— Вы опоздали! — раздался голос, такой же стремительный и звонкий, как и голос Сердика. Она подняла глаза, чтобы увидеть более молодую, стройную, смеющуюся версию своего приемного отца. Те же густые темные волосы, теплые глаза, лицо и жизнь, прожитая за городом. Ее первое впечатление было очень похоже на впечатление от Сердика, но с кипящей жизненной энергией, ведь человек с виду больше предпочитал квиддич книгам.

— Совершенно точно нет, — сказал Сердик. — На самом деле, я уверен, что мы прибыли рано. Мы успели вовремя.

— Опоздали на двадцать лет, придурок. Так, давайте посмотрим на нее!

Гермиону обняли, осмотрели и объявили «гораздо красивее, чем я ожидал, дружок» и «совсем юная леди, как же мой брат тебя создал?».

А потом на лужайку высыпало еще людей, они отвели лошадей в конюшню, эльфы забрали их багаж, и ее представили, поцеловали и…

Внезапно она почувствовала себя одной из Уизли, окруженной теплом и гостеприимной семьей. Здесь были Кадуган, его жена Гестия, их сын Карадок. Брат Гестии — Фредди Маккиннон с женой и двумя детьми — один из них учился на втором курсе в Хогвартсе. Другая, Айрис, была ровесницей Гермионы. Сестра Гестии — Марлен Джонс, ее муж и трое детей.

— Пойдем, кузина, — сказал Карадок. — Я покажу тебе твою комнату.

Он больше всего напоминал ей Билла Уизли или, возможно, Сириуса, когда тот рассказывал о своей юности и его не преследовали печаль и сожаление. Карадок был непревзойденным гриффиндорцем: красивый, громкий, полный энергии, уверенный в себе. И она чувствовала себя…

Она чувствовала родство с ним, ей было также легко, как и с Гарри. И она не знала, было ли это результатом заклинания, которое сделало ее действительно частью этой семьи. Но она чувствовала свою принадлежность.

И с этой принадлежностью она почувствовала укол легкого сожаления, что не выросла в огромной волшебной семье, которая поддразнивала и понимала друг друга. Она всегда выделялась, всегда была другой. Но здесь Гермиона была просто еще одной темноволосой ведьмой, возможно, более тихой, чем Карадок и Айрис, которые были близки, как брат и сестра. Они засыпали ее ста сорока семью вопросами, пока показывали ей комнату.

— Я не могу поверить, что ты тайная дочь, ты выглядишь нормальной. Мы были просто очарованы. Мы думали, что ты, должно быть, сумасшедшая или отвратительная, или сквиб, или что-то в этом роде! — сказала Айрис.

— Не могу поверить, что ты на Когтевране, — печально произнес Карадок. — Но я вижу в тебе проблеск надежды… Слушай, не говори старикам, но у нас есть планы на вечер — у тебя есть магловская одежда?

— Да, я упаковала платье на всякий случай. Но зачем?

— Ну, мы решили пойти на танцы в магловском Лондоне, когда все уснут. Обычно я рассказывал им, но в прошлый раз, когда мы туда ездили, отец Айви устроил нам какую-то ужасную взбучку. Он беспокоится из-за бомб, но все будет в порядке, думаю, теперь они прекратили. Ты в деле?

— Да, — ответила Гермиона, внезапно усмехнувшись. У нее слишком давно не было приключений… — Я в деле.

— Отлично! Парень Айви — маглорожденный – если встретишься с ним и некоторыми его друзьями, они не знают о магии. И знаешь, будь осторожна.

Рядом с ними появился домовой эльф и сообщил, что обед готов.

— Оторвемся! — воскликнул Карадок, обнимая Гермиону за плечи. — Я ужасно проголодался.

Обед состоял из великолепных дымящихся грудок жареного цыпленка, великолепной подливки, гор хрустящего жареного картофеля и тыквенного пирога, галлонов вина и веселья. И Гермионе удалось съесть приличное количество блюд, несмотря на бесконечные вопросы, которые все задавали ей.

Потом они показали ей дом и сад, а потом снова была еда, чай и фруктовый пирог. После этого они играли в настольные игры и карты перед камином, а Гермиона и забыла нервничать. Она играла в прятки и смеялась, пока у нее не заболел живот. Сейчас она была счастлива.

Кадуган был аврором, как и его сын, и когда она упомянула, что является чемпионкой факультета, он очень разволновался и начал давать ей советы и дразнить Сердика.

— Значит, она унаследовала хорошие гены от меня, — сказал он старшему брату.

— Я научил тебя всему, что ты знаешь, — не согласился Сердик, и они ушли, подшучивая друг над другом, как будто снова были мальчишками. День прошел в счастливой атмосфере света от костра, тепла, хорошей еды и компании.

На самом деле, здесь было так ужасно весело, что Гермиона не могла не задуматься, что заставило Сердика отказаться от такого гостеприимного счастья. Он был таким эксцентричным, способным полностью уйти в себя даже в хорошей компании, если какая-то особая интеллектуальная проблема внезапно захватывала его.

Гермиона впервые осталась одна, когда ушла переодеваться к ужину, выбирая бархатные мантии, которые в таком теплом доме будут нуждаться в охлаждающих чарах. Когда она приводила в порядок волосы, в дверь постучали.

— Входите, — сказала она, и Карадок заглянул внутрь.

— Мне было скучно, — объяснил он. — Все так долго готовятся, это так глупо.

Она довольно улыбнулась.

— Как видишь, я почти закончила.

— Очень презентабельно. Бьюсь об заклад, все мальчишки гонялись за тобой в Хогвартсе — такой хорошенькой новенькой, как ты, — он подмигнул, и она вспомнила, как Альбус говорил ей, что у него была неплохая репутация в Хогвартсе.

— О нет, только один или двое.

Он развалился на шезлонге у окна и сделал приглашающий жест.

— Рассказывай, я люблю слушать сплетни о Хогвартсе.

— Что ж, — сказала она, не зная, как объяснить. — Я только недавно рассталась с одним — Маркусом Блишвиком. Он был очень мил, действительно очарователен, но немного… немного хотел остепениться.

— Блишвик — я знаю его старшего брата. Хорошая семья, немного скучноватая. Значит, в тебе есть странствующий дух? Ты точно Дирборн. Мне было интересно…

— Да, — честно ответила она. Раньше она этого не признавала, но теперь, когда она была в этом великом приключении в прошлом, мысль о том, чтобы осесть где-то слишком надолго, была одновременно непрактичной и странно тревожной. — Когда я покину Хогвартс, то постараюсь много путешествовать. Профессор Дамблдор любезно предложил отправить меня к некоторым своим знакомым по всему миру, чтобы я училась у них…

— Дамблдор? — удивленно спросил Карадок. — Должно быть ты особенная.

Она слегка покраснела, потому что это не было похоже на то, что он выбрал ее. Скорее она была навязана ему его будущим «я», но даже так…

— Полагаю, что да. Мне кажется, он немного одинок. Он был моим наставником с прошлого лета. Именно поэтому я, наконец, пошла в Хогвартс.

— А, в этом есть смысл. Бабуля Дирборн тоже верила в домашнее образование. Ну да, наверное, так оно и есть. Я рад, что ты наконец-то здесь, Гермиона. Странно, такое чувство, что я знаю тебя всю свою жизнь.

— То же самое, — призналась она. — Вообще-то я очень нервничала, но все были так добры.

— Почему мы не встречались раньше? Отец сказал, что таков Сердик, но я не видел его с трех лет, так что не знаю.

— Он такой и есть, правда. Он просто… Очень счастлив быть наедине со своими книгами и исследованиями. И это не отсутствие интереса к внешнему миру или то, что он не любит людей или что–то в этом роде. На самом деле ему нравятся хорошие вечеринки. Честно говоря, я не знаю. Он просто живет моментом. Иногда я спрашиваю себя, не случилось ли чего-нибудь в его прошлом, хотя на самом деле никогда не спрашивала.

— Ну что ж. Семья — забавная штука, — сказал он. — Давай спустимся вниз и выпьем. Я надеюсь, что ты унаследовала крепкий организм как у семьи, а также жажду приключений. И знаешь… волосы.

После ужина она, Айви и Карадок пожелали взрослым спокойной ночи, сказав, что они останутся и сыграют еще в карты. Примерно через полчаса они прокрались наверх и переоделись. Гермиона немного изменила свое единственное магловское платье, чтобы оно подходило к вечеру, и уложила волосы в стиле 1940-х, насколько она могла вспомнить, что видела по телевизору.