Германия постепенно выходила из международной изоляции. Военная мысль в лице Гудериана пыталась доказать, что победа в будущей войне достижима только посредством короткой кампании, осуществляемой ударом бронированных соединений. Его яркую, одарённую личность, притом обладающую колоссальной работоспособностью, высоко ценили в армии.

По личной просьбе Гудериана его направили командовать 3-м (прусским) автотранспортным батальоном, куда был немедленно переведён и Рудольф. Этот батальон, по сути, являлся уменьшенной копией будущей бронетанковой дивизии со всеми её подразделениями. И хотя большая часть танков и противотанковых орудий были деревянными макетами, учения проходили так, будто всё было настоящим.

– Господин майор, – обращался к Гудериану Рудольф, – если мы будем разворачивать такой батальон в танковую дивизию, нам позарез необходима радиосвязь. Без неё нечего и думать об эффективном управлении подразделениями и даже отдельными танками.

– Ого, обер-лейтенант, ты, как всегда, зришь в корень! – насмешливо ответил Гудериан. – Связь надо создавать раньше, чем танки. Успех быстротечных операций, производимых на значительном удалении от базы, зависит от бесперебойной и чёткой коммуникации между командирами самого высокого и самого низкого уровней. Сначала мы потребуем наладить радиосвязь со штабами танковых рот, а потом и с каждым танком в отдельности.

В 3-м автотранспортном батальоне отрабатывались все фазы военной операции: наступление, оборона, фланговая атака, фронтальная атака при поддержке пехоты и кавалерии, взаимодействие с артиллерией и авиацией. Не только Рудольф, но и все служащие в этом батальоне офицеры стали настоящими фанатиками, отстаивающими идею командира о моторизации и создании танковых войск.

Через полтора года Гудериана перевели на должность начальника штаба инспекции автотранспортных войск. Командиром 3-го батальона стал капитан фон Краузе. Инспекция была создана для восстановления и образования танковых войск, и её «автотранспортное» название действовало как прикрытие. На базе 3-го батальона продолжались практические испытания идей Гудериана, и Рудольф часто встречался со своим бывшим командиром.

Летом после напряжённых учений Гудериан пригласил его на очередную беседу.

– Рудольф, ты как-то рассказывал мне, что во время войны был в плену у русских и даже привёз себе оттуда жену.

– Да, я провёл там два года.

– А ты не хотел бы снова посетить эту благодатную землю?

Рудольф вопросительно уставился на командира, понимая, что Гудериан ничего не говорит просто так. Если он делает такое предложение, значит, всё уже обдумано им и согласовано.

– Если есть такая необходимость, я готов.

– Необходимость есть. Недалеко то время, когда ограничения Версальского договора будут сняты и мы сможем создавать свои бронированные армии. К этому моменту мы должны иметь подготовленный командный состав, конкретные конструкторские разработки, опытные образцы и возможности для их испытания. Всё это нам удалось реализовать на территории Советов. В одном из городов на Волге создана танковая школа под кодовым названием «Кама». Там обучаются наши офицеры и испытываются образцы техники. Мы активно сотрудничаем с русскими, что выгодно обеим сторонам. Это пока единственное место, которое можно назвать колыбелью будущих танковых войск.

Туда отправится наша инспекция с целью проведения проверки функционирования школы, налаживания контактов с руководством броневых частей Красной Армии и конструкторами. Важно оценить свойства имеющейся у нас и у них техники. Я попросил начальника инспекции генерала Лутца включить тебя в состав комиссии, поскольку ты имеешь большой практический опыт в управлении моторизованными частями и их использовании.

– Я понял, господин подполковник.

– Не надо так официально, Рудольф! Мы здесь одни. Выезжаем через неделю. С тобой ещё свяжутся дополнительно. До встречи!

Гудериан пожал Рудольфу руку и уехал.

– Кэти, я еду в Россию! – огорошил вечером жену Рудольф.

– Куда?.. – удивлённо переспросила Катя.

– Ура!! – закричала тринадцатилетняя Елизавета. – Я тоже хочу ехать с тобой, папа!

Рудольф обнял дочку:

– Это невозможно, Лизи. Я еду не на отдых. Со мной несколько офицеров.

– А что ты собираешься делать в России? – наконец собралась с мыслями жена. – Какие у тебя там могут быть интересы?

– Ну, ты же понимаешь, что я не могу всё тебе рассказать. Еду по делам службы.

– Я бы очень хотела, чтобы ты встретился с Мишелем…

– Я бы тоже хотел этого, но такая встреча маловероятна. У меня нет его адреса, а наводить справки небезопасно. Мы, скорее всего, будем в каком-то закрытом подразделении, откуда выехать не представляется возможным.

– Ну а вдруг? – с надеждой спросила Катя.

– Эти ваши русские «вдруг» и «авось» никогда ни на чём не основаны, – улыбнулся Рудольф. – Но вы непременно на них надеетесь и попадаете впросак.

– Не всегда…

– Гадать не будем, оставим два процента, что такая встреча удастся, – примирительно заключил Рудольф.

Через неделю он в составе комиссии инспекции автотранспортных войск Германии выехал в Советский Союз.

– Дашенька, тебе привет от Кати! – это была первая фраза, которую произнёс Михаил после объятий и поцелуев.

Жена с удивлением и испугом уставилась на мужа:

– Ты что, видел её в Казани?.. – озвучила она первое, что пришло ей в голову.

– Нет, что ты! В Казани я видел другого человека, который и передал от неё привет, – улыбнулся Михаил.

– Руди!? Неужели он? – наконец догадалась Даша. – Расскажи, расскажи скорее! Ой, я так соскучилась по Катеньке!

– Ты не ошиблась, я разговаривал с Рудольфом. – И Михаил поведал жене всё, что сообщил ему старый друг.

– А у нас тоже новость! – вспомнила Даша, когда немного пришла в себя. – Пока тебя не было, Костю приняли в лётную школу! Так что скоро он отбудет в Севастополь.

– Ну что ж, я рад за него.

В Управлении по механизации и моторизации состоялось очередное совещание. На повестке был обмен опытом командиров механизированных бригад.

Михаил выдвинул предложение:

– Проведённые учения показали нецелесообразность комплектовать бригаду разными типами танков. В этом случае перед каждым батальоном приходилось ставить лишь ту задачу, которая могла быть технически выполнима, из-за чего реализация общей задачи бригадой затруднялась.

Предложение Комнина было принято единогласно, и в дальнейшем механизированные бригады комплектовали только однотипной техникой. Также в ходе совещания был обсуждён проект доклада о дальнейшем организационном строительстве мотомеханизированных войск, в котором подчёркивалась необходимость объединения механизированных бригад в соединения типа механизированного корпуса. А поскольку это соединение способно было вести самостоятельные действия в отрыве от основных сил, в него включались все рода войск.

Создание корпусов поддержали заместитель наркома Тухачевский и все высшие военачальники. Осенью их развёртывание началось в Московском, Ленинградском и Украинском военных округах, однако разрешение на командировку в Германию пришло только на следующий год.

– Наши отношения с немцами сейчас очень хорошие, – напутствовал его замначальника Управления по механизации и моторизации, – однако теперь всё меняется в один миг, поэтому надо быть начеку.

Дома Даша протянула мужу увесистый свёрток:

– Передай вот это Катюше. Здесь наши семейные фотографии и ещё кое-что лично от меня.

Они сидели вдвоём за накрытым столом. Костя уже уехал в Крым, а Аннушка задремала, укачивая маленького Мишеньку.

– Как бы я хотела поехать с тобой! Да, видно, время пока не пришло… Пиши. Три месяца пролетят быстро.

Ранним утром Михаил отбыл поездом Москва – Берлин.