Комментарий к Вмешательство

Стараюсь для вас побольше переводить наперед, пока есть свободное время, чтобы затем заливать главы несколько дней подряд. Пока есть небольшие задержки, но вскоре я исправлюсь)

Хочу поделиться с вами классным каналом на Youtube с ASMR-видео по Гарри Поттеру. Залипательно и красиво: https://www.youtube.com/channel/UC-0td1u5jNbGmcjznCV9ZxA

========== Спасение ==========

И путь вверх есть путь вниз, путь вперёд — путь назад.

С этим трудно смириться, и всё же бесспорно —

Что время не исцеляет: за отсутствием здесь пациента.

Томас Элиот, «Четыре квартета».

Том наблюдал за разворачивающейся драмой сквозь стеллажи книг с едва скрываемой ухмылкой.

Все происходило именно так, как он и планировал.

Гермиона Дирборн публично, хотя и тихо, критиковала маглорожденную студентку на несколько лет моложе ее. Не так уж много людей наблюдало за ними (в конце концов, это была библиотека), но их было достаточно, чтобы заметить, а значит, и посплетничать. А сплетни в замке распространялись быстрее, чем Адское пламя.

Он предполагал, что к завтраку следующего дня, по крайней мере, один человек скажет ему, что Гермиона Дирборн прокляла грязнокровку в библиотеке.

В его глазах Клэр Хьюз была такой же заурядной, как и все остальные. Она даже не смогла придумать, как отомстить, пока Том не залез ей в голову и не подстроил все так, как ему хотелось.

Честно говоря, кто вообще делал всю грязную работу? Том не мог понять, как кто-то был настолько глуп, чтобы не предсказать, что такая ведьма, как Дирборн, наложит заклинание отслеживания на предметы, как только поймет, что они пропадают из ее странной сумки.

Он манипулировал ею с помощью грязнокровки с пятого курса, пока та крала вещи. Так что Дирборн должна была закатить истерику — в идеале на публике, что она сейчас и делала — и еще больше укрепиться в глазах других в нише, созданной для нее во время Самайна.

Густые темные волосы Дирборн, которые она пыталась заплести в косу, быстро распускались, и вдруг показались ему искрящимися. Он нетерпеливо наклонился вперед, пытаясь расслышать разговор.

Она вскинула руки и — да, это определенно была искра в ее волосах. Разве это нормально? Он заметил, что ее волосы, как правило, становились более пышными в зависимости от настроения, но сейчас они буквально потрескивали. И вот она уже выбегает из библиотеки. Блестяще.

Грязнокровка с Гриффиндора (которая была бы под Империусом, если бы Клэр делала свою работу должным образом) понятия не имела, почему семикурсница, с которой она никогда даже не разговаривала, обвиняет ее в краже домашнего задания в библиотеке.

Это было так просто, так потрясающе легко — разрушить чью-то репутацию.

Несколько фигур вступают в игру, и делают все сами.

***

Он последовал за ней из библиотеки, не в силах удержаться от того, чтобы не посмотреть на нее, пока она так раздражена.

Ее сила пылала вокруг нее, когда она была в таком состоянии. И это было восхитительно. Никто, казалось, этого не замечал, но он чувствовал ее присутствие. Как буря, которая хлестала по нему теплым дождем, или как огонь после пребывания на леденящем морозе.

Она была великолепна.

Том был одержим.

Он последовал за ней из замка, держась достаточно далеко, чтобы она не увидела его, пока сама не обернется. В итоге, она остановилась на берегу озера. И он, молча восхищаясь, наблюдал, как она полностью вышла из себя.

Ему хотелось разорвать ее и посмотреть, действительно ли внутри горит огонь. Неужели пламя бушует в ее крови?

Если он разорвет ее, будут ли те секреты выжжены на ее коже изнутри? Расскажет ли она ему тогда?

Она швыряла огненные шары, заставляя их разбиваться о ледяную поверхность озера или подпрыгивать в течение примерно пятнадцати минут. И он смотрел, зачарованный, потому что разве она не была прекрасна вот так, почти стихийная, как какая-то мифическая гребаная древняя ведьма. И он мог почувствовать ее магию и ее ярость. Это было удивительно и ни на что и ни на кого не похоже. Он не мог оторваться.

Он смотрел, даже когда снова начал падать снег. Смотрел, пока она не замерла на полпути по дороге и не сказала громко, а ее голос звенел, как колокол:

«Ну, конечно! Ты идиотка, Гермиона».

А потом она ушла, поспешив обратно в замок, а он довольно не элегантно спрятался за деревом, чтобы она его не увидела, и потерял ее.

После инцидента во время украшения зала на Йоль, он был убежден, что она наложила на него заклятие. Или же кто-то сделал это от ее имени. На самом деле, он даже принял безоар (на всякий случай), хотя и будет отрицать это до тех пор, пока мир не сгорит или кто-нибудь не спросит его.

Он даже видел ее во сне двумя ночами ранее, такой жалкой, такой обыденной в его глазах, после того дьявольского дня, проведенного за колдовством гребаных фей и блестящих украшений. Ему пришлось буквально до нитки вымыться в душе, дрожа и смущаясь, потому что мальчик, которым он когда-то был, буквально убил бы за такой день. За Рождество, о котором она так туманно рассказывала.

Он был сильнее этого.

Эти вещи были для обычных людей.

Но теперь он знал, как ею манипулировать. Он следил за языком ее тела: как смягчались глаза, как теплел ее низкий голос, как порозовели щеки, как ее слова словно открыли двери, когда она думала, что он уязвим.

Теперь он знал, как добраться до нее. И если он расскажет ей достаточно своих секретов, возможно, она откроет ему свои. Его практически разочаровывало, что бедные сиротские истории сломили ее. Но тогда это были не просто истории. Это была правда, которая сделала его холодные темные глаза цвета теплого виски. Том вернулся в библиотеку один, размышляя о том, сколько правды ему придется выложить, чтобы вскрыть ее.

***

Она удивила его, как и всегда.

Мельница слухов слегка загудела: «Гермиона Дирборн прокляла Энид Макмиллан в библиотеке!».

Разве она не грязнокровка?

Я слышал, что Дирборн не разговаривает с людьми, если только…

Заносчивая сука, вообще-то…

Но потом

Извинилась.

— Очень мило, — сказала она.

Оправдывалась?

Макмиллан так не думает…

Кто-то другой, говорилось в письме. «Меня подставили», — написала она. Я приношу свои глубочайшие извинения.

Такая воспитанная, шептались они. Красивая и такая умная.

Его внутренности сжались. Умная маленькая ведьма.

Но некоторые все еще сомневались. И этого уже будет достаточно.

На следующий день он смотрел на Клэр Хьюз за ужином, пока она сидела с бледным лицом и горящими глазами. А ему хотелось вырезать ее идиотизм на коже, чтобы все это увидели. Увидели, как недостойна она сидеть рядом с Гермионой Дирборн, которая горела рядом с ней. И встретила его взгляд своими пионовыми щеками, которые говорили ему, что кровь мчится под ее кожей. Пылающей кожей.

И он словно бушевал внутри, потому что она что-то сделала с ним. Что она с ним делает?

***

Гермиона злилась на себя, когда поспешила обратно от озера, не чувствуя, как холодный снег оседает на ее волосах и превращается в воду. Она потеряла контроль над своим характером, что редко случалось. Особенно без Рона здесь, который доводил ее. И попала в глупую — и, теперь кажется, очевидную ловушку.

Конечно, кто-то использовал посредника, чтобы подшутить над ней. Она просто следовала заклинанию, которое осветило девушку красным светом, видимым только Гермионе. Но она даже не знала имени этой девушки.

Глупая. Глупая. Глупая. У нее была ужасная неделя, но все же. Глупая.

Она предположила, что это Гринграсс. Теперь это казалось более вероятным. В конце концов, девушка была умна и сильна и явно ревновала ее, по крайней мере, так сказала Клэр.

Очевидно, кто бы это ни был, он хотел выставить Гермиону полностью безумной (что она, вероятно, и сделала).

Итак, надо спасать ситуацию.

Дорогая, Энид,

Я так сожалею о сегодняшнем вечере. Кто-то сыграл со мной какую-то злую шутку, крадя вещи из моей сумки, поэтому я наложила на нее заклинание слежения, чтобы найти вора. И оно указало на тебя.