Обезлюдела площадь, осталась только принцесса Аннушка. Воспользовавшись неразберихой, подбежала к Иванушке, развязала крепкие верёвки и стала своим платочком вытирать кровь на бесчисленных ранах. Сирота пришёл в себя, и так ему стало хорошо, оттого что видит рядом прекрасную деву. Иванушке давненько хотелось вблизи полюбоваться на принцессу, и казалось ему в эти минуты, будто все кручины навсегда закончились.

Вскоре в окружении народа появились на площади русские послы, все в парче и золоте да в соболиных шапках. Взяв за руки Иванушку, отвезли его на корабль в царской карете. Оказалось, что он пропавший наследник русского царя Иоанна. На борту бывшего холопа ожидала самая лучшая каюта, и искусный лекарь живо поставил парня на ноги.

Как только Иванушка смог передвигаться, он принялся собираться во дворец короля. Принарядился новоявленный царевич в расшитый кафтан и сафьяновые сапожки на серебряных каблуках и отправился к Грому Буяновичу, да не просто чаи гонять, а просить руки прекрасной принцессы.

Узнав о неслыханном преображении холопа в сына царя, Гром Буянович не смог мирно пережить это известие и слёг из-за разыгравшейся душевной болезни. Но цесаревича Иванушку всё равно любезно приняли под сводами дворца и дали честное королевское слово: как только Гром Буянович поправится, непременно состоится помолвка царевича Иванушки и принцессы Аннушки.

Провожая в путь новоиспечённого жениха, Аннушка только и шепнула на прощанье:

– Ждать тебя буду – сколько понадобится…

Да попала соринка в глаз принцессе, побежала слеза. Потом в другой глаз ещё угодила соринка. Так и расстались влюблённые, не глядя друг на друга, да только море с тех пор стало еще солонее.

Вернулся Иванушка на родину не сиротой убогим, а законным царским сыном и сразу отправился в столицу. Тепло принял его царь, давным-давно потерявший дитя, и провозгласил отрока своим наследником. Три дня пировала столица, а страна до сих пор не угомонится…

Вскоре прибыла на Русь и принцесса Аннушка. И состоялась весёлая свадьба. Все радовались, глядя на прекрасную пару во главе пира. Только не смог пережить счастья дочери со вчерашним холопом король Гром Буянович и скоропостижно скончался в приюте для помешанных.

Пришлось молодым вскорости отправляться обратно за море. Так Иванушка стал править громовским царством вместе с любимой женой Аннушкой, и через много лет, когда умер отец, он объединил родительское царство и заморское королевство.

Новый царь учредил в каждом городе приюты для сирот и инвалидов, а также бесплатные школы, где, кроме грамоты, учили детей различным ремёслам. Воеводам повелел открывать библиотеки и университеты в стольных городах.

А палача с прежней должности уволили, а нового нанимать не стали из-за ненадобности. Люди перестали кланяться Люту, скорее, напротив, бранились ему вслед. Доживал он свой век вдвоём со сварливой женой, которая ежедневно его поколачивала за сломанную жизнь.

У царя Ивана и царицы Аннушки родились красивые и умные детки. Так и прожили они всю жизнь в любви и согласии. Жестокие войны миновали славное царство, оттого жизнь была спокойной и размеренной.

Давным-давно в стародавние времена в городе Тешилове, что когда-то стоял на высоком берегу реки Оки, в трёх вёрстах или около того от Лысой горы, жил молодой портной по имени Митька. Парень видный: белый, румяный, кровь с молоком; одним словом, молодец! Молва уверяет: им, портным, лишь бы мерку снять да задаток взять. Но каждый, кто кормится своим трудом, кто руками или разумением зарабатывает на хлеб, знает, что худое ремесло лучше хорошего воровства. Вот и жил портной скромно с матерью в маленьком домике, прямо над рекой.

Допоздна засиживался у окна парень над холстом или раскраивал сукно, порой шил при лучине, редко когда при свечах: лишних денег в семье отродясь не видели. Копеечные заказы не давали умереть с голоду, но и разбогатеть не получалось. Митька не отчаивался, а продолжал учиться своему нелёгкому ремеслу: придумывал различные фасоны (ну прямо как за границей в неведомом Париже али чудном Амстердаме!) да всё глазами цеплялся за кафтаны московских купцов, рассматривал складку за складкой, вытачку за вытачкой.

Особенно искусно выходили у портного подвенечные наряды. Пальцы так и плясали, когда шили для модных горожанок и богатых крестьянских невест. Всякий мужчина с образованием знает, что девицы желают щеголять в чём-то особенном, не как у всех, дабы перед подружками да соседями, а тем паче перед женихом павушкой пройтись. А если невеста ещё и в годах, то тем более портной старался быть галантным, ведь не всякую курицу превратишь в белую лебёдушку…

Со всей округи купеческие дочки – привереды и зазнайки – спешили сразу после сватовства заказать у Митьки свадебное платье и прозрачную фату, чтобы было у них, как у богатых столичных господ. Приезжали в Тешилов невесты из Каширы, далёкой Тарусы и даже из самого купеческого Серпухова.

Как-то душным июльским днём, кажись в четверг, в полдень, когда жара да мухи не позволяют спокойно работать, отправился Митька купаться на реку. Хорошо на окском бережке, тут и ветерок – от воды веет прохладой. Скинул одежду на песок портной и, недолго думая, бултых в воду. Прохладное течение подхватило парня, и он рванул со всей мочи на середину реки. Там цепкие холодные руки ухватили портного за ногу и стали щекотать, а потом потащили в водную пучину – прямо на дно. Хлебнул воды Митька – дыхание спёрло, и в глазах потемнело…

Допоздна искали парня мужики, закидывали неводы, но только порвали снасти, а тело так и не нашли.

Летний день сгорел на западе дотла, на окском берегу у шалаша задержался только старик рыбак. В котелке пузырилась ушица из плотвы и ершей, пахло укропом и петрушкой, но сегодня постный ужин задержался из-за поисков утонувшего. Эх, и угораздило бедолагу испортить хороший денёк! Казалось, обычное дело: ну, утонул и утонул, погорюют родные и друзья, а после дьячок запишет в упокойное поминанье, на том земная судьба человека и закончится.

Река стихла, лишь редкие волны всё так же лизали прибрежный песок. Когда бледный лунный свет коснулся лица портного, очнулся бедняга и увидел, что очутился на дне глубокого омута. Рядом оказалась стая лещей, горбатые судаки охотятся на ершей, а плотва суетится у самого дна. Так вот она какая, обыкновенная подводная жизнь! Митька головой во все стороны крутит, присматривается, всё ему любопытно. Глядит – плывёт к нему девушка со светлым лицом и распущенными волосами, красивая! Присмотрелся, а хвост-то у неё рыбий! Матушки! Да это настоящая русалка, прямо как в сказке!

– Здравствуй, Митька! Как тебе у нас в подводном царстве, нравится или нет? – дивной музыкой заструился ласковый голос русалки.

– Дома-то попривычнее будет, чем здесь, в полумраке, среди лещей и ершей, – с трудом выдавил из себя Митька и сам подивился, что вышло говорить не где-нибудь, а на самом дне речном.

– Ладно, хватит плотву пугать, свыкнешься! Пора приниматься за работу, что, зря я тебя сюда заволокла? Давай свою руку, поплывёшь вместе со мной.

Делать нечего, подал руку Митька и отправился следом за подводной девой. Вскоре прибыли они в дом, где жила русалка. На резных столбах колыхался красивый полог – при ближайшем рассмотрении он оказался рыболовной сетью с водорослями. У широкого дубового стола стояли камни вместо стульев. Рядом пузатые сундуки ломились от злата и серебра. Чего в них только не было! И сокровища с затонувших кораблей, потерянные и поднесённые кольца и серёжки с изумрудами, перстни с рубинами и бриллиантами, нитки жемчуга и червлёная посуда.