— Ты думаешь, что это твой организм реагирует на случившееся? Погоди… Д-антитела? — наморщив лоб, спросила Катя.
— Я же говорю, не знаю. Но похоже на реакцию иммунной системы.
— Командир, а все же, что это было? — повернулся ко мне мехвод, отпустив ненадолго штурвал, после того как загнал машину за один из домов. — И кто вы такие, народ? Волшебники что-ли? И что за Дорога?
— Все вопросы потом, Вася, — тяжело вздохнул я. — Сейчас не до этого, поверь. В другой раз поговорим.
Остальные три «барса» въехали на мост, и вскоре первый из них оказался на нашей стороне, а вслед за ним к реке уже подъезжали бронемашины десанта. Я принял из рук медички две таблетки, наскоро запил их водой из фляжки, а затем закатал рукав повыше локтя, обнажив вену. Катя, достав из аптечки одноразовый шприц, сорвала с него герметичную обертку с антисептиком и, наскоро протерев им мою кожу, сделала инъекцию, после чего, пересилив себя, я вновь прильнул к экрану. Следовало раздать команды и наладить оборону занятого моста, пользуясь передышкой, но голова соображала совсем плохо. Ничего, сейчас химия сделает свое дело и станет полегче…
«Джоны» вновь попытались сопротивляться, когда по мосту в Ломжино устремился десант, но серьезных возможностей для этого у них уже не было. Основная сила Альянса — два взвода самоходок, оказались полностью уничтожены. Осталась лишь пехота с обычным вооружением и легкая техника, поэтому попытки остановить занимающих набережную десантников, обстреляв их из пулеметов, гранатометов и скорострельных мелкокалиберных пушек, мы пресекли довольно быстро, хотя и потеряли при этом две бронемашины. Кто сказал, что ввод танков в штурмуемый город, это провальная тактика? Ничего подобного: танки в городе при грамотной поддержке пехоты и без отрыва от своих сил — это очень даже правильно. Тем более киннеровские танки. Просто этим инструментом надо уметь пользоваться. Огневые точки по целеуказаниям бойцов Левичева мы подавляли из деструкторов на раз-два и вскоре десантники заняли ближайшие к мосту дома, там, где пламя уже успело потухнуть. Кроме того, бой избавил меня от долгих объяснений с опционом, который начал было допытывался, откуда мог взяться новый автомобильный мост взамен взорванного на его глазах. А когда набережная напротив моста оказалась занята, я впервые вышел на кодированную связь с «кордом» и доложил, что боевая группа центуриона Тихомирова выполнила приказ. Старый мост уничтожен противником, но главный автомобильный мост через Враев занят имперскими войсками, и мы ждем подхода основных сил.
— Тихомиров? — голос Курочкина в наушниках звучал удивленно. — Ты сейчас в авангарде за командира?
— Так точно, господин примипил. В настоящий момент я старший по званию офицер. Старший центурион Рябинин погиб. Командование боевой группой взял на себя.
— Где вы сейчас? И какими силами располагаете? — тут же уточнил Курочкин.
— Занят центральный мост, набережная Ломжино и часть близлежащих улиц, общий удерживаемый плацдарм около четырех гектаров. В строю четыре киннеровских танка и двенадцать боевых машин десанта, при ста двадцати бойцах. Только что переслал вам тактическую карту. Держу оборону, жду подкреплений.
— Точно удерживаешь мост? Не ошибся случаем, центурион? — недоверчиво повторил Курочкин. — Воздушная разведка сообщила о взрывах обоих мостов около двух часов назад.
«И этот туда-же» — раздраженно подумал я. «Контролер хренов. Лучше бы твоя долбанная воздушная разведка помогла нам гонять беспилотники».
— Никак нет, мост цел и находится под моим полным контролем. Разведка ошиблась. Могу переслать текущие данные видеонаблюдения с «барса».
— Верю, — спустя секунду отозвался офицер. — Ваня, с тобой хочет поговорить сам Веберин. Переключаю на командующего.
— Тихомиров? — в напряженном голосе легата чувствовался едва уловимый немецкий акцент.
— Так точно, господин…
— Отставить, центурион. Давай попросту, без чинов, — самым дружелюбным тоном сказал легат. — Молодец танкист, объявляю тебе от лица командования благодарность. Как противник, сильно давит?
— Нет, господин легат. «Джоны» после боя отошли с набережной, сейчас почти не беспокоят. Плацдарм не расширяю в связи с недостаточностью личного состава. Жду подход основных сил.
— Правильно делаешь. Но, видишь ли… мы пока немного запаздываем. «Джоны» нам крепко мешают, прямо скажу. Бросают в бой все, что могут наскрести, шайсе! Пытаются задержать. Но мы скоро к тебе прорвемся, не сомневайся. А ты сегодня герой! Отличная работа офицер, ты свое дело сделал. Но так получилось, что этого все равно недостаточно. Надо сделать немного больше. Надо, понимаешь? — голос Веберина стал требовательным, а все дружелюбие из него куда-то испарилось.
— Так точно, господин легат. Понимаю, — отозвался я, мысленно выругавшись. А что я, собственно, хотел? Надеялся, что сейчас придет долгожданная подмога и нас с Катей расцелуют в щечки, дадут пряник и отправят обратно в госпиталь? Это армия, детка…
— Штаб центрального фронта Альянса от вас совсем недалеко, до него чуть более километра, — продолжил Веберин. — Я вам скинул координаты в тактическую сеть. А противника впереди считай что и нет! И еще какое-то время не будет, часа два или три у вас точно имеется. Думаю, там максимум хозрота и до роты же охраны, не ждали нас «джоны» так скоро. Разведка сообщает, что переместить штаб Альянс еще не успел, прямо сейчас в нем идут интенсивные радиопереговоры. Но к тому времени, как мы прорвемся, штаб либо эвакуируется, либо к нему подойдут подкрепления. Надо немедленно нанести по нему удар, центурион. Противник растерян и не знает, что ему делать, понимаешь?! То ли драпать, то ли бросать в бой все, что еще можно наскрести в округе и удерживать город. Нужно склонить их к первому варианту, иначе весь наш контрудар пропадет зря. Атакуй их, центурион! Хотя бы изобрази хороший удар.
— А ВКС и ракетчики на что? — не выдержал я. — Они бы могли помочь! Хотя бы парочку тактических ракет по штабу и…
— ВСК уже работает, — строго ответил Веберин. — Но у них свои проблемы и свои цели, а штаб хорошо прикрыт с воздуха. Впрочем, «джоны» тоже не смогут атаковать, мы держим небо «коконом». Считай, что сейчас тяжелой авиации и ракет нет ни у нас, ни у Альянса. На тебя вся надежда. Приказ понятен?
— Так точно, понятен. Сделаю все, что в моих силах, — выдохнул я.
— Ты уж постарайся, центурион… и вот еще что — переправу тоже надо удержать до нашего подхода.
«Твою мать»! — только и подумал я, отключая связь. «Если сегодня меня долбанные имперцы не угробят, то это будет волшебство почище чуда с мостом».
После недолгого совещания с Левичевым план созрел сам собой. В атаку я взял три машины с десантом и три танка, включая мой собственный «барс». Этого вполне достаточно, чтобы нанести удар — рассудил я. Если, конечно, легат не врет, и серьезных сил перед нами нет. А если есть — то и всей нашей боевой группы не хватит. В общем как пойдет… Если повезет, то мы прорвемся к отмеченному на тактической карте круглому особняку, удобно стоящему в самом центре городской площади или хотя бы обстреляем его. А если нет — отойдем обратно. Улица, ведущая от набережной прямо к площади, наверняка прикрыта заслоном, поэтому здесь мы лишь изобразим удар — оставшийся у моста «барс» и боевые машины десантников обстреляют те ее дома, что поближе к площади по моему приказу с максимального расстояния. И сразу же отойдут обратно при первых признаках ответного огня. Мы же пойдем не в лоб, а сначала проедем по параллельной улице, а затем повернем и зайдем с тыла. Так получается метров на двести длиннее, но есть шанс застать врага врасплох. Не бог весть какой план, но другого нет. Господи помилуй, одним словом… Я скосил глаза на часы в углу тактического экрана — четверть восьмого утра, рассвет вот-вот начнется. Пора!
— Вася, заводи, — кивнул я мехводу. — Поехали.
Но к моему удивлению все получилось наилучшим образом, даже несмотря на парочку обнаруженных в небе вражеских беспилотников. Похоже, провидение решило, что нам на эту ночь хватит проблем. Думаю, свою роль сыграло и то, что враг никак не был готов к случившемуся, слишком быстро развивались события. В конце концов, еще четыре часа назад Ломжино было глубоким тылом.
