поговорил с твоим отцом сегодня утром, он уже знал об этом, так что не смотри на меня так. Они послали ему несколько угроз, так что это были одни и те же люди.

— Он знал?

— Да, он сказал, что они прошли через первое кольцо оберегов. Во всяком случае, с этим уже разобрались. Так что тебе не нужно беспокоиться.

Было что-то в его голосе, что одновременно успокаивало и беспокоило ее. Что-то похожее на Гарри в его взгляде, когда она смотрела на него.

— Что ты мне недоговариваешь?

И тут в ее голове что-то щелкнуло. Флетчер. Наземникус Флетчер был явно не первым вором в своей семье. Она сердито посмотрела на Тома, неправильно истолковав его слова.

— Можешь просто поверить мне, что ты в безопасности? — резко спросил он, схватив ее за руку.

— Я не люблю, когда люди принимают решения за меня, — сказала она, безуспешно дергая его за руку. — И ты не имеешь на это никакого права!

— Никакого права? — спросил он, сверкая темными глазами, и притянув ее к себе. — Может быть, и нет. Но я никогда не позволю, чтобы что-то тяжелое случилось с тобой.

Он наклонился, словно собираясь поцеловать ее, и она быстро отвернулась, испытывая головокружение от желания.

— Не надо, — пробормотала она. — Том. Не целуй меня.

— Почему нет? — спросил он, крепко обнимая ее.

— Я просто… Я сбита с толку. Мне нужно подумать.

— Ты слишком много думаешь, — сказал он, но неожиданно почтительно отпустив ее. — Я знаю, что ты тоже это чувствуешь, Гермиона.

Так и было. В этом и была проблема.

«Чтоесличтоесличтоесли», — пело ее предательское сердце.

— Это из-за письма от Блишвика? — спросил он, лицо его побледнело, а глаза вдруг устремились куда угодно, только не на нее.

— Какого письма?

— В гостиной… тебе прислали одно.

— Ты его читал? — возмущенно спросила она.

— Конечно, нет, оно запечатано. На обороте было написано его имя.

На его губах вспыхнула ухмылка. И она заметила свою собственную, похожую на его, возникшую всего на секунду. Потому что его ответ был на удивление честным, и на самом деле, он был так честен и с ней, и с Сердиком. Была ли она дурой, что думает так? Было ли это просто частью его игры?