– Это точно, после наших занятий я не могла пошевелиться, а было это уже после экзаменов.
– Зато теперь ты лучшая в этом зале, – Антон говорил искренне, хоть и не совсем объективно. Прекрасных танцоров здесь было множество, и многие из них обучались этому искусству у лучших мастеров своего времени.
– Я лучшая, потому что со мной ты, – Алина прижалась к любимым губам, наслаждаясь их мягкостью. Все ее существо затопило невозможное счастье. Она не могла представить, как жила без Антона. Без его теплой руки на своей талии, без его запаха, щекочущего ноздри, без зеленых глаз, способных заменить собой весь мир. Она не понимала, как не ослепла без его сияющей любви, когда он исчез из ее жизни.
Раньше она думала, что ей достаточно просто знать: он жив и дышит тем же воздухом, каким она. Изредка смотреть украдкой на его силуэт, скрытый от нее полутьмой комнаты их общего коттеджа. Слышать его голос, когда он разговаривает с кем-то еще. Она верила, что могла оставаться женой его брата, стать ему сестрой и подругой, не претендуя на ласковый взгляд или страстное прикосновение. Могла довольствоваться дружеским рукопожатием и коротким поцелуем в щеку при встрече или прощании. В этом она видела свой долг перед надежным и всецело преданным ей Максом, вытащившим ее из депрессии, день за днем убивавшей ее душу. Он был отцом ее сына и прекрасным человеком, которого она тоже любила. Но та любовь, спокойная, без всплесков эмоций, без бури страстей, разрывающих сердце, без агонии, наступающей при разлуке на пять минут, без слез по ночам в подушку от счастья, не могла идти ни в какое сравнение с тем всепоглощающим чувством, которое она испытывала к Антону, хотя любая другая женщина посчитала бы его достаточным и не искала бы лучшего.
Только впервые после восьми лет разлуки оказавшись в его объятиях, Алина поняла, как заблуждалась. Один-единственный раз утонув в омуте глаз Зеленого, она уже не могла выплыть на поверхность и не хотела этого. Максим был ее мужчиной, ее мужем, ее другом. Она могла рассказать ему о своих проблемах, разделить на двоих радости и горести, могла веками просыпаться и засыпать рядом с ним, чувствуя полноту жизни и наслаждаясь ее вкусом. Антон же был частью ее самой, второй половинкой ее души, словно разделенной кем-то могущественным на две части. Она чувствовала каждое его движение, знала его тайные страхи, слышала стук его сердца, когда он был далеко. Они дышали одними легкими на двоих, смотрели на мир одними глазами. Они не были похожи, скорее, наоборот, они были разными. Алина для Антона была тихой гаванью, в которой можно отдохнуть от тревог и невзгод, раствориться в ее тепле, спрятаться под покрывалом ее ощущений от мира, рвущего его на части своим многообразием. Он для нее был учителем и наставником, давал ей возможность соприкоснуться с неведомым, которое несла в себе его душа. Иногда ей казалось, что ее скромный разум никогда не сможет постичь всей глубины и многогранности его натуры. Внутри Зеленого постоянно жила боль и неудовлетворенность. Он всегда искал свое место и, даже найдя, не останавливался на достигнутом. Он оставлял себя открытым для нового, но не умел отгораживаться от старого. С Антоном не бывало скучно. Он знал вещи, о которых уже забыли те, кто родился за несколько тысячелетий до него. Он видел то, о чем не догадывались самые умные и прозорливые маги. Он умел анализировать и оценивать, все время оставаясь пленником собственных эмоций. Он интуитивно находил общий язык со всеми, но не обладал талантом заводить близких друзей.
Слишком часто погружаясь в мир фантазий, Антон постоянно нуждался в проводнике, освещающем его путь в реальности. Всю его долгую жизнь им был Максим, который являлся полной противоположностью слишком тонкого и ранимого брата. Сильный, уверенный в себе, Бордовый не знал колебаний и сожалений. В его мире не было полутонов – только черное и белое. Он выбирал только прямую дорогу и никогда не сворачивал, никогда не отступал. Он не умел проигрывать, не поддавался эмоциям, не ведал жалости к противнику, не воспринимал мнения, противоположные его собственному. Он, не оглядываясь, шел по жизни, ведя за собой брата. Так же он взял на себя опеку над Алиной, закрывая своей грудью от трудностей, несчастий и стрел. Ему не нужно было ее тепло, он не мог пропустить сквозь себя ее ощущения и будил несвойственную натуре активность, при этом вставая непреодолимой стеной между ней и жестоким миром. Максим имел множество врагов, частенько вступал в противостояния из-за пустяков, но умел и дружить, полностью открывая себя для других. Его любили, но мало кто хотя бы раз не мечтал расквасить его красивую физиономию.
Антон делал Алину одновременно королевой и ребенком, позволяя оставаться самой собой. Максим видел в ней обычную красивую женщину и считал, что этого достаточно для них обоих. Антон всегда оставлял ей выбор в мелочах, даже готовя на ужин то, что хотелось бы ей, но решение серьезных вопросов всегда брал на себя и часто ошибался. Максим освобождал ее от бытовых проблем, взваливая их на плечи домработниц, официантов, стилистов, визажистов, консультантов, но жизненно важные проблемы всегда проговаривал, давая ей возможность уйти или остаться, положиться на него или сделать по-своему, но в любом случае находил возможность оберегать ее. Он всегда оказывался прав.
Антон предпочитал подождать, надеясь, что время расставит все по своим местам. Максим управлял событиями, выстраивая их под себя.
Антон видел мир сквозь призму чувств, Максим – исключительно через отражение на сетчатке глаз. В конечном итоге именно это было основой их различий, определявших жизнь каждого из братьев.
Оказавшись на улице, Максим различал красивые лица женщин, замечал дорогие марки машин, выискивал опытным взглядом рестораны и бутики модной одежды. Он, не приглядываясь, читал рекламные плакаты и вносил в память усвоенную информацию. Он жил жизнью города, способного подарить ему радость и море удовольствий, не обращая внимание на жизни незнакомых людей, при условии, что ему не требовалось присматривать за ними по долгу службы.
Антон, оказавшись в том же месте в то же время, видел нищих, просящих милостыню, покрасневшие от слез глаза ничем не примечательной девушки, влюбленного парня, которому не отвечает взаимностью идущая с ним под руку подруга, усталость на лице спешащего по своим делам бизнесмена, болезнь, медленно сводящую в могилу старуху. Ему был интересен каждый житель мегаполиса, а не кипящая энергия самой столицы.
Антон запоминал игру, а Максим счет. Антон оценивал стремление, а Максим результат. Антон думал о средствах, а Максим о целях. Антон умел искать, а Максим находил. Антон хотел понять, а Максим знал. Антон прокладывал новый путь, Максим предпочитал наезженные дроги. Антон импровизировал, Максим выполнял приказы.
Максим разбирался в моде и красоте, приспосабливая свои вкусы к последним веяниям. Антон же воспринимал только вечное, подгоняя под него повседневное. Максим умел и любил делать дорогие подарки, всегда обращая внимания на бренд. Антон выбирал то, к чему лежала душа, забывая при этом свериться с таблоидами.
Максим был идеальным любовником и мужем, веселым другом и опасным врагом. А Антон всегда оставался просто Антоном, которого каждый воспринимал так, как позволяла его натура.
При всем при этом более сильным воином был Зеленый. В отличие от Бордового, он никогда не полагался на навыки, технику и физическую подготовку. Он, как хороший игрок в покер, в первую очередь оценивал психику противника, его эмоциональное состояние и поведенческие реакции. Поняв врага, он ставил себя на его место, и это помогало найти парировать наиболее опасные удары и находить брешь в обороне, сохраняя полное хладнокровие и не впадая в боевой транс, увеличивающий силы, но притупляющий чувствительность и способность анализировать ситуацию. Сейчас, когда Макса не стало, в Антоне проснулась скрытая часть его души, которая помогала ему ориентироваться в реальности. Она же дала ему доступ к увеличивающей физические возможности ярости, просыпающейся во время сражения. Прекрасно владеющий техникой всех известных видов единоборств, мечного боя и стрельбы, Антон мог теперь идти на врага в лобовую, рассчитывая на сокрушительную силу удара и хорошо поставленные четкие движения, отработанные до автоматизма. Однако, не привыкший действовать подобным образом, Зеленый становился слабее, используя тактику погибшего брата вместо своей собственной, не раз и не два доказавшей абсолютную эффективность. Стас тревожился за товарища и не переставал говорить ему об этом, желая вернуть прежнюю уверенность в себе. Алина тоже опасалась за любимого, иногда попадавшего во власть своей новой сущности и не знающего, что с ней делать. Она предпочла бы, чтобы он остался прежним, и готова была исполнять роль маяка, освещающего ему путь в темноте, давая возможность смотреть на окружающее исключительно сердцем. Но Антон слишком любил Серебряную и считал себя обязанным заменить Макса, стать надежной опорой, не понимая, что девушке этого не надо. Она хотела его таким, каким он был, не нуждаясь в дополнениях. Алина прекрасно умела справляться с трудностями, не боялась смотреть правде в лицо и не любила прятаться от проблем. В конечном итоге с Максимом они были похожи гораздо больше, чем полагал его брат. К тому же она стала отличным воином, практически непобедимым, когда во время боя открывались ее скрытые резервы, подогреваемые серебром нити. И лишняя опека в сражении только раздражала, в то время как в обычной жизни Алина могла обойтись и без нее. Так уж сложилось, что в ее жизни всегда находился кто-то, кто брал на себя заботу о ней. Но это было простое стечение обстоятельств, феноменальное везение, а не то, что она сознательно искала.
